Соули. Девушка из грёз

— Соули… — хрипло выдохнул маг. Одна рука осталась на моей талии, вторая скользнула вверх по спине, запуталась в волосах. — Соули…

Новый поцелуй был иным, не таким как прежние. Настойчивый, страстный, глубокий. У меня голова закружилась и щёки вспыхнули, когда поняла, что язык герцога… он, он… О, Богиня!

Попыталась сделать вид, будто не замечаю… недоразумения, но его язык… он словно с ума сошел. Я набралась смелости и попробовала вытолкнуть непрошенного гостя, а маг будто этого и ждал. Сперва сопротивлялся, потом неожиданно поддался, вот только… стоило справиться — снова пошел в атаку. Застонал. Объятья стали стократ жарче и крепче, мои мысли подёрнулись туманом, а тело… я никогда такого не чувствовала. Никогда!

— Соули…

Едва Райлен прервал поцелуй — опустила голову, спрятала лицо на его груди. Щёки пылали жарче, чем угли кузнечного горна. И ноги подгибались, только не от страха, а… по иной причине. О, Богиня! Что это было? Ведь в сентиментальных романах о таких поцелуях ни слова!

И лишь теперь, когда вырвалась из плена любимых губ, заметила — тишины как не бывало. Оборотни, все как один, ревут, свистят, воют.

По спине побежали мурашки, сердце затопила новая волна ужаса. Я вспомнила про жезл, который по-прежнему сжимала в руке, отстранилась, чтобы вернуть вещицу Райлену. Он же сможет защитить нас, если оборотни нападут?

Маг перехватил мою руку, поднёс к губам. Браслет, украшавший запястье герцога, по-прежнему светился алым.

— Я не могу, — прошептал Райлен. — Пусть у тебя побудет.

— Ты намекаешь… — сказала одними губами, и тут же замолкла.

Да, я поняла верно. Он не может использовать жезл, пока не избавится от оков. Хуже того — Райлен разрешает мне… атаковать в случае необходимости. Мне! О, Богиня! Да я… я… только бытовыми заклятиями владею. Другим не обучали, потому что природных сил не хватает. Что я могу в случае опасности? Заклинание завивки волос сотворить… на всех.

Рёв толпы стих. Внезапно, словно по команде.

Я отстранилась, огляделась, чтобы увидеть — тот, второй, зеленоглазый, тяжелой походкой направляется к нам. Райлен хотел задвинуть меня за спину, но я, памятуя недавний разговор с Вожаком, не далась. Встала рядом, по правую руку от мага. Он обнял за талию, недвусмысленно намекая, кому принадлежу.

— Руки, — на ходу прорычал оборотень.

Я сжала зубы и крепче перехватила жезл. Завивка, так завивка. Она, если вдуматься, может дезориентировать и дать нам время для… какого-нибудь умного поступка.

Райлену пришлось высвободить мою талию из капкана и подчиниться. Я с замиранием сердца глядела, как брюнет вытягивает руки, как хищно мерцают браслеты лишения, как скалится Вожак.

Когда ладони оборотня легли на багровый металл, даже дышать перестала.

— Ты свободен, — буркнул зеленоглазый. Свечение погасло, раздался тихий щелчок. Браслеты опали на землю.

Король блохастого народа нехотя нагнулся, подобрал. После окинул неприязненным взглядом бездвижного зверя, который лежал в паре шагов от нас, и на которого лично я смотреть не желала принципиально.

— И ты… победил. — Оборотень шумно втянул воздух, оглядел притихшую свору подданных. Сказал, повысив голос: — Человек победил!

Ему ответили дружным ропотом. Моё сердце в который раз споткнулась, пальцы сами вцепились в локоть Райлена.

— И победил честно! — прогремел зеленоглазый.

Снова ропот, смешанный с рыками и свистом.

— И он достоин! — возвестил Вожак.

Секунда тишины и мир взорвался. Рычание, топот, вой… всё! Я едва не оглохла, так вцепилась брюнета, что тот охнул. И лишь когда первая волна ужаса схлынула, до сознания начало доходить — оборотни не злятся, они… ликуют?

В тот же миг губы Вожака растянулись в улыбке. Не радостной, а какой-то отеческой что ли. Он мазнул взглядом по моему лицу и вновь обратился к Райлену.

— Руку!

Брюнет протянул левую, потому что на правой висела я.

Вожак кивнул каким-то своим мыслям и ухватил герцога за запястье. Я взвизгнула. А как иначе? Ведь серебряные и золотые узоры, покрывавшие тело главного оборотня, пришли в движение. Два завитка, переплетавшие предплечье стремительно поползли вниз, шустрыми змейками скользнули по ладони и перебрались на руку Райлена. И лишь достигнув покрытого грязевыми разводами плеча, замерли, свившись в замысловатый узор.

— Нарекаю тебя Отчаянным, — пробасил Вожак. — Добро пожаловать в Стаю.

Что? Какая ещё стая?

Моё недоумение было столь явным, что зеленоглазый снизошел до «пояснений»:

— Он человек, но он достоин.

О, Богиня! Это что же получается? Райлен теперь оборотень?!

Наверное, от растерянности, спросила вслух. Иначе чем объяснить, что Вожак ответил?

— Оборотень. Не по крови, по духу. Поверь, это ничуть не меньше. — А после повернул голову и крикнул так громко, что я даже отпрянула, не в силах выдержать напор: — Мирра!

Толпа полуголых, косматых мужчин, расступилась ну о-очень почтительно. Многие согнулись в поклонах. На овеянную предрассветной серостью поляну, вышла невысокая худенькая женщина в длинном, сером платье. Уверенно и степенно названная Миррой зашагала к нам.

Правда я в этот миг не о женщине думала, а о том, что… нечестно давать Райлену такое прозвище. Нечестно и всё тут. Ведь это я — отчаянная! Это меня так назвали! Да, не оборотни, а тролли, но всё-таки…

— Ритуал соблюдёт, — сказал зеленоглазый, когда Мирра приблизилась. Приправил слова учтивым, хоть и не слишком глубоким поклоном.

Женщина поклонилась в ответ и обратилась к Райлену:

— Руку.

Опять? Что на этот раз? Блох напустят?

Не знаю почему, но мысль о том, что эта женщина прикоснётся к черноглазому спесивцу, вызвала такую волну злости, что я едва зубами не заскрипела.

— Правую, — тихо подсказала Мирра, когда маг, по привычке, протянул другую. — Ладонью вверх.

Правую? Она что же хочет, чтобы я… отпустила?! Да ни за что!

— Соули, — прошептал герцог. — Отпусти локоть.

Что?! Так он, так он… О, Богиня! Да пожалуйста! Не больно-то и хотелось!

В уголках губ непонятной и весьма неприятной Мирры появилась улыбка. И я уже хотела сказать всё что думаю и о её платье, и о неказистой фигуре, и о морщинках в уголках глаз, когда услышала:

— Положи свою руку поверх его. Ладонью вниз.

Ну я и положила.

Не знаю, что такого смешного было в моём движении, но Мирра разулыбалась во всю ширь. Мне даже боязно стало — как бы у старушки рот не порвался. Тем более тут, как назло, лекарь один имеется… он правда по коленкам и копчикам, но чем пьяный тролль не шутит?!