Сопряжение миров

Огромный мохнатый слоняра с грозно торчащими бивнями вдруг слегка двинул большой лобастой головой. Скользнул, медленно прогнувшись вверх, мощный хобот, поросший жестким рыжим волосом. Массивная тумбообразная нога приподнялась, словно собираясь шагнуть с подиума прямо в зал, полный посетителей.

Чер-рт! Алекс едва подавил в себе непроизвольное движение.

Вот насмешил бы он народ, прыжками в сторону без разбега! Иногда вредно подходить к чужим обществам со своими привычками и культурными стереотипами. Пусть он и в музее, но на дворе не ночь, а только начало вечера. Да и двигаться могут не только фантомы, которых на Филлине нет и быть не может. Это просто местные умельцы создали куклу в натуральную величину и засунули в нее хитрую механику!

Золотые руки, кря!

Алекс украдкой утер пот со лба. Уж очень натурально все выглядело! Хорошо еще, что никто не заметил его оплошности.

Впрочем, ему, гостю из далекого горного Кербахара, впервые попавшему в главный исторический музей Чинерты, простительно. Со здешней экспозицией, занимающей пять этажей немаленького здания, он знакомился с самого утра и, понятное дело, устал. Даже его верный вирт начал перегреваться от натуги!

Хотя и увидел он много интересного. Конечно, все это есть в «Истории Чинерты с легендарных времен», которую сейчас изучали на полярной базе, но здесь информация была представлена в более наглядной и сжатой форме.

Предки нынешних чинетов, кочевые земледельцы и скотоводы, совершили цивилизационный прорыв, одомашнив мамонтов. Позже то ли самостоятельно изобрели, то ли переняли у соседей колесо и повозки. Безусловно, мохнатый слон не заменит лошадь, которых на Филлине просто не возникло по неким эволюционным причудам. Но и с ним чинетские племена получили достаточную мобильность, чтобы за несколько веков расселиться по всей Великой Степи от гор на юге до тайги на севере и от реки Вегер на западе до Шестиречья на востоке. На этой огромной территории в несколько миллионов квадратных километров племена создали единую культурную общность.

Скорее всего, и она бы через какое-то время распалась, дав начало новым народам. Но тут в чинетские степи пришла цивилизация, причем в самой грубой и неприглядной форме. После падения здешней Римской… то есть, Тогродской империи образовавшиеся на ее месте полуварварские королевства начали экспансию на восток в поисках земель, рабов и добычи.

Кто-то из предков чинетов пробовал бежать, а кое-кому в этом процессе даже удалось перебраться через горы Великой Южной Стены и осесть там. Но несколько вождей, ставших позднее легендарными героями, начали сопротивляться, используя тех же прирученных мамонтов в качестве «секретного оружия». И сделали это настолько эффективно, что Чинерта ощутимо приросла на западе, а город Галана, бывший степной форпост северного королевства Арахойн, стал ее новой столицей. Чинеты даже приняли под свою крышу Зеллиду – самый восточный осколок Тогродской империи, населенный народом, родственным им по языку и происхождению, но раньше них воспринявшим городскую цивилизацию.

– Дядя!

Алекс почувствовал, как кто-то схватил его за штанину чуть выше колена. Оказывается, задумавшись, он и не заметил, как зашел в детскую секцию, где те же легендарные герои и их боевые мамонты предстали в виде мультяшных персонажей.

Скосив взгляд вниз, Алекс увидел удивительно серьезного малыша лет трех, уцепившегося за его брюки и целенаправленно тянущего куда-то в сторону.

– Ох, извини! Я тебе, наверное, весь вид заслонил!

– Кир, что ты делаешь?! Прошу прощения!

К ним подбежала молодая филитка в клетчатой рубашке с короткими рукавами и легких летних штанишках до колен, которые здесь любили носить и парни, и девушки.

Алекс едва не вздрогнул. Мама малыша, невысокая светлая шатенка с собранными в короткий хвостик волосами, была удивительно похожа на Астру, словно ее младшая кузина или даже сестра.

– Ничего страшного, – с усилием выдавил он из себя непринужденную улыбку. – Я сам виноват. Зашел не туда, да еще и закрыл вашему сыну вид.

Он немного отодвинулся, и обрадованный малыш словно прилип к витрине, рассматривая фигурки мультяшных героев.

– Да, это его любимое место, – подтвердила молодая женщина, устало улыбнувшись в ответ. – Как только сюда приходим, сразу целенаправленно бежит в этот зал. И не угонишься за ним!

– Ну, если бы я был в его возрасте, мне бы это, наверное, тоже было бы интересно!

Алекса очень тянуло продолжить разговор с этой девушкой. Именно поэтому он немедленно сбежал не только зала, но и из музея. В конце концов, за сегодня Алекс осмотрел почти все экспозиции, а оставшиеся неохваченными первобытные времена его не слишком привлекали. Все-таки он историк, а не антрополог.

Исторический музей располагался в переулке, на краю небольшого сквера. Пройдя через него, Алекс оказался на шумной деловой улице, немного напомнившей ему Тверскую в Москве. Вообще, Галана казалась ему похожей на его родной город – такая же бывшая имперская столица, сохранившая широкий размах и немного помпезную монументальную красоту. А за этими роскошными кулисами можно было найти тишину и уют совершенно московских кривых переулков с внезапно попадающимися навстречу старинными храмами и историческими зданиями.

Сейчас он находился в самом центре города. Через пару кварталов вышел на большую площадь, носившую немного странное название Пушечной. Впрочем, вчера Алекс, незаметно прислушавшись к проходящей мимо экскурсии, выяснил, что это имя она получила не случайно. Когда-то здесь и в самом деле выставлялись пушки, изготовленные на местных заводах. Они должны были демонстрировать гражданам искусство галанских мастеров и мощь чинетского оружия.

Конечно, сейчас никаких орудий здесь не было. Площадь выглядела мирной, нарядной и даже немного праздничной – с серебристыми струями фонтанов, зелеными деревцами, девушками в ярких одеждах и разноцветными тентами над столиками уличных кофеен. По крайней мере, так их называл про себя Алекс. Там продавали местный эквивалент кофе – скайру, которую точно так же получали из тонко размолотых жареных тропических зерен.

На вкус она была совсем даже ничего, так что Алекс не отказал себе в удовольствии взять чашечку, увенчанную пушистым облачком сливок. Устроился под легким навесом на террасе и с наслаждением отдыхал, поглядывая по сторонам.

Если Галана была похожа на Москву, то Пушечная площадь напоминала ему площадь Единения в Китеже – такой же вытянутый шестиугольник с двумя зданиями-доминантами по коротким сторонам. В Китеже это были Дом Союза и главный корпус Университета государственного управления, а здесь по правую руку от него возвышался величественный собор с высокой башней, на вершине которой сиял золотом символ спирали, а по левую – громада бывшего королевского дворца, ныне превращенного в музей, подобно питерскому Эрмитажу.

Внезапно Алексу вспомнился рассказ полковника Лахениса, который много лет назад, будучи совсем молодым солдатом, брал приступом этот дворец. Тогда там сидел монарх, который у чинетов носил немного странный для земного уха титул хальчика, а с его отстранения от власти и началась та самая революция, последствия которой так не понравились господину Зюку.

В музее этим событиям был посвящен целый этаж. Причем, что пришлось по душе Алексу, чинеты, рассказывая о своей истории, не скрывали неудобной для себя правды.