Сороковые... Роковые

– Варвара? Ты?
– окликнул её мужской голос.

Она повернула голову:

– Сергей Николаевич? Как я давно тебя не видела, сто лет точно!

– Привет, привет, ВарЮшка-перчатка, далеко собралась?

– Да вот, на историческую родину, пятнадцать лет все никак, а сейчас вот на недельку - дома побуду чуток, да на пару дней в Челябинск, с одногруппниками встретиться должны.

– Чего ты по автобусам будешь скакать, садись, довезу. Поезд когда?

– Да через два с половиной часа.

– Тем более, время есть, посидим в кафешке, пообщаемся. Я так рад тебя видеть!

– Взаимно, Николаич!

Варвара работала на одном предприятии с Николаичем Ищенко не так долго, но бывает так у людей -вспыхивает взаимная человеческая симпатия, без какого-либо сексуального подтекста. У них сразу получился контакт, оба искренне уважали друг друга, а жена Ищенко только посмеивалась, когда видела их вместе:

– Ребята, у вас симпатия где-то на уровне подсознания, Варь, не мечись попусту! Я знаю, что мой толстый Ищенко тебя как мужик... э-э-э... для интима не привлекает, тебе ж все стройненьких подавай.

Видела она несколько раз Вариного 'подруга', не впечатлилась, пояснив, что её аппетитный и мягкий Серега лучше.

Неспешно поехали за автобусом, улица была однополосная, обогнать не представлялось возможности. Как-то резко потемнело, Ищенко чертыхнулся:

– Видимость совсем никакая, зад автобуса еле видно, а едем-то в пяти метрах, сейчас ещё и поворот дурацкий. О, что я говорил!

На повороте раскорячилась большая фура, автобус замер на остановке, пережидая, а из-за Ищенко резво выскочил крутой 'Мицубиси' и рванул по обочине, объезжая застрявшую машину.

– Вот, и мы за крутыми поедем, - Ищенко потихоньку тронулся за ними.
– Да что ж так темно-то?

Внезапно стало совсем-совсем темно, вокруг был только темный, какой-то вязкий туман.

– Придется подождать!
– Николаич выключил двигатель, а на них с Варей навалилась громадная тяжесть. Николаич как-то шумно вздохнул и отключился, а Варвара слабеющим сознанием отметила, что становится легче дышать, и тоже отключилась.

Сколько она была в таком состоянии, может, несколько минут или часов, так и не поняла. Очнувшись, увидела - рядом свесив голову на грудь как-то рывками дышал Ищенко.

– Блин, мы же на перекрестке застря...ли. Ни фига себе, прикол???

Их машина стояла на небольшой полянке в лесу!!! Варя зажмурилась и потрясла головой, опять посмотрела - нет, лес никуда не делся, явно весенний, на деревьях едва-едва проклюнулись листочки. Она решила выйти, открыла дверь и еле вылезла из машины. Огляделась и присвистнула, на поляне, правее их девятки неподвижно застыла обогнавшая их крутая иномарка, ещё правее была, та ещё картина... Кем-то обрезанная половина фуры с товаром, державшаяся на задних колесах, а в месте разреза лежавшая на земле, и съехавшие как по горке товары валялись беспорядочной грудой.

– Ох, как болит голова!
– она распахнула все дверцы в машине, заметив, что Николаич перестал рвано вдыхать.

На дрожащих ногах пошла к крутой машине, решив тоже распахнуть дверцы, похоже, в машины воздух какой-то ядовитый попал. Порадовалась, что дверцы были не на блокировке, открыла их, услышала какой-то шум и обернулась-за половинкой фуры оказалась ещё одна машина, старенький жигуленок, из которой молодой парнишка вытаскивал мужика постарше.

Варя побрела к ним.

– Уфф!
– парнишка наконец-то вытащил мужика и, прислонив того к березке, посмотрел на Варю:

– Да, знатно нас закрутило, где это мы интересно оказались? Фу, как мутит, о, вон водичка вывалилась, я ща.
–

Парнишка принес две бутылки воды, одну протянул Варе:

– Пейте, может, полегчает!

Вода и впрямь помогла - стало намного легче, тошнота проходила. У березы зашевелился, застонав, мужик.
– Ща, дядь Вань, помогу!

Напоили дядь Ваню, пошли к машинам, в Мицубиси охал и пытался выбраться водитель. Молодой мужик оказался здоровенным и могутным, и силенок Вари и парнишки, Костика, явно не хватало, Варя подсунула к губам мужчины бутылку с водой:

– Пей, станет легче, мы вот немного отошли!

Тот, не открывая глаз, сначала едва-едва, а потом с жадностью стал пить воду. Посидел минут пять, а открыв глаза, ошеломленно огляделся. ...И полилась из него славная, русская, всеми от мала до велика знаемая, матерная речь. Костик заслушался, а Варя тронула мужика за руку:

– Ты угомонись, у нас вон ещё сколько мужиков без сознания, давай, тормоши хозяина своего. Варя пошла к Ищенко, он тоже начинал шевелиться - напоила и его. Очухавшийся дядь Ваня занялся пассажиром, сидевшим на заднем сиденье "Мицубиси", а водила тормошил босса.

Часа через полтора все пришли в себя - бледные, охающие, с дикой головной болью, собрались возле полуфуры и пытались понять, где они и кто так лихо, по ниточке сумел разрезать фургон.

Здоровенный водитель-Игорь вдруг захохотал:

– Во, сейчас водила там мечется. Пол фуры кто-то свистнул.

Его босс - немногословный мужчина лет сорока, Сергей Алексеевич, сказал:

– Время к вечеру, надо определиться с ночлегом, ночи пока не жаркие. Посмотрим, что там еще есть, может, какие-то тряпки, на наше счастье имеются. Давайте, хоть немного разберем, чтобы знать, от чего плясать.

– Да, плакали мои новые джинсы и коры, вот, блин, невезуха!
– в сердцах воскликнул Игорь.