Солги обо мне. Том второй
Шрифт:
— Я уйду, - обещаю я. Раньше думала, что в окно, а теперь, если беременность подтвердиться, придется искать новый план побега. На этот раз супер-идеальный. Безупречный. И бежать куда-то на северный полюс, растить ребёнка вместе с пингвинами, если это будет единственный способ навсегда избавиться от Олега.
– Мне просто нужно немного времени. Чтобы… ну, ты понимаешь.
Она пытается сказать, что мне нужно жить для себя, что все это, по большому счету, делает хуже только мне, но мы обе прекрасно понимаем, что я бы никогда не простила себе, если бы Олег в отместку за мой побег по полной программе отыгрался на всех, кого я люблю и кто
— У меня есть с собой немного налички, - решительно говорит Алёна, - попробую незаметно передать.
Мой взгляд падает на настенные часы, и я быстро взбиваю волосы руками, натягиваю на лицо пластмассовую идеальную улыбку куклы Барби.
Алёна возвращается в зал раньше, я - чуть позже, выждав паузу.
Сажусь рядом с Олегом. Он как бы между прочим пожимает мою ладонь, которую я, тоже как бы между прочим, кладу рядом с ним на стол.
А в конце вечера, когда мы все выходим на улицу, чтобы попрощаться, и я начинаю обниматься с родителями, Алёна незаметно сует мне в ладонь смятую купюру, когда приходит моя очередь пожелать им с Сергеем хорошего вечера и сказать спасибо.
Я крепко сжимаю купюру и чувствую, как от страха немеют кончики пальцев, потому что Олег пристально следит за каждым моим движением. Приходится как бы украдкой держать руку у бедра, а потом, когда он помогает мне сесть в машину, подсунуть купюру под бедро.
Мне все время кажется, что он все видит и понимает, но, поддаваясь инстинкту своей извращенной природы, продолжает со мной играть. Но когда мы возвращаемся домой, и он выходит из машины раньше, чтобы помочь мне выйти, я каким-то чудом успеваю схватить купюру и сунуть ее в декольте. Олег, слава богу, настолько не в восторге от моего тощего внешнего вида, что даже не пытается заявить права на супружеский долг. Но это, конечно, временно. Я бы сама себя считала идиоткой, если бы поверила, что он держит меня рядом просто так.
— Ника, - муж останавливает меня окриком, когда мы заходим в квартиру, я с трудом вынимаю ступни из туфель и медленно, придерживаясь за стенку, бреду в ванну.
Внутри все обрывается.
Замираю, как загипнотизированный змеей тушканчик, и медленно, на деревянных ногах, разворачиваюсь к нему лицом. Олег лениво распутывает петлю галстука, и круг света от светильника освещает только половину его лица, из-за чего я не могу отделаться от мысли, что вместо скрытой части головы у него рогатая морда дьявола.
— Ты была умницей сегодня, - медленно, растягивая слова, говорит он. Даже не скрывает, что наслаждается своим великодушием и рассчитывает на такую же ответную реакцию от меня.
– Если честно, я был уверен, что ты устроишь какую-то дичь.
И я бы ее обязательно устроила, если бы был хотя бы один шанс на успех.
Контролируя каждый нерв на своем лице, спокойно говорю:
— Мы заключили договор и, пока ты будешь исполнять свою часть, я буду исполнять свою.
— Просто бизнес, да?
– Он издает наигранный и какой-то механический смешок.
— Ничего личного, - говорю именно ту правду, которая не должна вызвать у него подозрений. Но он хочет, чтобы я хоть как-то почесала его манию величия и благодушия, поэтому добавляю: - Спасибо, что дал увидеться с семьей.
—
Тебе не понравился мой подарок?– Кивает на мое запястье с часами.
— Понравился. Спасибо.
Подождав еще несколько секунд, Олег сворачивает в гостиную, а я, наконец, прячусь в ванной.
Выдыхаю, украдкой смотрю в сторону статуэтки, за которой спрятан «глазок» камеры.
Медленно, изображая усталость, раздеваюсь, незаметно вынимаю деньги и сую их между полотенцами.
Принимаю душ, сушу волосы, наношу на лицо сыворотку и крем.
Нарочно тяну время, придумывая, куда можно спрятать свой клад.
Когда возвращаюсь в комнату, он уже сидит на постели в одних трусах, разглядывая меня так, словно мое прямохождение в его присутствии причиняет ему немыслимые страдания. Я нарочно делаю широкий шаг, чтобы полы халата разошлись в стороны, и он увидел мои обезображенные ноги. Это всегда работает - Олег резко встает и уходит в ванну, оставляя дверь открытой.
Я прячу купюру в шкафу, запихиваю ее в тумбу, в носок с цветочным принтом.
И успеваю залезть под одеяло за минуту до того, как возвращается Олег.
Глава двадцать девятая: Венера
Глава двадцать девятая: Венера
Я вскакиваю с кровати около пяти утра, пока Олег еще спит.
Его будильник срабатывает в пять тридцать, обычно в это время он уже не спит и просто лежит под одеялом, видимо строя в уме свои великие планы на день. Я должна встать раньше, чтобы привести себя в порядок, потому что в последнее время мое отражение в зеркале выглядит просто отвратительно, особенно огромные и почти черные круги под глазами. Несмотря на все капельницы, которыми меня пичкает Тамара.
Я запираюсь в ванной, быстро умываюсь ледяной водой и делаю массаж лица, просто пощипывая кожу тот тут, то там, чтобы к ней хоть немного прилила кровь.
Насколько безопасны эти капельницы? Я задаюсь этим вопросом каждый раз, когда она снова тыкает иглу в мои изувеченные вены. Пару раз слышала, как она звонила Олегу и предлагала оставить во мне катетер, чтобы не рвать вену каждый раз, когда мне потребуется нова порция какого-то «живительного витаминного коктейля», но судя по тому, что она так до сих пор этого и не сделала, его ответ был отрицательным.
Мне нужно как-то от нее избавиться.
Найти на сто процентов работающий способ, потому что шанс будет только один и потому что Олег слишком хитрый и подозрительный, чтобы поверить в слепленную на скорую руку ложь.
Я прислушиваюсь к позывам своего тела - рвоты нет. В последний раз меня жестко тошнило неделю назад, в тот вечер, когда я встречалась с семьей. И с тех пор началось затишье, хотя Тамара точно не сменила свой парфюм и от нее все так же разит удушливой дихлофосной сладостью.
Провожу ладонью по животу, не спуская взгляда с двери позади - Олег может зайти в любую минуту, вот такие внезапные появления - его любимая «фишка». Пару раз, когда я позволяла своим мыслям снова свернуть на дорожку болезненных воспоминаний, ему удавалось застать меня врасплох. Даже не знаю, почему он до сих пор не придумал меня поколотить и ограничивается только едкими комментариями в адрес «коровьего выражения моего лица». Наверное, все дело в моем слишком поганом виде: Олег боится, что одного крепкого пинка будет достаточно, чтобы окончательно вывести из строя его любимую игрушечку. Но когда он сделает это - просто вопрос времени.