Содом и Гоморра. Города окрестности Сей

Высокие напольные часы в коридоре пробили десять.

— Пойду-ка я, пожалуй, лучше спать, — сказал старик.

— Да, сэр.

Он встал:

— Что до меня, то мне это все как-то не очень нравится. Но тут уж ничего не попишешь.

— Спокойной ночи, сэр.

Высокая кирпичная стена. Таксист сопроводил его в кованые ворота, вместе по дорожке зашагали к подъезду. Как будто окружающий мрак, из которого состояли городские предместья, таил в себе опасность. Или пустынные равнины вокруг. Таксист потянул за бархатный шнурок в нише под аркой и отступил, что-то себе под нос мурлыча. Перевел взгляд на Джона-Грейди:

— Хочешь, я тебя подождать, я могу подождать.

— Да нет. Все нормально.

Дверь отворилась. Распорядительница в вечернем платье улыбнулась им и отступила, придерживая дверь. Джон-Грейди вошел, снял шляпу, женщина поговорила с таксистом, а потом заперла дверь и обернулась. Она протянула руку, и Джон-Грейди полез в задний карман. Она улыбнулась.

— Вашу шляпу, — сказала она.

Он подал ей шляпу, она жестом показала ему в сторону залы, он повернулся и вошел, приглаживая волосы ладонью.

Справа две ступеньки вверх, к бару; он по ним поднялся и прошел позади табуретов, сидя на которых мужчины выпивали и разговаривали. В мягком освещении сияющая красным деревом стойка бара, за ней бармены в коротеньких бордовых курточках и при галстуках-бабочках. В отдалении, как бы в гостиной, проститутки коротали время на диванах, крытых жаркого цвета струйчатым атласом и золотой парчой. В пеньюарах или вечерних длинных платьях — кто в пышном, кто в облегающем, — то белый шелк, то фиолетовый бархат, — с разрезами по самое некуда и в туфельках чуть ли не из хрусталя и золота, они сидели в деланых позах, старательно надувая в полутьме алые губки. Под потолком гостиной хрустальная люстра, справа помост, на нем играло струнное трио.

Он прошел к дальнему концу бара. Не успел положить руку на поручень, бармен уже тут как тут, раскладывает салфетку.

— Добрый вечер, сэр, — сказал бармен.

— Добрый, добрый. Мне «Старого дедушку» {25} и воду отдельно.

— Да, сэр.

Бармен двинулся прочь. Джон-Грейди поставил ноги на полированную бронзовую перекладину и стал смотреть на проституток в зеркале буфета. В баре сидели главным образом хорошо одетые мексиканцы, но было и несколько американцев в чересчур легких, не по сезону, цветастых рубашках. Через салон прошла высокая женщина в прозрачном платье — этакий призрак проститутки. Таракан, ползший по прилавку, добрался до зеркала, где встретил самого себя и замер.

25

«Старый дедушка»(«Old Granddad») — Виски типа «бурбон», то есть в основном из кукурузы, а не из ячменя и производимый по большей части в Клермонте (округ Бурбон, Кентукки; самый американский алкоголь).

Он заказал еще выпить. Бармен налил. Когда он снова глянул в зеркало, она сидела одна на темной бархатной кушетке, сложив руки на коленях среди разметавшихся вокруг складок платья. Не отрывая от девушки глаз, он пошарил в поисках шляпы. Позвал бармена:

— La cuenta por favor [40] .

Бросил взгляд вниз. Вспомнил, что шляпу отдал распорядительнице при входе. Вынул бумажник и сдвинул по полированной столешнице пятидолларовую купюру, остальные сложил и отправил в карман рубашки. Бармен принес сдачу, он сдвинул доллар обратно, повернулся и бросил взгляд через комнату, туда, где сидела она. Она выглядела маленькой и растерянной. Сидела с закрытыми глазами, и он вдруг понял, что она слушает музыку. Он влил порцию виски в стакан с водой, стопку из-под виски поставил на стойку, взял стакан и двинулся через залу.

40

Счет, пожалуйста (исп.).

Размытая огнями огромной стеклянной диадемы под потолком, его нечеткая тень, должно быть, прервала ее мечтания. Она подняла на него взгляд и слабо улыбнулась накрашенными детскими губами. Он чуть было снова не потянулся к шляпе.

— Привет, — сказал он. — Ничего, если я тут присяду?

Вернувшись к реальности, она подобрала к себе складки юбки, чтобы он смог сесть рядом. Из теней у стены выступил официант и, накрыв скатертью стоявший перед ними стеклянный столик, встал в ожидании.

— Мне «Старого дедушку» и воду отдельно. А ей что захочет.

Официант кивнул и устремился прочь. Джон-Грейди обратил взгляд на девушку. Та наклонилась и снова оправила юбку.

— Lo siento, — сказала она. — Pero no hablo ingl'es [41] .

— Est'a bien. Podemos hablar espa~nol [42] .

— Oh, — сказала она. — Qu'e bueno [43] .

41

Простите, но я не говорю по-английски (исп.).

42

Это ничего. Мы можем говорить по-испански (исп.).

43

Ах так… Ну, это хорошо (исп.).

– ?Qu'e es su nombre? [44]

— Magdalena. ?Y usted? [45]

Он не ответил.

— Магдалена, — повторил он.

Она опустила взгляд. Как будто бы звук собственного имени ее расстроил.

– ?Es su nombre de pila? [46] — спросил он.

— S'i. Por supuesto [47] .

44

Могу я узнать ваше имя? (исп.)

45

Магдалена. А ваше? (исп.)

46

Это ваше настоящее имя? (исп.)

47

Да, конечно (исп.).

— No es su nombre… su nombre professional [48] .

Она прикрыла ладонью рот.

— Oh, — сказала она. — No. Es mi nombre proprio [49] .

Он не сводил с нее глаз. Сказал ей, что уже встречался с ней в «Ла-Венаде», но она лишь кивнула и не выразила удивления. Подошел официант с напитками, он расплатился и дал официанту доллар чаевых. Свой напиток она так и не пригубила — ни сразу, ни потом. Говорила так тихо, что ему приходилось к ней наклоняться, чтобы разбирать слова. Она сказала, что на них смотрят другие женщины, но это ничего. Это они просто потому, что она здесь новенькая. Он кивнул.

48

Не то чтобы какой-то псевдоним… профессиональный? (исп.)

49

О нет. Так назвали меня родители (исп.).

— No importa [50] , — сказал он.

Она спросила, почему он не заговорил с ней в «Ла-Венаде». Он сказал, это потому, что он был там с друзьями. Она спросила, может быть, у него в «Ла-Венаде» уже есть подружка, но он сказал, что нет.

– ?No me recuerda? [51] — спросил он.

Она покачала головой. Подняла взгляд. Они посидели молча.

– ?Cu'antos a~nos tiene? [52]

50

Пускай (исп.).

51

Вы меня не помните? (исп.)

52

Сколько вам лет? (исп.)

— Bastantes [53] .

Он сказал, не хочешь говорить — не надо; она не ответила. Печально улыбнулась. Тронула его за рукав.

— Fue mentira, — сказала она. — Lo que dec'ia [54] .

– ?C'omo? [55]

Она сказала, что соврала насчет того, что не помнит его. Мол, он стоял там у стойки бара и она подумала, что он сейчас подойдет, заговорит с ней, но он так и не подошел, а когда она опять туда посмотрела, его уже не было.

53

Достаточно (исп.).

54

Я соврала… Ну, насчет этого (исп.).

55

Насчет чего? (исп.)