Советский Орфей

Мы подошли к столу на котором стояла бутылка красного вина и несколько пустых фужеров; на большой тарелке лежали бутерброды с ветчиной и красной икрой, а в хрустальной вазе яблоки, груши и виноград. Все сели рядом друг с другом, причем хозяин дома оказался в центре, и он тут же разлил вино по бокалам.

– Ну что - за знакомство?
– его глаза вопросительно посмотрели на нас.

– Да, и за встречу, - поддержала жена.

Мы выпили и взяли с тарелки бутерброды.

– Ну, с чего начнем?
– мужчина вопросительно посмотрел на нас.
– Пожалуй с того, что ещё неделю назад мы с Таней побывали на концерте ансамбля "Орфей" и по этому поводу можем сказать следующее: нам понравилось всё - и его идея, и песни, и игра музыкантов, и конечно ваши голоса. Ты, Виктор, и Ольга пели просто великолепно - и по одному, и особенно дуэтом. Я конечно немного сердит на вас за то, что вы сначала не спели нам худсовете, но уже почти вас простил. Вы наверно, как и многие музыканты, боитесь нашего совета как огня - думаете, что мы тут всё только запрещаем. Нет, Витя, мы запрещаем только бездарность и то, что идет вразрез идеологии нашей партии. А если видим таланты, профессионалов или что-то новое - то включаем только зеленый свет. Ваш коллектив явно талантлив, да и стиль музыки у вас какой-то необычный, потому таких музыкантов мы не только не запрещаем, но и продвигаем. В связи с этим у меня к вашему ансамблю и к тебе лично такое предложение: почему бы вам не перейти под крыло Госконцерта? После ваших выступлений вы приобрели такую популярность, что эта контора примет вас с распростертыми объятиями. К тому же и я замолвлю за вас свое словечко, а оно в мире культуры кое-что значит. Так что скажешь?

– Даже не знаю... Это так неожиданно... Я об этом никогда не думал, да и с коллективом надо посоветоваться. К тому же, ты наверняка знаешь, я живу и работаю в столице.

– Знаю и удивляюсь - как ты всё успеваешь? Но мой тебе совет: бросай там свою работу и переезжай к нам. Такой певец как-ты должен заниматься музыкой, а не журналистикой. Да и с культурой у нас дело обстоит не хуже чем в столице. Насчет жилья не беспокойся - поможем; не сразу конечно, но года через два-три обеспечим, а пока с моей помощью снимешь вполне приличную двушку всего лишь за полтинник в месяц. К тому же я слышал, что ты хочешь оформить авторские права на свои песни - тоже не проблема. В ближайшие дни зачислим тебя в Союз писателей и Союз композиторов и всё - можешь нести свои песни в ВААП. И еще, Ольга Левицкая говорила мне о том, что вы собираетесь записать пластинку - и здесь всё в наших руках. Ты знаешь, кем работает моя жена? Директором ленинградского филиала всесоюзной фирмы грамзаписи "Мелодия". А знаешь, кто решает, что именно будет записываться в нашей студии? Всего два человека, и оба они перед тобой. Так что если хочешь, мы завтра же поставим ваш коллектив в очередь на запись. Ну так что - как тебе такая идея?

– Звучит красиво! И все же с Госконцертом связываться не хочется, уж больно скромные там доходы.

– Верно! Но это на первый взгляд. А на второй всё выглядит несколько иначе, поскольку эта контора предоставляет лучшие залы, аппаратуру, световое оформление, организует гастроли по стране, оплачивает транспортные расходы, гостиницы, выплачивает командировочные, которых, кстати, хватает не только на питание. Ну и гонорары за концерты - ведущим вокалистам по пять рублей плюс рубль за аншлаги. А залы у вас конечно будут полные, потому ты и Ольга будете получать около 80 рублей в месяц при трех концертах в неделю. При этом вас будет знать вся страна. Разве это плохой вариант? Плюс ваши доходы от записанных пластинок, и твои от авторских прав. Не знаю, как ты живешь в Москве, но здесь ты точно будешь жить в шоколаде и купаться в лучах славы, как и подобает Орфею. Так что ты решил?

Отказываться от какого предложения мне было не удобно, а соглашаться нельзя, потому я выбрал неопределенный ответ.

– В общем я не против, но нужно посоветоваться с парнями, возможно не все из них согласятся.

– Не нужно, я уже это сделал. В пятницу за этим столом сидела ваша Оля, и мы с ней этот вопрос обсудили; она согласна. А сегодня на репетиции она поговорила об этом с вашими музыкантами и тоже смогла их убедить. Получается, что дело только за тобой.

"Ах вот на что она намекала, говоря о Госконцерте.
– подумал я.
– А когда она поговорила с парнями? Похоже тогда, когда я бегал за бандитами. Ну и что мне делать? Ездить я никуда не смогу, а вот моим парням это наверняка понравится. Вот только вокалиста им нужно будет найти, но это уже их проблема. Что ж, обламывать их я не стану. Я соглашусь, а дальше пускай сами выкручиваются."

И потому мой ответ прозвучал достаточно твердо:

– Ну, если коллектив согласен, то и я не стану возражать.

– Вот и отлично! Давайте выпьем за это!

И чиновник снова разлил вино по бокалам.

– А теперь давайте обсудим еще один вопрос. Как ты видишь, мы с женой можем кое-что для вас сделать и с удовольствием это сделаем. Однако взамен мы тоже кое-что хотим, а точнее - всего лишь одно: ты должен стать членом нашего клуба с названием "КЛЮЧИ".

– Ключи?
– недоуменно спросил я.
– Первый раз слышу о таком обществе!

– Конечно, потому что о нем знают только члены этого клуба, если конечно они держат язык за зубами. КЛЮЧИ - это аббревиатура, которая расшифровывается так: клуб любителей "чистого искусства".

– "Чистое искусство"? Опять-таки ничего об этом не знаю.

– Да? Тогда Таня, прошу, расскажи нашему гостю, о чем идет речь.

– Охотно. Виктор, я уверена, что ты, как и большинство людей, знаешь, что в Древней Греции несколько столетий проводились Олимпийские игры, и что участники на них соревновались совсем без одежды. Однако далеко не все знают, что в то время были и театры, в которых актеры пели и танцевали совершенно обнаженными. Такое искусство в Древней Греции назвали "чистым". Почему именно "чистым" не очень понятно, возможно потому, что одежду они считали грязной, а может потому что перед выступлением у таких актеров было принято мыться и показывать зрителям своё чистое тело. Не знаю.

С тех прошли столетия, но "чистое искусство" живет до сих пор. Например, в Европе, и в Америке есть театры в которых актеры выступают совершенно нагими, причем не только драматические театры, но и оперные. Есть "чистые" балеты и даже симфонические оркестры.

Мы с мужем любим такое искусство и потому по возможности его посещаем. Года три назад мы были в Латвии и смотрели стриптизы с полным обнажением. Прекрасное зрелище! И танцы, и музыка, и конечно обнаженные тела. А в позапрошлом году уже прокатились по Австрии, и посмотрели там не только обнаженный балет, но и обнаженный симфонический оркестр. Спрашивается, а музыкантам зачем обнажаться? А затем, что посещаемость, а значит и доходы, таких оркестров выше чем обычных. Потому что многие зрители хотят видеть на сцене то самое греческое "чистое искусство".

Ну а в прошлом году мы ездили в Грецию и попали там на концерт трех танцевальных коллективов, которые тоже выступали без одежды; один - женский, другой - мужской, а третий - смешанный. На их телах были всевозможные украшения, иногда рисунки, иногда татуировки, но ни одного элемента одежды, даже на ногах. Все танцы были просто очаровательными и очень разнообразными, а сиртаки в исполнении обнаженных мужчин смотрелся просто волшебно.

У нас в стране, увы, такое искусство запрещено, зато его любителей наверняка не меньше чем за рубежом. Потому мы с мужем и решили создать "КЛЮЧИ" с целью породить нечто подобное и у нас, хотя и нелегально.

А из сегодняшних газет мы узнаём, что такое искусство оказывается появилось на нашей музыкальной сцене, причем его главный исполнитель сейчас сидит за нашим столом. К сожалению, мы не были на вашем вчерашнем концерте и значит многое пропустили. Но мы очень надеемся, что ты вступишь в наш клуб и будешь радовать нас своим "чистым" искусством достаточно регулярно. Кстати, заседания клуба проходят в этом зале, а сценой служит вот та тигриная шкура.

– Ого, какое необычное предложение! Но это же неприлично - петь без одежды. Я же не сам разделся, меня зрители раздели.

– Ну-да, раздели зрители, а пел ты уже без принуждения.
– В разговор вступил Воронин.
– Да, зрители просили, но не заставляли. А если зрители просят - значит для них это вполне прилично, а значит можно и спеть. Разве ты не так рассуждал?

– Хм... Может и так... И много человек в вашем клубе?

– Пока нет! Всего полтора десятка, но это весьма известные творческие люди нашего города. Есть поэты, певцы, музыканты, балерины, театральные актеры и даже один фокусник. И сколько мы его смотрим, никак не можем понять, куда он прячет исчезающие в его руках предметы, если на нем совершенно нет одежды. Однако их имена я тебе не могу назвать, пока ты не стал членом клуба.

– А возраст? Стариков не слишком много?

– Стариков нет вообще. Я в этом клубе самый старый, а мне еще нет и сорока. Кроме того нет толстых, тощих и некрасивых, все члены клуба за собой хорошо следят. Главные принципы приема в наш клуб - известность, красота, готовность выступать без одежды. И ты как раз подходишь по всем этим критериям. Ну так что - согласен?

– Даже не знаю... Надо подумать... А как проходит вступление в ваш клуб - просто по согласию?

– Не совсем: сначала предварительный отбор в этом зале и в этом составе, потому как мы с женой являемся не только основателями, но и руководителями клуба, а потом согласие других членов на очередном заседании.