Сотворение зла для экспертов

Еще мерцание, новая сцена. Алэвиш пропали, сменились грубыми корнями, торчащими из дюн. Зриил шел по движущемуся песку. Антея следовала за ним.

Амулет Валъира стал неприятно горячим в моей ладони.

Темные силуэты в песке. Зриил остановился, и Антея присоединилась к нему. Они смотрели на пустой пейзаж.

Десятки тел. Демоны, их плоть гнила, тела были разорваны. Странные существа, похожие на рептилий, сновали среди трупов, искали съедобные части. Рога разной длины отмечали черепа мертвых, их небольшие размеры показывали, что это были демоны Валъир.

Зриил заговорил, быстрые слова на демоническом срывались с языка, его голос был низким и рычащим.

Рот Заиласа задел мое ухо:

— Он говорит ей… Дома третьего ранга охотятся на его Дом. Валъиров убивали ради веселья сильных демонов… но когда он сказал Навентис, другие Динен не стали переживать.

Навентис, где самые сильные демоны собирались раз в год, должны были обсуждать проблемы типа резни одного из двенадцати Домов, да?

Антея слушала рычащего Зриила, а потом прошептала что-то в ответ. Демон скривился и снова заговорил на сбивчивом минойском.

Видение расплылось и изменилось.

Пропала пустыня. Антея и Зриил стояли на каменистом утесе, который был более знакомым, чем высокие кристаллы и порталы, но в бухте внизу было… разрушение. То, что когда-то было процветающим портовым городом, было разбито, каменные здания превратились в обломки. Где земля встречалась с водой, куски деревянных кораблей усеивали берег, как большие скелеты.

Антея говорила, махала руками, ее движения были полны гнева. Странные мысли всплывали в моей голове — что она говорила о больших волнах, бьющих по берегу снова и снова, уничтожая все. И пока ее народ страдал от катастрофы, пришли захватчики, и они не прекращали приходить.

Алая рябь, видение снова изменилось.

Мы вдруг оказались в комнате. Было темно, масляная лампа горела на столе. Антея и Зриил стояли напротив друг друга, стол между ними был в слоях плотного папируса.

Выдерживая взгляд демона, она говорила тихо, медленно, с нажимом. В этот раз странное ощущение понимания во мне было заметнее — то, о чем она говорила, напряженность каждого слова, ощущалось так, словно она шептала в моем разуме:

— Тогда мы договоримся так: мы объединим наши навыки и магию, чтобы связать Королей Демонов. Старшие демоны, которые допустили резню твоего Дома, станут рабами в моем мире, лишенными воли. Я и мой народ используем их силу, чтобы защитить наш остров.

Глаза Зриила сияли в тусклой комнате.

— Мы свяжем наших потомков, как нас, ведь это соглашение будет длиться сто лет от этого дня — время для твоего Дома обрести силу и для моего народа — укрепить мир. Потом наши дети покончат с этим.

Зриил ответил согласием.

Сцена растаяла. Жар амулета Валъир обжигал мою ладонь, боль тянула за мое сознание.

Появилось новое видение.

Антея и Зриил стояли бок о бок на краю портала, окруженного песком и высокими Алэвиш. Антея была почти в том же наряде, но на ее лице появились морщины. В ее волосах была седина, и она уже не стояла прямо. Знакомый, хоть и не идеальный кулон висел на ее шее на шнурке. Инфернус.

Я не видела, постарел ли Зриил, тени липли к его темной коже. Он держал шнурок, на нем висел амулет Валъира.

— Начинается, — сказал он.

— Да. И когда долг наших врагов будет оплачен, мой потомок призовет тебя положить этому конец, — она коснулась кулона. — Ключ готов?

Он сжал его.

— Dukara Vh’alyir et Dinen evashva vishissa.

Алый свет вспыхнул в кристалле, сложные круги заклинаний крутились вокруг Зриила, а потом угасли.

Она посмотрела на него.

— Тогда прощай, Зриил.

— Прощай, Антея.

Она опустилась на корточки, просунула голову и плечи в темный портал и неловко пролезла в него. Ее ноги в сандалиях пропали.

Зриил стоял на краю портала, не двигаясь, сжимая амулет в кулаке. Минуты проносились, и круг стал уменьшаться. Он становился все меньше и меньше, пока не пропал. Остался только ровный участок разбитого Алэвиш, где до этого был портал.

Зриил разжал ладонь и поднял амулет, чтобы посмотреть на резьбу на нем.

— Dakevh’il Ahlea na?

Он повесил кулон на шею, и амулет лег на его грудь, красный песок и розовые кристаллы расплылись. Алая дымка пропала, и вернулась простая гостиная.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Со стоном боли я оторвала ладонь от раскаленного амулета. Он выпал из наших ладоней на пол со стуком.

Моя ладонь болела, я тяжело дышала, хотя не совсем от боли, а от того, как магическое видение резко сменилось настоящим. Старая гостиная казалась тусклой и безжизненной после иллюзии с алой дымкой.

— Они были правы.

Заилас прошептал слова, и я посмотрела на него, прижимая к себе пострадавшую ладонь.

Он посмотрел на амулет.

— Валъир — karkis. Мы — предатели. Из-за нас появился призыв.

Мое горло сжалось от сочувствия и моей вины.

— То, что сделал один демон Валъир тысячу лет назад… не твоя вина.

Я сдвинулась с его колен и села рядом, горящая боль в ладони утихала. Я осторожно коснулась амулета. Металл был холодным, и я подняла его.

— Антея и Зриил создали призыв, чтобы помочь друг другу: чтобы наказать другие Дома и спасти минойскую цивилизацию. Но минойская цивилизация пала, — я прижала ладони ко лбу, вспоминая уроки по истории Греции. — Около 1600 до нашей эры, — это три тысячи шестьсот лет назад — вулкан взорвался в Критском море, вызвав цунами, которое уничтожило берег Крита. Судя по городу, который Антея показала Зриилу, это уже случилось во время Антеи.

Минойцы были торговцами, полагались на свои корабли для торговли и защиты. Историки предположили, что цунами стерло портовые города минойцев и их корабли, разбив их экономику и оставив их нищими и уязвимыми.

— Захватчики с континента, — сказала я. — Микенские греки. Антея хотела защитить Крит от микенцев, но ее остров захватили меньше, чем через два века после извержения вулкана. Порабощение демонов, чтобы отогнать захватчиков, не сработало.

— Это не помогло и Валъирам, — с горечью сказал Заилас. — На нас охотились беспощадно. Мы почти все пропали.

Я провела большим пальцем по символу Валъир на амулете.

— Зриил хотел наказать другие Дома за охоту на его Дом.

— Он хотел убрать сильных Динен, — Заилас скривил губы. — Он не мог убить их. Он хотел, чтобы они пропали, чтобы другие Динен стали сильными — Динен, которые решат, что не нужно убивать Валъир ради веселья.