Соседские войны
Шрифт:
– Сейчас же…
– Одиннадцать. – мрачно закончили где-то в области моей макушки.
Все, полярный лис котенку. Шесть часов в двух сантиметрах от человека, в чью квартиру я запустила змею… Интересно, моя смерть попадет в ТОП-10 нелепых смертей?
«Так, отставить панику! Он этого пока не знает, и, главное, чтобы во мне не проснулся альтруизм!» – эта мысль не только успокоила, но даже вдохновила.
Человеколюбием я, как биолог, страдала тихо. Так тихо, что пока в этом страдании замечена не была, поэтому окончательно взяла себя в руки. Ну, насколько вообще можно было взять себя в руки человеку, под
От осознания всей серьезности ситуации я ощутила, как совершенно некстати заурчал желудок. Знала бы, что придется зависнуть здесь, умяла бы остатки колбасы!
От мрачных размышлений меня отвлек активный шорох со стороны шкафа.
– Слушай, Архип, ты говорил, у тебя там соседка биолог? Ну, та притрушенная на голову баба. Может, покричать, должна же помочь? А если нет… Ну, не жалко, что ли, будет – пытаясь устроиться удобнее, жизнерадостно предложил потенциальный труп номер два.
Труп номер один хмыкнул у меня за спиной.
И если еще минутку назад мне было почти стыдно, сейчас я пожалела, что не запустила пару гадюк лично за шиворот этой скотине. Засопев, я мрачно уставилась в пол, делая вид, что мне совершенно не интересен ответ соседа, но на деле обратилась в слух. Давай, куренок, оскорбил девушку – выкручивайся!
– Толку от этой притрушенной не будет. Даже до порога не добежит, раньше кричать ей нужно было, пока ко мне не прилипла.
Спасибо, дорогой товарищ, за высокую оценку моих талантов и способностей. Я, конечно понимала, что конфетка под красивой оберточкой с маркировкой «Воронов» не мармеладка, но вот что она окажется таким г…рильяжем, и представить не могла!
И пока я обтекала комплиментами любимого соседушки, пытаясь понять, как такую сволочь земля держит, со стороны шкафа раздался сконфуженный кашель. Ну хоть что-то радует, не перевелись совестливые мужики в наших степях!
Разговор прервался сам-собой. И если первые полчаса я этому была почти рада, то ко второму часу едва сдерживала желание завопить от раздражения. Нужно ведь было попасть в такую глупую ситуацию!
Сейчас, глядя на деловито ползающих по полу змей, мне совсем не казалась смешной старая история о нашем зоологе – наставнике Андрюхи и страшному любителю змей, который как-то притащил на лекцию к химикам гадюку и бросил ее на стол.
Помню, я тогда успокаивала ревущих девчонок, сама же едва сдерживала смешок. До этого меня навестил Андрюха и в лицах рассказал, как Александр Юрьевич знакомил новую группу со своими домашними любимцами, и в его изложении это казалось забавным. Так вот теперь я бы и сама не отказалась побежать на кого-то пожаловаться, как эти балаболки после выходки Юрьевича, да только кому? Зеркалу – на дурость бабы, которую оно отражает?
– Слушайте! – воодушевленный вопль со стороны шкафа едва не вынудил меня дернуться.
Подозрительно нахмурившись, я попыталась представить, что еще могло прийти в голову этого гениального удода. Сразу в сознании всплыли яркие картинки меня, бесславно летящей на пол под заунывное «Твой подвиг страна никогда не забудет!». Но даже это оказалось мелочью в сравнении с тем, что этот гений выдал:
– Раздеться нужно!
Ошарашенно уставившись на него, я в первое мгновение даже решила, что какая-то из змеючек меня
все-таки тяпнула, и это уже предсмертный бред.– Дава, мой стриптиз их не отвлечет, а ее приведет змей к инфаркту. – недовольный голос из-за спины немного успокоил.
Бредить вдвоем на одну тему мы не могли.
– Чего это, отвлечет и обезвредит. Передохнут от хохота, – не оборачиваясь, язвительно бросила я, но тотчас прикусила язык.
Вспомнилась угроза Воронова, но мстить мне не спешили. Напротив, за спиной только насмешливо фыркнули.
– Самокритично. – коротко бросил Воронов, пока я медленно, но верно начинала закипать, готовая собственноручно искусать паршивца.
– Детки, давайте жить мирно! – наставнически протянул Давид, мудро сверкая лысиной. Ничего другого мудрого сделать он, увы, не мог. – А раздеться нужно, чтобы достать телефон. К нему слезать опасно, но если попытаться подтянуть его, можно будет осторожно достать. Так что снимайте кто-то штаны.
Сглотнув, я недоверчиво взглянула на просиявшего довольной улыбкой Давида, пытаясь понять, не бредит ли в нашей компании он. Нет, идея-то была неплохая, но звучала, как…
– Бред. – коротко резюмировал Воронов, и за моей спиной начало что-то шуршать.
Н-да, видела бы меня Надюха моя – умерла бы от хохота. А я от стыда. Впрочем, эти мысли отошли на второй план, когда столик под нами вдруг опасно пошатнулся.
– И-и-и-итить!.. – писк на одной высокой ноте подействовал волшебно: столик замер, а меня бесцеремонно потащили за ремень брюк назад.
– Отойди за меня, истеричка!
И если в этот раз я не ответила нахалу, то через несколько минут, когда длины брюк оказалось недостаточно, и внеплановая обнаженка продолжилась, лишив окончательно озверевшего от всего Воронова еще и футболки, я не сдержалась:
– Вот он – талант! Как гадим, так мы прицельно, а как до спасения мира доходит, так руки вдруг не к верхним конечностям относятся.
И, да, я прекрасно понимаю, что это по-детски глупо и даже грубо, но в этот момент мне было уже все равно. Именно из-за его утреннего хамства мы все здесь зависли!
– Зато вы и гадите криво, и мир спасаете паршиво. – в долгу Воронов оставаться явно не любил.
Казалось, его даже не разозлил мой выпад. Даже не так, он обратил на него внимания не больше, чем на писк комара, продолжая набрасывать импровизированную веревку на телефон. Несколько раз даже попал, но аппарат держался, точно приклеенный.
Закусив губу, я от волнения даже замолчать решила. Как бы там ни было, а если у этого паразита получится, я, может, даже на «спасибо» расщедрюсь. Сквозь стиснутые зубы. Через стенку и лестничную клетку.
Между тем шипение, что, казалось, доносилось отовсюду, из предостерегающего превратилось в откровенно угрожающее. Наш номер зрителей не вдохновил, о чем они немедленно сообщали. Впрочем, все это сошло на нет, когда после очередного забрасывания невода рыбка тронулась.
Задержав дыхание, я даже кулачки сжала, только бы полу…
– О-па, а что за вечеринка?
От неожиданности дернулась не только я. Воронов, резко подавшийся вперед, вдруг начал клониться и… И какого черта я его схватила в охапку, резко потянув назад, не знаю. Как итог вышел дружный сэндвич в три слоя: стол, я, Воронов и лукавый женский смешок от двери.