Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог (1968-1969)
Шрифт:
Им приглянулось элегантное, английского покроя пальто бутылочного цвета. Нина сказала Амангюль, что пальто это очень бы ей пошло… И действительно, пальто прекрасно сидело, и столько было соблазна в этой элегантной вещи, что у нее появилась шальная мысль сразу же приобрести его, тем более что и Нина настойчиво поддакивала, предлагая взаймы нужную сумму. Правда, цена его не соответствовала студенческому бюджету. Ее несколько удивило и обрадовало настойчивое желание Нины купить для Амангюль пальто. Она даже пробормотала невнятно, что никогда не расстраивается из-за одежды. Есть — хорошо. Нет — не надо. Но Нина вдруг рассердилась:
— Я тоже не лезу из кожи вон из-за вещей, — сказала она. — Но раз уж принято одеваться, то одеваться надо красиво, со вкусом, особенно женщинам.
С первой своей покупкой в руках, сияя от счастья, покинула Амангюль магазин…
После фильма не торопясь пошли с Ниной пешком. По дороге говорили о фильме. Нина очень интересно
Время было позднее, но Амангюль под впечатлением сегодняшнего дня, встреч в журнале, придя в общежитие, тут же села писать автобиографию. Заодно написала домой и в робких выражениях попросила выслать ей денег на покупку нового пальто. Наконец, Амангюль разделась, нырнула под одеяло и, отбросив все пестрые и радостные впечатления, тут же заснула.
СЕМЬЯ
На последнем курсе Амангюль вышла замуж за Нокера. Он учился с нею, курсом позже. Мать Амангюль по просьбе дочери тепло и приветливо встретила сватов и дала согласие на брак дочери.
Однако всех родственников удивило, а некоторых даже и огорчило, что Амангюль категорически против калыма! Калым порой все еще бытовал в жизни туркменского села. Одни родители видели в нем возможность обогащения, другие брали калым потому, что так было принято веками. Мать Амангюль Тувак-эдже говорила, что люди будут смеяться, если узнают про свадьбу без калыма. Но Амангюль была непреклонна. У нее и приданого не было. Кроме книг, она ничего не скопила. И свадьбу Амангюль решила справить скромную, пригласив только родственников. Однако сами родственники запротестовали против такого решения. Они считали, что их единственную, любимую Амангюль, да еще с университетским образованием, следует отдать замуж как следует, свадьбу сыграть пышную и богатую. Родственники долго спорили, рядили. Но время шло, страсти остывали, и свадьбу Амангюль сыграла именно такую, какую она и хотела, добрую, веселую, без лишней шумихи.
Да вот беда: к семейной жизни Амангюль была совершенно не подготовлена. Очень скоро она поняла, что кроме нежных чувств и влечения друг к другу семейная жизнь прежде всего требует от молодых терпения, такта, огромной ответственности перед собой и другими. Да мало ли чего еще требует эта жизнь. Взять хотя бы ведение пусть маленького, но хозяйства, расчет бюджета.
Теперь свои привычки, желания, поступки надо было соизмерять с привычками, поступками и желаниями мужа, причем стараться иногда делать что-то ему в угоду и даже в ущерб себе. Наконец, необходимо было приспосабливаться к родственникам мужа. Нужны были многочисленные предметы быта, посуда, одежда, мебель, короче говоря — все от иголки до платяного шкафа. У Амангюль ничего этого не было. Сначала она не очень беспокоилась, думала, начнет работать, получать зарплату — все уладится. Но оказалось, что работа может только прокормить их, тем более что Нокер еще учился на последнем курсе и приносил только стипендию. Да к тому же Амангюль еще плохо умела вести хозяйство. Однажды она почти треть зарплаты истратила на подарок младшему брату Нокера. А ведь в доме не было многих самых необходимых вещей. И об этом Нокер с упреком сказал ей. Амангюль обиделась. Но позднее поняла, что была не права…
Неудачи, ошибки, а иногда и ссоры с мужем и были тем опытом, который приобрела Амангюль в начале своей семейной жизни. В конце концов она научилась экономно тратить деньги, обходиться минимальным количеством продуктов, понемногу делать сбережения, если появлялась такая возможность. "Раз другие умеют, и я научусь", — твердила она.
Понемногу молодым помогали и все родственники. Так что рано или поздно все должно было устроиться, все, за исключением одного, в чем даже родственники были бессильны помочь — у молодой семьи не было квартиры.
После окончания университета Амангюль стала работать в редакции молодежной газеты. Но ее сразу же предупредили, чтобы на получение жилья она даже и не надеялась. Оставалось единственное — покупка дома. Но в столице дома стоили так дорого, что об этом трудно было даже думать…
Амангюль и Нокер снимали комнату. Зависимость от хозяев ужасно угнетала. Надо возвращаться домой вовремя. Нельзя приглашать друзей. Устраивать стирки. Или вечеринки.
Поэтому Нокер, заканчивая университет, искал такую работу, где можно было бы в максимально короткий срок получить Жилье. Пока все его попытки были неудачными, В учреждениях, куда он обращался, квартира не предвиделась. Он как-то даже в сердцах предложил Амангюль уехать из Ашхабада. Он слышал, что вдали от столицы жилищные проблемы
решаются, кажется, проще. Но Амангюль пришлась по душе работа в редакции. Она надеялась, что со временем сможет стать хорошим, квалифицированным сотрудником, чувствовала, что для этого у нее есть и знания и способности. В конце концов Нокеру пришлось согласиться с доводами жены. Решено было только сменить комнату в надежде, что попадутся более сговорчивые и простые хозяева. Вскоре им действительно представилась возможность переехать на другую квартиру.РАБОТА
В редакции молодежной газеты, где работала Амангюль, многие сотрудники были ее возраста или немного постарше. Поэтому Амангюль, как говорится, легко вошла в коллектив, быстро почувствовала себя спокойно и уверенно. А это, как известно, залог хорошей работы. Работа редактора нравилась Амангюль. Когда выходил очередной номер, она быстро находила отредактированные ею материалы, с удовольствием читала их — наглядные результаты своего труда. Ей было все интересно: как готовится номер в редакции, как он печатается в типографии. Ей нравился стук печатных машинок, гул типографских машин, даже ночные дежурства. Ей было приятно, что Нокер приходит ее встречать после дежурства. С гордостью два раза в месяц она подходила к кассе получать зарплату. Иногда по утрам, идя на работу, она задерживалась в дверях редакции, чтобы прохожие видели, что именно здесь она работает. Позже сама над собой посмеивалась, даже стыдилась своей маленькой хитрости. Но все когда-то впервые начинают работать и обычно считают свою работу самой важной.
Все в жизни проходит, прошло и очарование первых рабочих месяцев. Наступили будни. Появились и сложности. Амангюль уже напечатала несколько своих рассказов. Ее материалы стали появляться на страницах центральных газет. Но в редакции к ней все еще относились как-то снисходительно. Сначала она думала, что это потому, что она женщина. А в редакции большинство — мужчины. Но потом поняла, что дело не в этом. Все ее предложения, даже если они были дельными, не принимались. Ее материалы всегда беспощадно сокращались и правились, часто без всякой надобности. Амангюль установила, что делалось это сначала главным редактором, а по его примеру и другими сотрудниками. Она не на шутку забеспокоилась. Иногда ей казалось, что на работу ее взяли только потому, чтобы не говорили, что в редакции, мол, работают одни мужчины. Она же была уверена, что ее материалы написаны и отредактированы не хуже, а иногда и лучше, чем материалы других сотрудников — мужчин. Править их иногда было совершенно не нужно. Если бы эта правка помогала шлифовать стиль, улучшала текст, она была бы только благодарна за такую помощь. Но правка делалась только ради правки. И это было несправедливо и обидно. Сам же главный надиктовывал машинистке многие страницы, которые занимали в газете целые полосы. Причем даже небольшой опыт Амангюль позволял определить, что материалы не отличались высоким качеством. Часто были просто скучны и трафаретны. Но они принадлежали главному редактору, поэтому не сокращались и не правились.
Часто по указанию главного редактора помещали материалы его друзей, работавших в других редакциях, в которых, в свою очередь, печатался главный редактор.
Однажды Амангюль высказалась об этом на собрании, но ее никто не поддержал. Зато после этого выступления для нее наступили тяжелые, можно сказать, черные дни. К ней придирались на каждом шагу. Не прощали малейших нарушений в работе. Почти перестали печатать.
Как-то из дальнего аула в редакцию пришло письмо. Девушка писала, что ее насильно хотят выдать замуж за нелюбимого человека и просила помощи. Амангюль поручили поехать разобраться, помочь чем можно. Но только начала она в селе разъяснительную работу, как приехал другой сотрудник и сообщил, что его прислали помочь ей. Но Амангюль прекрасно понимала, что это за помощь! Ее просто решили отстранить от дела. Такие выходки главного редактора вконец переполнили чашу терпения Амангюль, и она подала заявление об уходе из редакции.
Неожиданной была реакция на этот шаг Нокера. Он только что начал работать после окончания университета. Им стало жить полегче. И вдруг решение Амангюль уйти из газеты. Сначала он разделял ее обиду. Но потом засомневался в целесообразности ее поступка. Он всячески заводил разговоры о трудностях, о том, как сложно жить на одну зарплату и как много им еще нужно приобрести. Такой реакции мужа Амангюль не ожидала. Отношение Нокера к ее беде огорчило даже больше, чем сама беда. Но делать было нечего, нужно было пережить и это. И Амангюль, как бы в утешение себе, решила написать повесть о своем детстве. Комната, которую они сейчас снимали, была в тихом районе города, хозяйка целый день была на работе, а дети — в школе. Днем Амангюль оставалась совершенно одна. Это было удобно. В течение месяца, на одном дыхании, написала Амангюль свою первую повесть. Книга была задумана давно, многие эпизоды отчетливо виделись в подробностях и деталях… Поэтому писалось быстро и легко. Но уверенности в себе не было.