Сон в руку

– О'кей.
– Даша подняла руки вверх. Она устала от бесконечных препирательств.
– Так и быть, скажу. Артур утверждает, что у нас с ним был один горшок на двоих, но я почему-то этого не помню.

– Ага!
– Полетаев мгновенно преобразился. Он уже не походил на откушавшего барина, которому досаждают мухи.
– Ты хочешь сказать, что за давностью лет к твоему горшку может примазаться любой желающий?

Даша с секунду переваривала формулировку, но, не найдя в ней существенных противоречий, кивнула:

– Йес. Ведь наша детсадовская дружба была единственной причиной, по которой мы приняли Артура как родного. И даже взяли с собой в поход.

– Ну, положим, ты польстилась на его деньги.
– Полетаев, как всегда, не собирался деликатничать.

– Да как ты смеешь!

– Но ты же взяла у него деньги?

Даша терзала уголок скатерти:

– Если ты о том, что Артур платит по договору, то это оплата услуг нашего агентства. Лично я с этого вообще ничего не имею. Кроме зарплаты, конечно.
– Она сверкнула глазами.
– И за эти гроши я не только рискую своей жизнью, но еще стираю, готовлю и убираю!

– Я все понял, - подполковник остановил ее движением руки, - судьба Золушки по сравнению с твоей просто голливудский сон. Ладно, пиши адрес или номер своих яслей, к вечеру... Что еще?

Вместо радости на Дашином лице читалась растерянность.

– Я не помню...

– Чего не помнишь? Номера или адреса?

– Да ни того ни другого. Давно же было.

– Эх, память девичья!
– Подполковник снисходительно улыбнулся. Ничего страшного. Пиши адрес, где ты проживала в то время. Вряд ли тебя возили на другой конец Москвы. Садик должен находиться где-то рядом.

Однако Даша не разделяла его оптимизма:

– Там вокруг много садиков было. Только маленьких, в подъездах домов. Район-то старый, военный, там чуть ли не в каждом доме был садик.
– И принялась стенать: - О Боже, ну почему я такая бестолковая!

– Главное, не нервничай.
– Встав у Даши за спиной, Полетаев положил руки ей на плечи.
– Ничего страшного не произошло, я тебе помогу вспомнить. Закрой глаза, расслабься.

Даша моментально напряглась. Подполковник улыбнулся и принялся делать массирующие движения.

– Все хорошо, все спокойно, - вкрадчивым голосом начал он свой сеанс.
– Тебе пять лет. Ты прелестное кудрявое создание, еще не умеешь разговаривать...

– Это в пять-то лет?
– возмутилась Даша и попыталась обернуться.

Но эфэсбэшник удержал ее голову затылком к себе:

– Раннее утро. Ты просыпаешься, мама кормит тебя кашей...

– Я ненавидела кашу.

– Хорошо, она кормит тебя тем, что больше всего любишь, вы одеваетесь и выходите на улицу. Представила?

Даша пожала плечами:

– Более или менее.

– Вы выходите из подъезда... Куда вы поворачиваете - направо, налево?

– Обратно домой.
– Даша чуть дернула плечом.
– Мама, как всегда, забыла мешок с одеждой и гостинцами.

Полетаев вздохнул.

– Н-да... Наследственность. Но не отвлекайся. Вы вернулись, забрали мешок... Кстати, почему мешок? У вас не было сумки?

– Детям для садика шили такой специальный мешок, - пояснила Даша, чтобы легче было в шкафчик повесить.

– Ладно, пусть будет мешок. Вы его забрали, выходите на улицу и?..

– ...И возвращаемся обратно. Мама не помнит, выключила ли она газ и утюг.

Полетаев закрыл глаза и беззвучно досчитал до десяти.

– Послушай, твоя мама хоть раз тебя доводила до садика?

– Конечно!
– Даша рассердилась.
– Она же не дурочка.

Лицо подполковника выражало сомнение.

– Хорошо. Тогда давай с того места, как вы уже идете. Прекрасное раннее утро. Светит солнышко, у тебя новые сандалики...

– Знаешь, Палыч, - Даша все-таки обернулась, - я всегда не могла понять, почему родители покупают мне именно сандалии. Я так хотела туфли! До сих пор их помню: небесно-голубые, с большими белыми пряжками... А родители говорили, что они натрут ногу и вообще такая обувь мне на один день...

Полетаев тяжело вздохнул и вернулся к столу:

– Дашка, от тебя повеситься можно. Ты можешь вспомнить, как долго вы шли, проходили ли автобусную остановку или молочный магазин? Может, какое-нибудь необычное дерево или детская площадка... Пригодится любая мелочь.

– Знаешь, - Даша подперла голову рукой, - если бы я там оказалась, то сразу бы вспомнила, а так... У меня пространственное воображение плохо развито.

– Все ясно.
– Полетаев достал из сумки переносной компьютер.

Даша заинтересовалась:

– Что ты собираешься делать?

– Что, что... Свяжусь с ребятами, попрошу, чтобы они с камерой обошли район вокруг твоего бывшего дома. Как только увидишь что-то знакомое, сразу скажешь.
– Всем своим видом подполковник демонстрировал вынужденное подчинение судьбе.

– Прости, я не совсем поняла, что ты сейчас хочешь сделать.

Разматывая провода, Полетаев терпеливо пояснил:

– Я сейчас через спутник свяжусь с Москвой и попрошу прочесать район, где ты жила. А ты будешь сидеть здесь и следить за принимаемой картинкой. Как только узнаешь, сообщишь.

На веснушчатом лице вспыхнул восторг:

– Правда?

Подполковник снисходительно усмехнулся:

– Если бы вместо того, чтобы заниматься поиском сокровищ и прочей ерундой, ты хоть иногда читала научно-популярные журналы, то знала бы, как далеко шагнул технический прогресс. Конечно, это стоит денег, зато какая экономия времени!

Даша моментально скуксилась, как всегда, когда подполковник пытался ее уесть:

– Ой-ой-ой - какие мы продвинутые! На это денег налогоплательщиков, конечно, не жалко. Вы, часом, в морской бой с Пентагоном по спутниковой связи не играете?

Ей показалось или Полетаев действительно смутился:

– Как тебе такое только в голову пришло!

– Уж пришло!
– Она встала.
– Знаешь, вместо планируемого телемоста я лучше сестру спрошу. Катька в этом садике когда-то практику проходила, должна помнить...

– А сразу, конечно, нельзя было сказать, - проворчал эфэсбэшник и раздраженно клацнул мышью по строчке "Избранное".

Глава 33

1

Ровно через три часа Даша вошла в номер Деланяна, проигнорировав основные правила хорошего тона, то есть без стука и приветствия.