Солдаты космической войны. Дилогия

– Ты и так стал миллионером после заключения контракта с Натоотваалем.

– Это не считается.

– А может быть, мы гуляли в последний раз, - грустно сказал Дыбаль.

Дойдя до казармы и разлёгшись по двухъярусным койкам, они принялись допивать флягу, прихваченную Маклиффом. Дик Айдем уже был здесь и безмятежно спал.

– А кто знает, из-за чего такая спешка с отходом? Манфред?
– Маклифф завернулся в ворсистое одеяло и закинул руки за голову.

– Командиром группы будет ягд Цкуголь, а группа носит название "Независимость", по имени нашего погибшего шаттла, - фон Конрад откинул седую голову на подушку, - больше ничего не известно.

– У тебя на шее засос, - наклонившись к Маклиффу с верхней койки, сказал Дыбаль, - как у Окты всё устроено с точки зрения физиологии?

– Там всё в порядке, даже лучше, - Маклифф стёр со щеки помаду.

– Быть серьёзной заварушке! Скоро увидим, чего мы стоим на этой войне. Давайте спать, - промычал, не открывая глаз, Айдем.

– Надеюсь, мы заработаем виллы и яхты, и невредимыми вернёмся домой, - сказал Маклифф, кладя подушку на ухо.

Наступила тишина. Жужжал кондиционер, чиркал зажигалкой Уайтгауз.

– Сейчас открывается пивной подвал "Ирландец Микки" на 79-й авеню, а хромой Кемпбелл жарит свиные сосиски, вымоченные в "Табаско". Почему тут нет "Табаско"? Разве может жить человек без "Табаско"? Ты был в Нью-Йорке, Манфред?
– Уайтгауз зевнул.

Немец что-то промычал в полудрёме.

– Зря. Нью-Йорк прекрасный город! Сказка... Как в песне "New York, New York" Лайзы Миннелли из фильма.

Глава 6

НОЛЬ-СКАЧОК К БАЗЕ IV ФЛОТА СТИГМАРКОНТ

Земля стремительно удалялась, таяла в размерах. Очертания материков становились всё более размытыми. Облака и циклонические воронки рисовали над океанами фантомные картинки, а иногда просто геометрические изображения, похожее на буквы. Рональд Уайтгауз, с задумчивым видом сидел в кресле перед пультом управления рейдером рядом с навигатором Эйнаром Берсерком, и выстукивал рифленой подошвой по полу из жёлтого металла;

Мы проснёмся на рассвете,

Океаном пахнет ветер,

Развивая наше знамя до небес.

Только пыль под сапогами,

С ними бог, а с нами знамя,

И тяжёлый карабин наперевес!

От скуки Уайтгауз попытался собрать из атмосферных букв слова, рассчитывая прочитать, может быть не божественное пророчество, но хотя бы "Pepsi". Облака ничего вразумительного не производили. Только один раз между Мадагаскаром и Красным морем можно было вообразить слово "Да", и то, с большой долей условности. Ещё ранее, когда на околоземной орбите с челночных кораблей шла заправка горючим и погрузка урана и золота, над территорией Монголии появились три буквы О из серебристых облаков. Земля была всё такой же очаровательной и капризной. Её спутник - Луна, казался собачкой на поводке. Обе они были малютками на фоне жёлтой звезды - Солнца, вращающего их на своём жёстком ободе гравитации.

Над Землёй сейчас уже не было серой плёнки ядерного полога, как пятнадцать лет назад, когда Уайтгауз впервые отправился на орбиту в составе экипажа шаттла "Свобода". Не было войны, за исключением стычек на линии Бомбей-Балхаш-Баку-Анкара. На линии разграничения войск Блока Исламских Государств и войск Евроазиатского Союза, совместно с подразделениями Североамериканского содружества и Тихоокеанского Союза, не осталось тяжёлой техники и регулярных войск - только добровольцы и частные военные компании. Все военные заказы по сверхвысоким ценам были выполнены, кредиты под невероятные для мирного времени проценты розданы, богатые стали богаче, а бедные беднее, и мир утратил к войне интерес. Победили банковские счета миллиардеров - космополитов. Из навигаторской "Тетвутхурца", было не важно, получат ли в результате мирных переговоров мусульманские общины Франции и Германии право референдума для выхода их территорий из состава этих стран или нет, будут ли отменены законы, требующие с 2099 перейти на индукционные двигатели автомобилей, вместо бензиновых. Находясь на борту рейдера было неважно, что говорит глава Евроазиатского Союза принц Маркус, о том, что будущий мир будет строиться за счёт ограбления и закабаления Китая, на его костях и крови, а генерал Ясир Моххамед Вазир не исключает торговли людьми. Беспорядки в связи с выборами мэра Парижа, сопротивление Папы Римского фитобракам, растапливание русскими ледников и наногрибы в желудках людей как источник пищи, отсюда казались сном.

Уайтгауз смотрел на быстро удаляющуюся Землю и старался всеми силами обойти вопрос, всё время витающий где-то рядом. Наконец он не выдержал:

– Вернёмся ли мы обратно?

В навигаторской тихо шелестели компьютеры, производя бесконечные вычисления, связанные с работой оборудования. Он командовал, делал проверки и архивирование множества событий с той же невозмутимостью, как он это делал и в бою, и при маневрировании уклонения от метеоритов, когда от малейшей ошибки зависела жизнь живых и искусственных организмов, и его собственное существование. Данные курса, навигационная обстановка, оперативное положение на фронте, работа двигателей, биометрия членов экипажа, с чёткими звуковыми сигналами выводились на экран перед дежурной вахтой;

– на дистанции 23 Тоха двигаются курсом сближения два транспортных судна типа "Илтре".

– ответ транспортов на запрос системы "свой-чужой" соответствует коду НН59-К6.

– дистанция 15 Тохов по правому борту - группа управляемых заградительных мин тип "Энбок-2". Расположение и запрос системы "свой-чужой" соответствует действующему коду и схеме минирования сектора.

Навигатор Берсерк зевнул, скользнул глазами по строкам сообщений на экране и устремил скучающий взгляд глубоко посаженных голубых глаз на лунную тень, наплывающую на Землю.

– Я в космосе уже десять лет, из них три года с Натоотваалем, но не могу привыкнуть, что это не кино, не спецэффекты компьютерной игры, а реальность. Волшебные краски, мерцание атмосферы, огни и цвета ночных мегаполисов, зарево планетарного восхода, - сказал он и повернулся к Уайтгаузу, - а вот ещё анекдот; поспорили норвежский и шведский моряк, кто лучше готовит колбасу. Норвежский моряк говорит:

– Я для колбасы использую соевую массу из генетически модифицированных растений, имеющих запах жареного мяса, и поэтому моя колбаса такая вкусная. А упаковку я продаю для переработки и увеличиваю этим прибыль.

А норвежский моряк говорит:

– Я использую для колбасы обычную, дешёвую сою.

– А почему она у тебя пахнет мясом, а стоит дешевле?

– А потому, что я туда кладу перемолотую упаковку от твоей колбасы!

Уайтгауз в пол уха прослушал очередной анекдот от бывшего норвежского военного водолаза про соперничество шведских и норвежских моряков, мясников, лесорубов, проституток, и кивнул. Он никак не мог отделаться от навязчивого мотива солдатской песенки;

Ну, а если кто-то помер,

Без него сыграем в покер,

Здесь ребята не жалеют ни о чём.

Есть у каждого в резерве

Слава, деньги и консервы

И могилка занесённая песком.

– Эта фашистская песня, - перестав смеяться, сказал Эйнар, - когда-то давно Киплинг её написал, тот, что придумал Маугли. Киплинг считал, что англичанам все остальные народы должны подчиняться. Не пой её здесь.

– Это не Киплинг написал, это песенка Маклиффа, - ответил ему Уайтгауз, - слушай, а что это за типы в нашей команде? Этот заместитель командира ягд Слепех, ягд Гаредда и Кроззек? Шиелу, врача, я знаю. Ягда Слепеха пару раз видел, а этих ещё не встречал.