Сокровище затонувшего корабля

– Какие фокусы!
– истошно завопил Алешка и, обхватив живот, помчался в туалет.

– Дизентерия!
– злорадно констатировала Р.С.
– Всех заразит!

Профессор так посмотрел на нее, что я без труда прочел его мысли. Что-то вроде: зараза к заразе не пристает, или сама ты дизентерия злостная! Так или иначе, но мы с Алешкой остались дома, помахали с площадки отходящему катеру и занялись своими тайными делами. По очереди отвлекая Профессора. Сначала я сидел у него в комнате и задавал ему глупые вопросы, на которые он весьма охотно давал умные ответы, а Лешка тем временем доводил до ума старинную пушку у бойницы. Потом Леха конспектировал данные об устройстве «Марфы», о которой Профессор мог петь часами, а я в это время работал в кладовке: сверлил неподатливую кладку. К возвращению катера мы все успели сделать, даже убраться в кладовке, уничтожить следы нашей деятельности, придвинуть на место шкаф и заставить его посудой. Тетя Женя ничего не заметила. Никто вообще ничего не заметил.

И наступила ночь. Решающая.

Мы долго лежали в постелях, одетые и обутые, изредка шепотом переговариваясь. Ждали, когда затихнут обитатели замка. Было очень тихо. Слышались только звон цикад, легкий шелест волн, кашель Профессора и храп Р.М. Наконец часы в столовой пробили два удара. Мы вскочили и тихонько выглянули в коридор, слабо освещенный дальней лампочкой. Здесь вообще была почти мертвая тишина: ни цикад, ни волн - только храп у комнаты Р.Кривулько.

Алешка на цыпочках подкрался к комнате тети Жени и подсунул под дверную ручку заранее приготовленную палку - на всякий случай. Мы пробрались в кладовку, отодвинули в темноте шкаф (посуду опять пришлось составлять на пол) и остановились перед дырой в пещеру. Оттуда несло холодом и страхом. Я зажег свечу, но ее тут же задуло сквозняком. Пришлось отыскать среди посуды подходящую стеклянную банку и вставить в нее свечу.

– Пошли, - выдохнул Алеха.

– Пошли, - вздохнул я.

И мы по очереди пролезли в дыру.

Осмотрелись. Слева, сразу у входа, был проем в небольшую пещеру. Это, наверное, и была келья отшельника. Неровный свет свечи выхватил из темноты что-то вроде каменного ложа и выбитый в камне на стене крест. А прямо шел бесконечный проход куда-то далеко вниз, где начинались катакомбы. Оттуда несло ледяным холодом. Над проходом нависал, весь в трещинах, каменный карниз. Казалось, что он вот-вот (только чихни) оборвется и рухнет. Хорошо, что нам туда не надо. А надо направо, куда круто уходят каменные ступени и откуда доносится запах моря. Направо пойдешь - морского коня найдешь. Или голову потеряешь.

Держа банку со свечой над головой, я стал спускаться по ступеням. Алешка - за мной.

Шли мы очень долго. Каменная лестница вилась и вилась вдоль каменной стены - и становилось все холоднее и холоднее.

И вот заблестело на черной и гладкой воде отражение нашей свечи. Мы стояли на ровной прямоугольной площадке, похожей на морской причал. Тем более похожей, что к нему прижималось стройное тело рыбищи по кличке «Марфа». Вот с такими глазищами.

Она была похожа на маленький современный истребитель - узкий фюзеляж, короткие крылышки по бокам, кабинка на спине с двумя иллюминаторами, а между ними - что-то похожее на пушку или пулемет: тот самый манипулятор.

– Очаровательная Марфа Васильевна, - пробормотал за спиной Алешка.

И только сейчас я по-настоящему понял, какое нахальство мы затеяли. Это ведь не Горбунок. Алешка почувствовал мое сомнение и сказал:

– Не бойся, Дим. Я все записал на шпаргалку. Прямо по пунктам. Пошли на борт.

Мы ступили на палубу «Марфы». Она гулко отозвалась своей пустотой. Я распахнул оба люка, и мы нырнули внутрь, где были небольшие пластиковые креслица. Сели. Прямо перед нами - по иллюминатору и большая приборная доска с двумя экранами, большим и поменьше.

Алешка посмотрел в свою шпаргалку, пошарил глазами по приборам и щелкнул каким-то тумблером. Сразу же на одном экранчике вспыхнуло, и мы увидели всю внутренность грота капитана Немо во всех мельчайших подробностях, даже слабо мерцающую свечу в банке, оставшуюся на причале. И целую кучу награбленного пиратами добра, аккуратно сложенную в уголке.

Вместе с экраном над нашими головами зажглась красная мигающая надпись: «Закрыть люки. Пристегнуться».

Закрыли, пристегнулись.

Лешка провел пальцем по листку, нашел нужный пункт и нажал две нужные клавиши - одна с цифрой «5», другая - со стрелочкой «вниз».

«Марфа» плавно погрузилась на пять метров в черную воду, которая сразу же озарилась автоматически включившимся прожектором. А на экранчике мы увидели подводную часть грота с гладкими каменными стенами. Вдоль одной из них спокойно расположился громадный сейф. По бокам его виднелись присосавшиеся, как рыбки-прилипалы к акуле, баллоны с газом, которые держали тяжелый железный ящик в плавучем состоянии.

– Возьмем его с собой?
– спросил Лешка.
– Спрячем?

– А зачем?
– возразил я.
– Без «Марфы» им до него не добраться.

Он кивнул и сказал:

– Поехали, - и опять нажал две клавиши: одна «самый малый ход», другая - со стрелочкой «вперед».

Лодка чуть дрогнула и двинулась, разворачиваясь, к выходу из грота. Лешка вцепился в рукоятку, которая торчала перед ним, - ручное управление, понял я. И как оказалось, очень простое. Ручку на себя - лодка идет вверх; от себя - вниз. И так же вправо и влево.

Вот впереди, освещенная прожектором, показалась дыра в скале, ведущая в море. И на экранчике - то же самое. Я пошарил глазами по панели, отыскивая выключатель прожектора, - такой яркий свет под водой не мог остаться незамеченным либо случайному, либо неслучайному взору. Разобраться здесь совсем несложно. Где-то были надписи на кнопках, где-то простые, доходчивые символы. Ткнув наудачу одну из них, я погасил прожектор. И вовремя - лодка уже скользнула в дыру и выбралась в море. В иллюминаторах - одна чернота, лишь изредка мелькали светящиеся точки. А на экране все красиво голубело, как в старом телевизоре. Рубчатое дно, разбуженные рыбешки, повисшая в дремоте медуза. Но вот дно стало исчезать, оставалась перед глазами только толща воды и мелькающие в ней тени. Мы даже увидели метнувшуюся в сторону от нас небольшую акулку.

И было совершенно тихо. Лодка беззвучно, медленно скользила в морской толще. Не проскочить бы мимо цели, подумал я.

– Давай всплывем, - сказал я Лешке, - осмотримся. А то умахнем так малым ходом в Турцию.

– Ага, - согласился он. И нажал кнопку со стрелочкой «вверх».

Лодка послушно изменила курс… Очаровательная Марфа Васильевна… В иллюминаторах начало постепенно светлеть - и мы всплыли. Особой видимости не было. Но было светлее, чем под водой. А на экране четко обозначились те два камня, где мы хотели спрятать «Марфу». Они медленно приближались, росли, и наконец лодка вошла между ними, отгородившись одним камнем от берега, а другим со стороны моря.

– Стоп!
– сказал Лешка и нажал нужную кнопку.

Повернулся ко мне. На лбу его блестели капельки пота от волнения. А на затылке торчал хохолок от восторга.

– Даже вылезать не хочется, - сказал он.

Мы отстегнулись, выбрались на палубу.

Все вокруг было тихо и спокойно. Меж камней чуть слышно плескалось спящее море. Где-то на берегу светились редкие огни, сиял маяком ограбленный банк, а в море тоже светились и скользили огоньки красные и зеленые, обозначая в темноте движущиеся суда. Мы закрыли люки и перебрались в лодку, которую еще днем отбуксировали сюда Горбунком и спрятали меж камней.

Я сел на весла, и мы благополучно вернулись к берегу. Прокрались в замок, минуя спящего на площадке Охранника, и шмыгнули в свою комнату.

– Здорово, да?
– восхитился Алешка, раздеваясь в темноте.
– Теперь поплаваем!

Еще как поплаваем - как в воду глядел.

– Стой, - сказал я.
– Про дырку-то забыли!

Мы пробрались в кладовку, сдвинули на место шкаф и снова заставили его посудой. И мгновенно уснули, едва упав в свои постели - от всех ночных переживаний сон навалился мгновенно. И последняя мысль у меня была о том, что мы еще что-то забыли сделать. Но она мелькнула лишь на мгновение и тут же погрузилась в сон, как «Марфа» в темную воду…