Сокровища России

ГЛАВА 18. Открытие майора Гольцова.

Непонятки насчет подполковника Онищенко беспокоили не только Эдика, в чем он убедился, вернувшись с юга, где закопал в двух курганах еще два комплекта погребально-виртуальных скифских украшений из золота. Онищенко снова озадачил Эдика, сухо заявив, что тому следует больше внимания уделять меди. Стоило бы добавить в могилы и медных украшений. Изрядно добавить. А то у скифов получается какой-то золотой век. Одно золото. И чашки, и брошки, и даже котел для варки.

Эдик слишком устал, чтобы возражать. Хотя бы про технологию -

медь не золото, технологии древних по которому уже плотно освоены. Медные изделия потребуют времени, которого всегда нет…да и при чем тут вообще "золотой" или "медный" век, это уже не его область, пусть причины "золотого" века у скифов ученые объясняют, им за это деньги и платят. Словом, очередная непонятка. Кого она волнует, кроме Эдика? Ладно, будет тебе медный век, ученые головы перенацелить на медь? все ясно, будет сделано.

Оказалось, непонятки Онищенко волновали и майора Гольцова. Он позвонил Эдику на следующий день после прибытия из командировки и назначил встречу, настаивал. Эдик согласился - с майором давно не виделись, только перезванивались иногда, а до конца откровенно можно поговорить только с глазу на глаз.

Встретились с майором за городом, в придорожной шашлычной. Майор прикатил на своих "Жигулях" на полчаса позже назначенного времени, что говорило Эдику вовсе не о расхлябанности чекиста, нет, о важности встречи. По серьезным поводам майор всегда опаздывал на встречи - или проверял хвост за Эдиком, или - за собой. От нечего делать Эдик даже принялся пробовать кусочки обгорелого мяса неизвестного животного, которое тут именовалось шашлыком из говядины. Майор к шашлыку и вовсе не прикоснулся. Озабоченный, хмурый даже, он выпил во время беседы бутылку сухого вина, несмотря на то, что был за рулем, и закусил его двумя десятками шоколадных конфет. И все время поглядывал сквозь закопченные шашлыками окна заезжаловки на проезжавшие мимо автомобили.

–  Как у тебя дела?
– спросил майор без интереса. Рукопожатие вялое, словно температурил.

–  Хорошо, - ответил Эдик.

–  Ты уверен?

–  Да вроде.

–  Я имею в виду - ваши дела с Онищенко.

–  Да нормально. Ко мне претензий нет. У меня к нему тоже. Разве что по мелочи собачимся. А что случилось? Ты как больной.

–  Станешь тут больной…- майор криво ухмыльнулся, - когда…- Он резко замолчал и так же резко и быстро спросил, глядя в глаза Эдика с требовательным вниманием.
– Ты вот что лучше скажи - в последнее время он…он…все такой же? Ничего странного не заметил?

–  Ничего. Разве что по мелочи, - терпеливо ответил Эдик.

–  Подумай, - настаивал майор, - ты ж умный мужик. Мелочи тоже важны.

–  Ну, если тебе интересно…- Эдик вздохнул.
– Вот самое недавнее - велел сделать упор на медных изделиях.

–  И что?
– не понял майор.
– Где странность?

–  Как где? С чего полкану о скифах заботится? В золотом они веке жили или в медном? Он рехнулся.

–  Почему - в золотом веке?
– удивился майор.
– Вы что там золото закапываете?

–  А что еще закапывать? Золотые изделия. Я ж тебе говорил.

–  Ах, да…фигурки всякие, вспомнил. Действительно, мелочь.
– Майор чуть смутился. Эдик вспомнил, что майор потерял весь интерес к Онищенко после первых же рассказов Эдика. Когда понял, что полкан действительно работает на какую-то частную глупость, не имевшую отношения к важным государственным делам, ишь ты! Эдик тогда немного обиделся таким явным пренебрежением майора.

–  Главная странность вот какая, - сказал Эдик, - он интерес к делу потерял. Давления я от него не чувствую. Фальшивит он, когда интерес свой изображает. Вот и… - Эдик запнулся, встретив взгляд выпученных, как от испуга, глаз собеседника.

–  Вот он, главное!
– выдохнул майор.
– Все в цвет, сходится. Когда заметил, давно?

–  Зимой еще. Даже осенью, в конце…тогда месяц перерыв был, хотя самый конец сезона, вроде спешить надо до холодов.

–  В цвет, в цвет…- майор оживился, - как раз тогда и арестовали Хуторковского.

–  Какого Хуторковского?
– спросил Эдик.

–  Счастливый человек, - сказал майор с некоторым ехидством.
– Ни газет не читаешь, ни телевизор…все по-прежнему.

–  Да некогда. Да и скучно.

–  Зря. Там новости. Их надо знать.

–  Надо, - согласился Эдик.
– Но я не знаю. Про этого Хуторковского в газетах пишут? Кто он такой?

–  Нефтяной олигарх. Это же он вас с Онищенкой проплачивает. И ты не знаешь своего олигарха?

–  Какого моего? Я сам олигарх, правда, маленький. Мне до других дела нет. Мы, олигархи такие…каждый сам по себе, другие до фени.

–  Все шутишь, - мрачно сказал майор.
– Ладно, я тебе верю. На понт брал. Ты не знаешь фамилии вашего спонсора?

–  Нет. Онищенко разве скажет? Да и какая мне пенка в его фамилии?

–  Очень жирная. Или очень горькая. Это если его посадили.

–  А его посадили?

–  Если ваш заказчик - Хуторковский, да, посадили.

–  И что изменилось, если так?

–  Неужели ты не врубаешься?
– изумился майор.
– Да все! Все может измениться. Если уже не изменилось. Его заказ нашему ведомству, ФСБ, аннулирован. Он отменяется автоматически, до суда, ты пойми.

–  Одигарха нельзя посадить. Он выкрутится, - без убеждения сказал Эдик.

–  Всяко бывает. Особенно в нашей стране, - сказал майор.
– Но ваша с Онищенкой операция, она же явно сворачивается, так?

–  Пока нет, но…- Эдик подумал.
– Да, полкан заикнулся как-то, что операцию пора завершать…а теперь вот про медь заговорил…непонятки все, неопределенность какая-то.

–  Медь…- майор усмехнулся, - да просто финансирование прекратилось, вот и вся медь…Темнит Онищенко…Эдик, короче, я думаю вот что. Если и ты темнить будешь, вполне можешь остаться без головы.

–  Даже так?

–  Есть такая вероятность. Если ваш заказчик - Хуторковский, если Онищенко затеял свою игру, если продался конкурентам, то - запросто.

–  Если, если…- раздраженно сказал Эдик, - чего-то поконкретней нет? Я секреты не люблю, но я, вообще-то, Онищенке подписку давал о неразглашении…

–  Поконкретней…- майор заугрюмился, - чего уж конкретней, чем покушение? Меня чуть не убили в собственном подъезде. У парня патрон заклинило. Кому надо меня убивать? Нету среди моих клиентов таких, нету. Ну, некому меня убивать, ты пойми. Кроме Онищенко.