Сон и Пепел

Дорога повернула, открывая вид на подобие улицы со старыми, потрескавшимися и посеревшими деревянными домами. Лишь пара построек появилась не так давно.

Ограждающей стены здесь не имелось, но из земли торчали столбы, на которых виднелись глубокие линии, складывающиеся в печати. Они почернели от многократного нанесения и ушли так глубоко, что достигли сердцевины бревна.

Всюду царили тишина и безмолвие. Энергия Серого мира подобно яду отравила и умертвила все вокруг.

— Ты не говорил, что здесь жил даэв, — прошептала я, бросив мимолетный взор на Морана.

Стена отсутствовала, потому что каждый раз находился тот, кто создавал магический щит вокруг поселения. Давая гораздо более надежную защиту. Настолько мощную, что темная сила не могла проникнуть снаружи, лишь изнутри.

— Разве это имеет какую-то важность? — сощурившись, ответил Люций.

— Без сомнения имеет…

Даэвы без ордена, зачастую одиночки, постоянно путешествующие по миру. Соседство с Мертвым лесом, страж, защищающий поселение от нечисти, все это делало Кервель весьма загадочным. И заставляло задаваться вопросом: а точно ли разгул Серой энергии случаен, как и то, что Люций, пренебрегая приглашением на празднество короля, лично отправился сюда?

А еще здесь обитало нечто, что смогло победить трех воинов, побывавших перед нами.

Оглядев наш отряд, состоявший из трех учеников, врачевателя, меня и лишь одного полноценного стража, я в который раз подумала, что это плохая идея. Существовали правила, при которых даже на поиски какой-нибудь зловредной вещи отправляли минимум двух даэвов, а зачастую трех.

Три. Мое любимое число, как и восемь. Восемь вообще символизирует нечто магическое. Хотя я и не верю в легенды, сочиненные или приукрашенные людьми. Кстати, именно восемь стражей отправляли на опасные задания. Но если в самом начале сюда послали такой маленький отряд, значит, никто не предполагал, насколько плохи дела.

Теперь же очищать Кервель прибыла донельзя странная группа. Но Моран не планировал сегодня умирать, а значит, был уверен, что мы с легкостью выберемся отсюда. А учитывая его недавние слова и то, что дива проклинал едва ли не весь материк, он действительно имел все шансы справиться с притаившимися поблизости монстрами.

— Сара, времена изменились и твари стали иными. Мы здесь можем столкнуться не только с ревенантами, но и с чем-то другим, не менее опасным, — предупредил Люций.

— Я уже это поняла. — О подобном меня и предупреждать не следовало.

Моя рука скользнула к поясу, проверяя кинжал. В который раз я вспомнила про Туманный. Сейчас он бы пригодился. Хотя силы и роста в этом теле явно недоставало, и мои движения были бы и вполовину не так точны и проворны.

— Замечательно. Прежде чем лезть в битву, убедись, что я где-то поблизости, — попросил див.

Я серьезно кивнула. В моем текущем положении все могло закончиться плачевно. Если эта оболочка умрет, пока я нахожусь в ней, то, скорее всего, именно я и отправлюсь в небытие. Майя же останется в нынешнем облике навсегда, правда, вскоре он изменится — без моей души тело неминуемо ослабнет.

Отправившись в Кервель, я желала увидеть изменения Дэвлата своими глазами. Узнать не по записям в хрониках, а почувствовать на себе. Лишь испытав, сможешь понять — эту истину я усвоила слишком рано.

— Что ты делаешь? — Я опешила, возмущенно уставившись на Люция, который только что погладил меня по волосам.

Жест привязанности и заботы. Если бы я хранила спящего Морана подле себя столько лет, то наверняка бы даже после пробуждения не сразу пожелала с ним расстаться. Время залечивает раны, меняет сознание, примиряет с врагами и погружает в одиночество. Именно поэтому оно заставляет крепко держаться за тех, кто прошел с тобой этот долгий путь.

— Листик запутался. Идем, — отозвался он, уголки его губ были приподняты.

«Не беспокойся… Это сущая мелочь», — говорил его вид, но глаза… Порой, когда Люций улыбался, мне казалось, в них сверкали звезды.

Мой взгляд скользнул к пустым рукам Морана. Либо он уже выбросил лист, либо соврал. И я ставлю на последнее.

Мы двинулись по пустой улице. Несколько распахнутых калиток болталось на петлях, издавая протяжный скрип, сливавшийся в одну мелодию сплошь из высоких нот. Температура продолжала опускаться. Трава у дороги пожухла и пожелтела — холод в этом месте царил уже не одни сутки.

Люций задумчиво осматривал округу. Теперь он хмурился, складки, появившиеся на его переносице, свидетельствовали только о том, что охота предстояла непростая. Регис шел рядом, обеими руками вцепившись в лямку сумки. С первого взгляда становилось ясно, насколько его поклажа была важной.

— Остановитесь, — произнес Моран ученикам, которые тут же замерли на месте. Каждый из них сжимал вынутый из ножен меч, готовясь к неожиданной атаке.

Люций приблизился к одному из юных дивов и вдруг наклонился к земле. Протянул руку, с которой вновь сорвался темный сгусток, и коснулся гриба с пухлой шляпкой, что неприметно рос из-под земли. Магия впиталась, а гриб вдруг увеличился в размерах, став в два раза больше.

— Это пылевик? — спросила я, подойдя ближе. В своей привычной форме это было весьма безобидное растение. Наступишь на него — и в воздухе повиснет оранжевое облако спор. В детстве я нередко находила их в лесу и, не успокаиваясь, топтала, пока гриб не сравнивался с землей.

— Наверняка. Магия тьмы его изменила. — Люций оглянулся и, кивая на белую шляпку, бросил: — Регис.

— Понял. Иду.

— Отойдите подальше, — приказал Моран ученикам и попятился сам.

Регис подошел и, присев на корточки, накрыл рот кусочком ткани, что вытащил из сумки. Оттуда же див достал и длинную острую иголку, размером больше похожую на шило без рукояти. Только игла оказалась не из металла, а из черного полупрозрачного кристалла. Врачеватель аккуратно проткнул им шляпку, и цвет иглы изменился, сначала приобретя глубокий гранатовый оттенок, а потом стремительно изменив его на насыщенно-зеленый, цвет мха после дождя.

— Он ядовит, — распрямившись, сообщил Регис. — Но яд не смертельный. Вызывает видения.

— Понятно, — протянул Люций, поворачиваясь к ученикам. — Слышали?

Даэвы кивнули.

— Следите за тем, куда наступаете, — предостерег он.

Пылевики росли повсюду. И даже показывались из-под земли за пару секунд до того, как нога опускалась на место, где еще недавно была утоптанная жителями Кервеля дорога. Растения не только не пугал холод, казалось, они чуяли нас и теперь вели охоту, надеясь заманить в ловушку.

Кервель располагался прямо у подножья гор. Скалы вырастали позади домов, словно кто-то разрушил одну из гор и разбросал ее части по округе. Все жилища были низкими и одноэтажными, лишь храм с конусообразной крышей, видневшийся вдалеке, выделялся на фоне однообразных строений. Точно стражник, вырастающий из скалы, он был на защите этого места. Если кто-то и смог спастись, то только там.

Как бы все вокруг ни пытались убедить меня в непримечательности этого места, такие детали, как столбы с прогоревшими печатями и святилище, в создании которых наверняка поучаствовал кто-то из моего народа, настойчиво убеждали в обратном.