Соломка и Зверь

Впрочем, пока лучше не спорить. Зачем? Когда придёт время — тогда и поспорим.

— Я уже была в ванной, — спокойно ответила Соломка.

Озали внимательно изучала её лицо, а потом неожиданно мягко улыбнулась. Видимо, решила, что материал податливый, значит, проблем с лепкой не будет.

— Вот и молодец. Тогда пошли одеваться.

Она привела Соломку в гардеробную на втором этаже. В общем-то, там на вешалках было полно вполне нормальной одежды, но Озали выдвинула ящик, в котором лежали совсем другие, очень даже необычные вещи — всё черное или ярко-красное, блестящее, с клёпками или жёсткими кружевами.

— Так, это большое, это слишком закрытое, это точно не пойдёт, — вещи выхватывались из ящика и улетали на пол. — Вот это подойдёт. Одевай.

Соломка уставилась на одежду, которую госпожа врач выбрала и сунула ей в руки. Юбка из плотной кожи и малиновая кружевная майка, такая прозрачная, что можно идти и без неё — большой разницы не будет.

— Одевайся быстрее и пойдём.

— Куда? — джинсы не очень хотели расстегиваться, или это пальцы от растерянности отказывались сгибаться?

— Погуляем. Просто делай, что я говорю, договорились?

— Ну, как бы, — Соломка стянула джинсы, нерешительно натянула юбку и вжикнула молнией, застёгивая её. Таких юбок ей ещё носить не приходилось.

Озали схватила её за руку и наклонилась близко, смотря то ли с жалостью, то ли с презрением.

— Давай сразу решим, сейчас. Или ты доверяешь мне и делаешь, что я говорю, или даже не стоит начинать. Я знаю, что когда придёт время, ты будешь действовать более естественно, если заранее тебя не пугать. Иначе будешь деревянная и зажатая, каждую минуту как ни иголках. Что ты выберёшь? Сейчас отвечай.

Отступать, собственно, было поздно.

— Я делаю, что ты говоришь, — послушно сказала Соломка. — И не пугаюсь.

— Умница. Одевайся и пойдем.

— На улицу?

— Естественно.

— Я замёрзну до смерти, если выйду из дома на улицу в этом.

Озали стукнула себя по лбу.

— Точно! Жди тут.

Чтобы натянуть майку, лифчик пришлось снять. Соски от холода тут же превратились в камешки и выпирали так, что захочешь глаза отвезти — и не получится. Да уж, нарядец ещё тот. Соломка в жизни не надевала ничего такого… странного. Нецивилизованного, да и вообще откровенно пошлого.

Зачем это нужно?

Озали тем временем принесла какую-то таблетку — розовую каплю с желтым центром.

— Держи.

— Что это?

— Чтобы теплее было.

— А не опасно?

— Нет. Будет небольшое похмелье, как от спиртного, так что сегодня тебе лучше не пить алкоголь. А так ничего особенного.

— Я, в общем-то, и не собиралась пить.

— Вот и чудно. На.

Ошарашенная происходящим, Соломка молча выпила розовую таблетку, надеясь только, что на самом деле это не наркотики и не сильнейшее успокоительное, которое превратит её в овощ, а то с этой врачихи станется!

— Теперь садись сюда, на стул, я сделаю тебе причёску.

— Какую причёску? Я час волосы укладывала!

Из зеркала на Соломку смотрела девушка с чудно уложенными волосами — ровными, гладкими, в общем, результатом долгого труда и даже какого-никакого мастерства.

— Не пойдёт.

И Озали легко сломала аккуратную укладку и принялась выкручивать, зачёсывать и брызгать волосы лаком. Было так больно, что Соломке пришлось прикусить губу, чтобы сдержать ругательства.

— Ну вот, так лучше.

Теперь в зеркале вместо милой, романтично настроенной студентки отражалась какая-то злобная ведьма. Волосы превратились в колтун, торчащий вызывающе верх и местами — в стороны.

— Теперь макияж. Простенький, чтобы не мешал ночью. Сиди тихо.

Озали отвернула её от зеркала и принялась что-то делать с лицом. Соломка решила, что процесса действительно лучше не видеть, чтобы лишний раз не расстраиваться, как и результата, однако несколько минут спустя добрая докторша развернула её к зеркалу и приказала:

— Встань. Ну, вот теперь ты готова.

Да уж… теперь, в полный рост и после чудачеств Озали она выглядела совсем не той милой девочкой, которой пришла час назад. Даже больше — эта дикарка совсем не могла быть Соломкой. Ну вот совсем никак! Даже светло-карие глаза вдруг приобрели жёлтый оттенок, удивительно похожий на глаза Зверя.

И всё же это была она.

— Пошли, опаздываем.

Соломка всё ещё не верила, что на улице не замёрзнет, а пальто у неё только до колен, и ботинки короткие, но Озали, к счастью, обладала-таки здравым смыслом, потому что притащила Соломке длиннющую дубленку до пола и высокие сапоги, а на голову намотала широкий шарф.

— Вот так тепло?

— Угу.

Она накинула шубу и на себя, хотя от вида торчащих из-под подола голых ног в легких туфлях всё равно было жутковато.

— Теперь постарайся не отставать.

Они вышли на пустую улицу, свернули в промежуток между домами и направились в сторону леса. Неужели мы полезем в лес? — думала Соломка и действительно — Озали целенаправленно шла через пустое пространство к зарослям. Тем не менее, глубоких сугробов по пути не было, идти было довольно легко.

— Мы на арену? — осторожно спросила Соломка.

— Да.

— А зачем?

— Затем, чтобы там ты сделала всё, что я скажу, — отрезала врач.

Итак, пришлось замолчать и идти себе дальше, стараясь не путаться в полах дубленки и сосредоточив внимание на ногах, чтобы те не подвели и не уронили свою хозяйку с ведьминским обличьем в сугроб.

Она успела устать и запыхаться, когда впереди показались огни и до них донёсся глухой барабанный бой — прямо как рассказывала Троя. Этот бой задевал что-то глубоко внутри и натянутая нить дрожала и извивалась в ритме музыке.

— Опусти голову, — неожиданно сказала Озали. — По сторонам не пялься, смотри только под ноги и ступай след в след за мной. Всё поняла?

— Да, — вздохнула Соломка. Жутко хотелось осмотреться, но она уже уразумела, что с такими как Озали спорить себе дороже. Вдруг та сейчас передумает, фыркнет и убежит — и пиши пропало — сегодня Меланья не решит проблемы с Гнатом. Впрочем, делать того, чего хочет Озали, а были весьма обоснованные подозрения, что тётя врач желает, чтобы Меланья соблазнила зверя этой бесстыжей одеждой, она не собиралась. Может, звери и смиряются с выбором партнёров через секс, но люди нет. Меланье нужно гораздо больше и на других условиях.