Солнце Палестины

Опять, зазвучал сигнал и все, вновь двинулись по дороге к следующему перевалу. И вот, через трёх часовой марш-бросок и подъём, головной отряд, застыл в восхищении. Шедшие за ним, другие отряды, обходили их и занимали склоны с боков дороги, чтобы также рассмотреть открывавшуюся картину. Через полчаса, окрестные склоны, были заняты воинами. Многие плакали, многие крестились, встав на колени. Слышались выкрики: "Слава Господу, дошли!", "Вот она, Столица Царства Сына Божьего!"

Саша, подчиняясь важности момента, соскочила с седла и, держа своего коня под уздцы, стояла среди остальных воинов. Она, смотрела на панораму долины и города, которая предстала перед ее глазами. Плато, на котором расположился город, понижалось к югу и разделялось посередине оврагом Эль - Вад, или "Долиной сыроделов". Этот овраг, делил территорию города на две части: Верхний город и Нижний. Сам город, Сашу впечатлил. Хотя она, видела в своей жизни, немало городов, в своем времени, но средневековый, таких размеров, видела впервые. По сравнению с Эммоусом, это был действительно город. Он, имел форму квадрата, в его прямых улицах, проходящих с севера на юг и с запада на восток, угадывалась римская планировка. С востока, стена города проходила вдоль Кедронской долины, которая образовывала естественный ров. Эта долина, отделяла город от высокого холма, Масличной горы. Восточная стена, огибала Храмовую гору и холм Офел, на вершине которого виднелись зубцы стен крепости Антония. На Храмовой горе, блестел под лучами солнца золотой купол мечети Куббат ас - Сахра (Купол Скалы).

С запада и юга, стены города проходили вдоль долины Енном, которая соединялась с Кедронской долиной. В юго-западной части города, перед долиной Енном, возвышалась гора Сион, с культовыми постройками на вершине.

Восточный угол северной стены имел два ряда стен, внешняя была ниже внутренней. Этот участок укреплений, наверное, был для горожан слабым участком в обороне города, поэтому, они так укрепили его. Перед этими стенами, был вырыт ров, который соединялся с Кедроном. В северной части города, возвышалась Голгофа, с Храмом Гроба Господня и Храмом Воскресения Христова. Они еще не были объединены в один архитектурный ансамбль.

Стены города, были сложены из скальных камней и достигали в высоту примерно, двенадцать - пятнадцать метров. По всему периметру стен возвышались квадратные башни. У города имелись четверо ворот, которые смотрели на все стороны света. На северной стороне стен, были Дамасские ворота, от них отходила дорога на северо-восток, на восточной стене находились ворота, которые назывались Золотыми, через них по преданию, Иисус в первый раз вошёл в город как мессия. На южной стороне города, находились Львиные, или Сионские ворота, через них, Иисус вошёл на казнь. От них, начинался путь на Голгофу и на западе, были Яффские ворота, к которым подходила римская дорога, по которой шла армия крестоносцев. Войдя в ворота, дорога проходила мимо небольшого укрепления, которое называлось "Башней Давида". Были и другие ворота, но перед подходом крестоносцев, горожане их заложили или засыпали, оставив только четверо этих ворот, для хозяйственной жизни города.

Снабжение водой, как позже узнала Саша, происходило по двум акведукам в виде труб, проложенных под землей и источника Гихон, расположенного в Кедронской долине, под стеной. Сам источник, был спрятан в землю и вода от него, по трубам, шла в город. Еще, были цистерны для дождевой воды. Поэтому, среди крыш города, кроме минаретов мечетей, виднелись макушки деревьев, растущих в садах горожан.

Все плато, покрывала зелень, виднелись оливковые рощи. Особенно большая, такая роща, росла севернее Масличной горы, это был знаменитый Гефсиманский сад. Среди деревьев торчали макушки двух церквей.

Много было, апельсиновых рощ и садов с разными фруктовыми деревьями. Виднелись крыши ферм и небольшие клочки обработанной земли на склонах холмов.

Рядом с Сашей, стояла на коленях Настя, и истово крестилась, шепча при этом, молитву. За ней, стоял Якоб и плакал, видимо вспомнил своих родных, которые шли сюда, но так и не дошли. Только Фарида, продолжала сидеть в седле и смотреть с удивлением, не понимая, почему люди так радуются, глядя на обыкновенный город.

Перед Сашей, стояли на коленях Эльвира и её фрейлины, они тоже молились, сложив перед собой ладони вместе. К ним, подъехал на коне граф Раймонд и воскликнул:

– Дорогая Эльвира, посмотри, ты видишь, мы всё-таки дошли. Три года лишений, сомнений и схваток и вот он - Иерусалим.

– Да, муж мой, Господь привёл нас сюда. Наконец-то, наш путь скоро завершиться.

– Теперь, осталось его взять.- Задумчиво, произнес он, смотря на город.

К нему приблизились остальные предводители: Готфрид, вместе со своим братом, Эсташем; подъехал, вместе со своей свитой, Танкред; и за ними, Роберт "Куртгёз" и Роберт Фландрский.

– Раймонд!
– Воскликнул д'Отвиль.- Давай решать сразу, кто, где встанет, чтобы не было споров и разногласий. Лично я, возьму на себя, Яффские ворота, а свой лагерь устрою напротив вон той, крепостцы.- Он, махнул рукой в сторону "Башни Давида".

– Тогда, я возьму, на себя, северные ворота,- произнёс Роберт Нормандский.

– Хорошо, синьоры. Я, тогда перекрою южную сторону и Львиные ворота, а командовать буду, со стороны вон той горы,- показал Раймонд на Сионскую гору.

– Мои люди, встанут на востоке,- проскрипел Роберт Фландрский.

– Нам, с братом, остался только запад, от Яффских ворот на север,- произнес, задумчиво, Готфрид. И посмотрев на город, добавил,- Так тому и быть. Командуйте господа. Хватит стоять на виду у неверных, продолжим путь.

Опять, затрубили в рог, призывая воинов идти дальше. Армия, продолжила спуск с перевала, следуя по дороге. Когда войско приблизилось к городу, из западных ворот выехали три всадника: двое воинов и чей-то слуга или чиновник города. Этот господин, был одет в шелковый расписной халат, синие шаровары, сапоги. На голове у него, была чалма, а на боку висела сабля в богатых ножнах. Они остановились на дороге, а передовой дозор войска, окружил их.

Эльвире стало любопытно, для чего приехали эти арабы, поэтому она пришпорила мула и поехала к мужу, в голову отряда. За ней двинулась ее свита и Саша с Настей. Когда они подъехали к графу, то увидели, что рядом с ним находятся Танкред и Левон, Готфрид с Эсташем и оба Роберта. Разведчики из дозора, проводили арабов к собравшимся вместе командирам. Их старший, увидев перед собой знатных рыцарей и, подняв руку, заговорил, на арабском языке, а Левон, громко переводил.

– Вассалам аллейкум, я визирь эмира города Уршалаима, Ифтикара ал - Дуалы. Мой господин, спрашивает моими устами, что ищите, вы, поклоняющиеся кресту, на наших землях?

Танкред, хохотнул на такой вопрос, остальные только усмехнулись. Потом, заговорил Готфрид Бульонский:

– Мы паломники, пришли поклониться нашим святыням.

– Мой господин, не запрещает посещать город верующим в Иссу. Он согласен пускать в город по тысячи верующих каждый день, только без оружия. Остальные, останутся за стенами.

– Нет!- Воскликнул Танкред.- Мы, войдем в город все вместе, с оружием в руках и тогда, святыни, и ваше добро, станет нашим!

– Если хотите жить,- добавил Роберт Фландрский,- Уходите из города, оставьте в нем, оружие, ценности и провиант. Нам не нужны ваши жизни.

– Ваши требования наглы и нам не подходят!- Воскликнул араб.- Мы останемся в городе и будем сражаться. Пусть Аллах решит, кому жить, а кому умереть!

Он, коротко поклонился собеседникам, развернул своего коня и вместе со своими воинами, поскакал в город. Разведчики дернулись, чтобы их задержать, но Раймонд, махнул им рукой, пусть уходят.

Больше ничего не препятствовало войску окружать город. Со стен, за действиями европейцев, угрюмо наблюдали жители и воины гарнизона. Отряд графа, обходя город с запада, шел на юг. Саша, двигаясь в его рядах, с интересом разглядывала стены Иерусалима. "Как же крестоносцы, будут на стены забираться?"- Мучила ее мысль.- "Лестниц вроде не видать, в обозе. Может быть, таран будут делать, только леса строевого вокруг не видно. Где они его найдут? Да и ров надо засыпать".

"О - хо - хо",- пришла к ней новая мысль,- "Война, опять война. Как же мне, это надоело. Почему не остались в Эммоусе? Потому, что одному фанатику обет надо завершить, а его невесте, венчаться в святом месте захотелось. Теперь, будем торчать под этими стенами. Как бы ещё, на штурм не послали или землю таскать, чтобы ров засыпать. А, что крикнут, все для фронта, все для победы и побежишь, ты, Саша, как миленькая на стены, в первых рядах. А то ведь, могут обвинить в предательстве христианских интересов".