Сонные войны. Дилогия

Открылась еще одна дверь, в зал зашел Бантик. Нет, конечно, в зоопарках иногда дают такие смешные клички, но все же "Бантик", не очень подходило бегемоту. Огромная зверюга прошла на место судьи, лениво позевывая и показывая пасть, которой один медведь из анекдота мечтал хлебнуть медку. На Бантике красовалась шикарная черная мантия, материала которой хватило бы на десяток людей.

– Можете садиться, - сказал судья тоже сев. Стул под ним предательски затрещал, но выдержал. Все кроме Тима сели - его уже завели в клетку и сняли намордник.
– Итак, а где наш прокурор?

– Я здесь ваша честь, - сказал знакомый голос. Пашка посмотрел на кресло прокурора, и увидел Шелкового Человека.

– Ах ты ...

Пашка встал и бросился на Шелкового Человека. Его никто не успел остановить, но когда он попытался схватить мужчину, тот просто исчез и появился рядом с судьей.

– Господин судья, я настаиваю, чтобы этого человека утихомирили, - сказал Шелковый Человек.

– Разумеется. Охрана!

Пара волков пошла к Пашке.

– Но это он подставил Тима!
– указал на Шелкового Человека мальчик.

– Это не имеет значения, так как сейчас мы слушаем процесс не над ним, - сказал судья.
– И вообще мальчик, бессмысленно судить Шелкового Человека, ибо его не удержит ни одна тюрьма. А теперь сядь на свое место, иначе тебя тоже посадят в клетку.

Пашка покраснел и прошел к Тишке. Кот смотрел на него с ужасом.

– Ваша честь, я бы хотел окончить с этим поскорее, - сказал Шелковый Человек.
– У меня так много дел, и у вас я думаю тоже.

– Вы правы, - ответил Бантик.
– Итак, подсудимый, вы признаете свою вину?

– Нет, ваша честь, - сказал Тим. Теперь Пашка понял, кого он ему напоминает. Голос Тима почти полностью соответствовал голосу актера Тихонова.
– Я в первый раз видел тот пузырек...

– Это к делу не относится, - сказал Шелковый Человек.

– Вы правы обвинитель, - поддержал судья.

– Как это не относится?
– не выдержал Пашка.
– И вообще где его адвокат?

– Никто не захотел его защищать, потому что его вина очевидна, - ответил бантик.
– Итак, я приговариваю вас...

– Подождите!
– опять встрял Пашка.
– Я буду его адвокатом.

Бегемот очень неодобрительно посмотрел на мальчика, но кивнул.

– Ладно, если вы хотите затянуть процесс до четверти фазы... присядьте на место адвоката.

Пашка встал и пересел.

– И что вы хотите сказать в оправдание подсудимого?
– спросил Бантик.

– Он невиновен ваша честь. Этот флакон ему подбросили, и я могу это доказать. Дело в том, что это мой флакон, и я передал его Шелковому Человеку сегодня. И как вы видели, он может исчезать и появляться где хочет, что доказывает, это он его подкинул.

Пашка думал, его признание произведет впечатление. Быть может, даже, сейчас на него накинутся, схватят и посадят на место Тима. Но уж чего он точно не ждал, так это полного безразличия. Никто никак не отреагировал на его слова.

– У вас все?
– спросил бегемот.

– Ну да. А что этого недостаточно?

– Позвольте мне господин судья.
– Встал Шелковый Человек.
– Просто адвокат подсудимого не совсем разбирается в ходе дела, да и вообще первый раз в Сумеречном Царстве.

– Прошу вас обвинитель.

– Спасибо.
– Шелковый Человек подошел к небольшому столику. На нем стояла шкатулка и он, открыв ее, достал злополучный флакон.
– Ну что же, как знает адвокат - это вода. Но он не знает, что такое вода в Азиль-до-Абаре. Вода - это время. Ее контрабандно проносят сюда из Мира опытные сновидцы и шерифы. В Алям-аль-Метале, за исключением границы, нет времени. Мы живем циклами и фазами, но это не имеет никакого отношения к тому, как живут люди в Мире. И фаза и цикл понятия сугубо условные. Они могут продолжаться и секунду и тысячу лет, а могут и не быть вообще. Это очень сложно объяснить тому, кто в Алям-аль-Метале гость, но пусть он поверит мне на слово. Времени у нас нет, мы не стареем, не меняемся и не рождаемся. Животные исключение из этого правила, они живут сразу на двух планах и поэтому меняются, стареют, умирают от старости, но не здесь, а там. И тогда какая же опасность воды? Это очень просто, смотри.

Шелковый Человек открыл флакон и капнул маленькую капельку на столик. При столкновении со столешницей, она ярко блеснула синим цветом и пропала. И на этом все. Никаких видимых изменений со столом не произошло.

– На первый взгляд ничего не случилось, - продолжил Шелковый Человек.
– Но на самом деле теперь этот стол, в конце концов, сгниет и развалится. Теперь над ним властно время. Вода, а не Ветер. Теперь он уже не принадлежит Азиль-до-Абару. А сейчас представь, что будет, если я капну воды, ну допустим, на вас ваша честь.

– Не надо!
– поднял копыта судья.

– Конечно не надо. Ведь тогда вы будете находиться в Азиль-до-Абаре в соответствии с тем временем, что спите в Мире. Ты не понимаешь Карл, но скажу тебе так. Если в Мире животные спят, ну по-разному, но допустим двенадцать часов в день, так?

– Ну да, - ответил Пашка.

– А здесь они находятся не двенадцать часов, а определенное количество фаз или циклов. Для тебя время течет, а для них нет. Если бы можно было провести параллель, хотя это будет в корне неправильно, животные проживают в Азиль-до-Абаре жизнь соизмеримую по событиям и времени с тысячей жизней в Мире. И всего лишь капля воды может сделать их жизнь короткой и скучной. И поэтому хранить воду нельзя.

– Но это не имеет отношения к делу!
– воскликнул Пашка.
– Это ты его подставил!

– А даже если и так?
– пожал плечами Шелковый Человек.
– Ты, как мне кажется, не понял всей опасности воды. Пойми Карл, этой воды хватило бы, чтобы обречь на смерть сотни, а может даже тысячи зверей. Ее нашли в квартире твоего пса, а это запрещено законом. Туда мог положить ее и я, но мог и не положить. В любом случае процесс над Шелковым Человеком был бы смешон. Меня не смогут осудить, потому что не смогут поймать. То же и с тобой. Нет смысла тебя привязывать к столбу, потому что ты можешь проснуться в любой момент. А вот он так не может, а значит, будет наказан.

И окрашенный серым лаком указательный палец, обвиняюще уставился на Тима. Пес даже не думал сопротивляться, он и так знал, что его осудят.

– Всем встать, судья Бантик зачитает приговор, - сказал Бантик. Все встали и только Шелковый Человек наоборот сел.
– Обвиняемый Тимофей, вы признаетесь виновным и будете привязаны к столбу перед объявлением следующей воздушной атаки.

– Нет!
– крикнул Пашка.
– Это неправильно!

– Тихо!
– сказал судья.
– Приговор обжалованию не подлежит, увидите смертника.