Сонные войны. Дилогия

– Да я тоже это заметил, - ответил мальчик.

– Скажи Па... в смысле Карл, а зачем ты вообще пришел в Азиль-до-Абар, и как встретил этого ужасного Шелкового Человека?

– Ну тут история темная, - начал Пашка. Ему не очень нравилось, что царь серебряных драконов слушает все это. Все же он хоть и помогает им, но далеко не ангел.
– Знаешь что Тим, давай я все тебе расскажу, когда мы прилетим. Ой.

"Ой" Пашка сказал, почувствовав, что просыпается. Сумеречно Царство расплылось перед глазами, и, посмотрев на руку, Пашка увидел, та стала прозрачной.

– Ты что уходишь?
– спросил Тим.

– Да. Извините, царь?

– Да?
– прорычал дракон.

– Вы доставите Тима до Ночного Царства без меня. Я, кажется, сейчас проснусь.

– Хорошо. Тогда прощай мой маленький спаситель. Возможно, мы когда-нибудь свидимся.

– Возможно. Тим, а с тобой я встречусь сразу, как проснусь. Ведь мы спим рядом.

– Это будет превосходно. Но я не вспомню того, что произошло. В Мире мои воспоминания, как и большая часть разума, спит.

– И ты совсем ничего не будешь помнить?

– Ну может чего и вспомню.
– Улыбнулся пес, и это последнее, что видел Пашка в Сумеречном Царстве.

На высоком холме стоял мужчина в синей шелковой пижаме. Его черные волосы шевелились на ветру, а подмышкой он держал ларец с трапециевидной крышкой. Мужчина смотрел, как наверху пронесся дракон. Он улыбнулся и исчез.

Пашка проснулся и продрал глаза. Рядом очнулась его собака. Тим посмотрел на своего хранителя, на дне его темных глаз, Пашка не увидел той проницательности и ума, как в Сумеречном Царстве. Тим снова стал обычно собакой. Ну может чуть умнее, чем другие, но все же... И Пашка не мог решить, какой Тим нравится ему больше. Он погладил его по голове. Теперь это не казалось нелепым.

Пашка поднялся и, подобрав одеяло, побрел в лагерь. На горизонте поднимался яркий край солнца. Теперь на очереди Ночное Царство.

Часть третья: осень.

Как всегда лето пролетело для мальчика незаметно. И хотя наполнилось приключениями и радостью, оно все же прошло. Только два Царства удалось посетить Пашке за целых три месяца, но это не его вина. К концу лета Пашка переехал к тете Клаве, потому что Маринка поехала поступать в университет. И о том чтобы уйти и переночевать в памятнике-катере не могло идти и речи. Тетка кудахтала над ним и не выпускала никуда дальше огорода.

Хотя тетя Клава жила не на Николаевке, Пашка проводил большую часть свободного времени именно там. Их шестерка продолжала веселиться, придумывая все новые игры и забавы. Последней стала игра в рыцарей. Ребята залезли на крышу дома и вырвали с нее несколько старых неиспользованных антенн. Антенны делались из металлических трубок, сплющив их, получался отличный меч. Прямо как в фильмах про ниндзя. С этими мечами дети носились по двору, по палисадникам, по мастерским. Хотя в мастерских у Пашки иногда возникало ощущение, будто за ним кто-то следит, но быстро проходило.

Но лето заканчивалось, и надо прочитать, что задали по литературе, да и вообще повторить кое-что из старого. Из детской памяти так быстро уходят занудные формулы, правила правописания и исторические факты, что диву даешься. Но Пашка часто повторял то, что успел выучить и неплохо подготовился к новому учебному году. К концу лета он стал чаще бывать у отца. Чудеса Алям-аль-Металя отвлекли его от дурных мыслей, но те вернулись. Отец находился в прежнем состоянии, и это разрывало Пашку на части. С одной стороны хотелось поскорее найти его во сне, а с другой на это не хватало времени. И что самое обидное - Пашка не мог никому рассказать. Его единственным собеседником оставался Тим, но и он не понимал, что от него хочет мальчик.

И вот лето кончилось. Первое сентября - очень двойственный день для детей. С одной стороны - это ужас. Опять школа, опять рано вставать и переться на уроки. С другой - праздник. И в первую очередь, потому что первое сентября - халява. Последний день, который можно считать летним, потому что ничего не задают и по большей части надо просто отсидеть положенное время, да выслушать напутствия классной.

Но для Пашки осень стала радостью. Во-первых, он вернулся в свою квартиру. Маринка не поступила в институт, и решила попробовать на следующий год. Тетя Клава серьезно поговорила с ней и сказала, теперь она уже взрослая, и вместе со свободой у нее появляются и обязанности. В первую очередь по отношению к Пашке. Теперь, все что касается приготовления пищи и прочих дел быта, ложится на ее плечи. Маринка согласилась. Хотя все это вылилось для Пашки в плохо приготовленные супы и различную бурду на ужин. Но он все равно был доволен. Теперь расставание с сестрой отложено на год. А год для детей - это очень-очень много. В действительности для них "много" и неделя. И конечно теперь он мог отправиться на разведку Ночного Царства. Пашка уже не сомневался, колпак на карте обозначает именно его. Он также понял, что скелет в огне - это Огненное Царство. Обитель джиннов.

Он планировал пойти и уснуть в катере уже на первых выходных, благо Маринка собиралась поехать в Совгавань, чтобы прикупить кое-каких книг, и заночевать там у подруги. Пашку это устраивало, и он размышлял только о том, брать ли с собой Тима или нет? С одной стороны нет гарантии, что если они опять уснут вместе, то встретятся в Ночном Царстве. Да и еще Пашка не представлял, как затащит его в катер. С другой стороны, ночевать в парке в одиночку страшновато. Если в мастерских он находился поблизости от дома, в школе под крышей здания, а на аэродроме в сотне метров спала сестра, здесь дело другое.

Вообще, о парке, естественно, ходило огромное количество легенд и приданий. А еще в свете того, что Пашка услышал о Кузьмиче, парк вообще представлялся очень зловещим местом. Ведь Кузьмич его смотритель. Кстати еще летом Пашка побывал неподалеку от дома старика. И надо сказать дом оказался действительно старым и страшным. Конечно же, Пашка приехал туда не один, а с друзьями, но даже в их присутствии атмосфера там царила удручающая. Старое деревянное здание, огороженное высоким забором, половины дома невидно. Но даже половины хватало. Двухэтажный дом из толстых бревен отдаленно напоминал четвертую школу, но куда как мрачнее. Во-первых, он находился в кружении высоких сосен, за забором царил зловещий полумрак. Во-вторых, неподалеку раскинулось кладбище, это тоже не добавляло пейзажу радости. Но главное это просто атмосфера. Рядом с домом растеклась прохлада, но не приятный холодок тени, а мрачная, как из могильного склепа.

Однако маяк означен цифрой шесть, до него еще предстояло добраться. Следующая - цифра четыре и колпак. Всю неделю перед выходными Пашка сидел как на иголках. Он нервничал, волновался и сгорал от нетерпения. Ему ужасно хотелось увидеть Тима и поговорить с ним. Все же он профессор и друг, а значит, хоть ему можно довериться полностью. Пашка не доверял ни султану Ахры, ни царю серебряных драконов, ни уж тем более Шелковому Человеку. И кстати, Пашка опасался его мести. Ведь он так и не добыл ларец. Хотя после того, что тот сделал с Тимом, о помощи не могло идти никакой речи.

Маринка уехала в Совгавань в субботу утром, Пашка готовился к ночи в катере. Он взял спальный мешок - на улице уже холодно. Так же в школьный портфель поместились фонарь и нож, так на всякий случай. Пашка прикинул, лучше выходить позднее, так меньше шансов нарваться на подзагулявших забулдыг, или бомжей, иногда ночевавших в парке. Он выгулял Тима и в одиннадцать часов пошел в парк.

Ночью Заветы превращались в довольно мрачное место, как впрочем, и большинство маленьких городков и поселков. Освящения мало, но на набережной фонари горели. А вот парк темен и только серебреное море играло, отражая свет полной луны. Да, ночка как раз для вампиров или оборотней. Пашка прошел по набережной, потом спустился по каменным ступеням до памятника-катера. Катер недавно выкрасили заново, он блестел в лунном сиянии похожий на игрушечный. Залезть на него не большая проблема, к тому же для своих лет Пашка находился в неплохой физической форме. Он проворно взобрался сначала на каменный постамент, а потом пролез в люк катера. На все у него не ушло и минуты.