Солдат и пес 2

— Еще нет. Что случилось?..

— Сергеев расскажет. Как очевидец.

Я вкратце пересказал главное. Богомилов аж присвистнул и запоздало спохватился:

— Извините… Да, дела! Послушайте, но ведь выходит, план-то сработал! Расчет был верный!

— А дьявол кроется в деталях, — хмуро сказал я.

Черт возьми, бедная Наташа! Что она сейчас переживает?! Мне стало так жаль ее, аж сердце защемило. Ну неплохая же баба! Взбалмошная, конечно, и с придурью, зато какой заряд хтонической женской сути!.. Какая живая Венера! Это ж талант — такой быть! Дар Божий.

— Вот за эти детали нам головы поотрывать и могут, — хмуро сказал полковник. — И не только их. Похищение человека — это вам шутки, что ли?..

Тут на столе у него загремел городской телефон. Романов схватил трубку:

— Да! — и с минуту слушал грубоватый неразборчивый голос. — Спасибо.

Трубку положил.

— Комитет, — коротко сказал он. — Информация из ГАИ. Машина с такими данными на ближайших постах не замечена. Говорят, сведения полные. Посты везде.

— А всякие проселочные дороги? — осторожно предположил я. Но Петр Петрович отрицательно покачал головой:

— По проселкам далеко не уедешь. В окрестные деревни только. Да и путь-дорожки там… чуть ли не фронтовые. На «Жигулях» вряд ли и проедешь. На УАЗе разве что.

— Значит, — подхватил Богомилов, — далеко не уехали, где-то здесь ее держат! В городе.

— Или в этих самых окрестных деревнях, — отрезал полковник. — А это радиус километров десять. Пятнадцать… Петрович! Ты у нас тут главный мозг. Все вокруг знаешь. Что скажешь?

— Ну смотрите… — рассудочно начал Петрович, — курить тут у тебя можно?

— Кури, — полковник придвинул ему пепельницу.

Старик жестоко задымил своей нечеловеческой «Астрой».

— Значит, смотрите, — повторил он. — На север они точно не могли. Там река, мост. Пост ГАИ. Отпадает. Прямо на юг дорог никаких нет, только железка. Лес кругом непроходимый. То же и юго-восток. Запад и юго-запад — это шоссе, опять же ГАИ. Остается только восток! Пост ГАИ там в километрах… в километрах… А километрах в пятнадцати как раз и есть. Не проезжали! Две деревни: Иваниха да Стрельчиха. Только там! Ну или в городе.

— Но в Стрельчихе-то с Иванихой, небось, все друг друга знают, — сказал я. — Там новые люди как… грибы на блюде. Давно было б известно!

Полковник, глядя на начсвязи, кивнул на меня.

— Соображает мой боец?..

— Голова, — щурясь от дыма, согласился Петр Петрович. — Но и мы не лаптем щи хлебаем. Кумекаем помаленьку!

И с этими словами он вытащил из внутреннего кармана кителя сильно потрепанный дермантиновый блокнот.

— В Стрельчихе, — сказал он, — у меня председатель сельсовета дружок с малолетства… В параллельных классах учились. Давай-ка ему звякнем. Телефоны там как в городе…

— Звони! — полковник передвинул аппарат гостю.

Петр Петрович стал листать страницы.

— Не вижу ни шута… Вот матерь Божия, на старости лет дальнозоркость завелась… — заворчал он, доставая очки. Напялил на нос. — Где он у меня… А, вот! Тихомиров Степан Рафаилович. Главное, чтобы на месте был.

Он набрал номер, с напряженным видом слушал гудки… и вдруг просиял:

— Степан Рафаилыч! Узнал? Живой, старый леший?!

В трубке неразборчиво загоготало. Давние друзья, видать, не стеснялись в эпитетах. Но Петрович, молодец, недолго разводил турусы, сразу взял быка за рога:

— Слушай! Тут такое дело, строго между нами. Никому ни пол-слова, понял?.. Ну-ну. А теперь слушай…

Он четко изложил проблему, опять-таки обойдясь без конкретики. Трубка забухтела, у Петра Петровича выражение лица изменилось, стало жестким и азартным.

— Так, — сказал он. И повторил: — Так… так… А где это?.. Хм! Ездят… На своей? Так! Цвет? Понял. Рафаилыч, по гроб жизни обяжешь: посиди часок в совете, дождись моего звонка. Я тебе перезвоню в течение часа.

Положил трубку. Обвел нас взглядом.

— Ну что, товарищи чекисты? Кажись, пляши!

— Не тяни, Петрович, говори толком!

По словам Тихомирова, в Стрельчихе никого нет, а вот в Иванихе на днях завелись двое. Заготовители. Все чин по чину, пришли в сельсовет, предъявили документы: Потребкооперация. Сняли пустующий дом, живут тихо. Но у председателя сельсовета закралась мыслишка, что они под видом кооператоров хотят пошастать по деревням, поискать старинные иконы…

— Есть такие, — подтвердил связист, — иные чуть ли не семнадцатого века, тыщи стоят. Да и обычные-то на сотню-полторы потянут.

Впрочем, кроме подозрения, ничего у Иванихского председателя в активе не было. Двое обитают тише воды, ниже травы, разъезжают по округе на…

— «Жигулях». Цвет — кофе с молоком. Номер не помнит. Вот так.

Полковник облегченно матюкнулся:

— Неужто есть?!

Петр Петрович пожал плечами:

— Надо проверить.

А я вдруг понял, как надо проверить. И поднял руку:

— Разрешите?

Глава 7

— Говори, Сергеев, — велел полковник. — Не в школе на уроке, руку можешь не тянуть. По делу!

— По делу так: нужна какая-то ношеная вещь Натальи Владимировны. Куртка, юбка… Это я о том, что Гром у меня след возьмет. Должен взять. И тогда сомнений не будет.

Офицеры переглянулись. (Петра Петровича я тоже отнес к офицерам — ну, по факту так).

— Толково, — брякнул Богомилов, не дождавшись мнения старших.

Они, впрочем, не возражали. По изменившемуся взгляду Романова я понял, что соображение у него заработало бешено… и я поторопился воткнуть еще мысль:

— Товарищ полковник! Хорошо бы привлечь милицию, кинологов я имею в виду. Мы когда грибников искали…и браконьеров задержали, отлично себя проявили! Служебные собаки милицейские. Я помню, сержант Ермаков такой там был. И пес Чингиз. Вот их бы…

Полковник досадливо сморщился:

— Да знаю! Но они не местные. Их тогда собирали сборную солянку… теперь, короче, этот вариант не выйдет. Да и времени нет. Действовать надо немедля. А вообще мысль верная! Сергеев, ты вот что: сейчас пулей в вашу казарму, скажи Смольникову или Зинкевичу, кто там будет… что я к вам приду в течение часа. Будьте готовы. Или нет! Смольникова найдите в любом случае. Понял? Чтобы в течение часа он был в казарме. Скажешь, что я тебя у штаба встретил и приказал. Все, иди.