Соломенная кукла

– Что это за ...?
– я заканчиваю вопрос паузой, так и не придумав, как лучше назвать поделку.

– Вот загадка!
– говорит Борис Натанович, оторвав взгляд от фотографии, - Реквизит Виолы тщательно учтен. В записях о кукле ничего нет, а персонал не помнит, чтобы видел похожее. Я показывал фото матери Ирины. Она отрицает, что члены семьи имеют отношение к этому, э... с вашего позволения выругаюсь, извращению. С Ириной я часто проводил время за пределами сцены, и уверяю вас, она очень милый человек. Использование вещей в таком ужасном стиле ей не свойственно! И вот мне кажется, что три события: ее внезапное решение уехать в Серпухов в тот день, таинственное исчезновение, и появление этого злого творения рук человеческих, связанны между собой.

– В полиции знают о кукле?
– спрашиваю я.

– Да, отдали на экспертизу. Не особенно придали значения, по их мнению, обычная игрушка.

– А как оказалась она в деле?
– интересуюсь я.

– После пропажи Ирины нашла в гримёрке возле зеркала Тихая, сочла важным и передала в органы.

Я задумываюсь. Желание паясничать прошло, дебила я больше не изображаю. Одет Борис Натанович дорого, кабинет у него богатый, обстановка неуловимо отталкивающая, а мужик он, как ни странно, неплохой. Хочется ему помочь. Переживает за Ирину, наверное, жениться хотел. Интересно, сколько денег на поиски не пожалеет?

– Вы хотите, чтобы я съездил в Серпухов, поговорил с работниками торгового центра и встретился с Маргаритой Тихой? Попробовал выяснить, каким образом и куда пропала Ирина, есть ли связь между ее пропажей и этой куклой?

– Да!
– кивает головой Борис Натанович.

– Сколько платите?
– задаю я свой любимый вопрос.

– Снимайте денег, сколько понадобиться, но не забывайте сообщать, чем занимаетесь, - говорит Борис Натанович и передает мне "платиновую" банковскую карточку.

– Хорошо! При такой щедрости буду в Серпухове через час, тут всего восемьдесят километров.

Секретарша, прежде чем отдать мой головной убор, символически протирает его сверху салфеткой.

– Хочешь, вернусь, покатаемся?
– спрашиваю я девушку, разглядывая свое отражение на глянцевой поверхности каски.

– Только если вы мне такую же куртку, как у вас, подарите!
– смеется она.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Пока я ехал, страховщик договорился с актрисой о встрече со мной. Я жду её в торговом центре Морстон возле входа, прогуливаясь между бутиками. Манекены с голым торсом в витринах напоминаю мне, что скоро соревнования по бодибилдингу среди ветеранов. Я напрягаю мышцы и пытаюсь представить своё выступление. В этот момент появляется Маргарита Тихая.

Нет, неверно выразился! Вот так нужно описывать: сквозь широко распахнутые двери торгового центра, по белоснежной мраморной плитке, в здание вплывает легкой походкой звезда эстрады. Вызывают восхищение ее волосы, в такт походке играющие волной, изящная поступь и неземная улыбка, от которой теряешь самообладание!

Девушка смотрит на меня и спрашивает мелодичным голосом:

– Мужчина, что вы тут пыжитесь? Я с вами должна встретится?

Я неловко жму протянутую мне руку. Девушка с обаятельной улыбкой говорит:

– Осторожно, карточку не помните!

Я присматриваюсь и вижу на ее ладони визитку. На ней написано: "корреспондент, журналист года, писатель..."

– Похоже на ошибку,- неуверенно говорю я,- встреча назначена актрисе и вокалистке.

– А,- говорит она, по-моему, излишне небрежно, - это тоже я! Почитайте с обратной стороны. Здесь вся информация обо мне не поместилось!

– Не желаете ли, после, на мотоцикле прокатиться?
– под впечатлением от знакомства говорю я певице коронную фразу, на которую всегда очень рассчитываю, и показываю ей мотоциклетную каску,- для девушек держу такую же, на ней кристаллов больше! Не представляете, какой драйв!

– Представляю, - отвечает она, искусственно зевнув, - мне поклонник кабриолет подарил, Сваровски салон отделан!

Я чувствую себя уничтоженным и молча следую за Маргаритой к прозрачному лифту.

Поднявшись на этаж выше, я узнаю, что концертного зала в Морстоне нет. Сцена, откуда исчезла Ирина Бочковская, расположена в крытом ресторанном дворике. Он ориентирован на ночную жизнь, днём относительно безлюден.

– На этой сцене я разработала все номера Виолы!- Говорит Тихая.

– А разве Виола - не Ирина Бочковская? Мне так сказали!
– удивляюсь я.

– Ирина - прежде всего, автор "Ладушек", нашего главного хита. Когда мы начинали, эта песня "сделала нас".- Объясняет Маргарита.
– Со временем её значение уменьшилось, появились произведения других авторов, не менее удачные. На сегодня песня "Оладушки", уже в моем исполнении, считается хитом. Так что нынешняя Виола скорее моя, а не Иринина заслуга!

– Как проходил концерт в субботу, расскажите о нём!
– прошу я и ненавязчиво заставляю девушку подняться на сцену по приставным ступенькам.

– Ну... ведущие перед выступлением тянули время. Ира в последний момент, когда я уже загримировалась, позвонила к устроителям и сказала, что будет выступать сама. Ровно в полночь мимо меня пролетела Виола, как молния. Ира поднялась из микроавтобуса, а выглядела так, будто вышла из гримёрки: наши фирменные губы, облегающее платье с разрезами. Да вы, наверное, знаете!

– Да!
– соглашаюсь я и задаю уточняющий вопрос - где вы находились?

– Здесь стояла!
– показывает она на укромное место за кулисами.

– Вас не могли видеть зрители?

– Нет!

– Прекрасно, выяснили! А теперь изобразите Виолу, её движения на сцене до исчезновения!

Звезда преображается, делает несколько изящных танцевальных движений и рассказывает:

– Виола исполнила первую песню. У края сцены стоял человек в байкерских наколках, он шумно выразил восхищение.

– Хорошо!- подбадриваю я.

– Ира сказала в микрофон: "Следующая песня посвящена тебе, Серпухов!" - по лицу Тихой пробегает тень.