"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

— Группа из шести человек… Небольшая пешая прогулка по дороге, ведущей в Эспинье.

— А я хотела показать Фред озеро… Можно мне с тобой?

— Можешь даже не спрашивать, — ответил он.

Они долго смотрели на звезды, погруженные каждый в свои мысли. Так близко и так далеко друг от друга.

— Что означает Анколи? — внезапно спросила Серван.

— Горный цветок, аквилегия. Очень красивый, но очень ядовитый… Любимый цветок Лоры.

— Аквилегия, меланхолия, — прошептала Серван. — Меланхолия…

Глава 22

Серван надела форму и убрала волосы. Четырнадцатое августа, завтра для большинства праздничный день [944] . А она весь день и большую часть вечера дежурит. Впрочем, это ее не напрягает; вчера она смогла расслабиться: прогулка с Венсаном и его группой особенно удалась. И хотя проводник выглядел озабоченным, он превосходно справился со своей задачей. Есть о чем обменяться мнениями, чем утешиться. И чему поучиться.

Всегда и по-прежнему учиться.

944

15 августа — Успение Богородицы, церковный праздник, во Франции этот день выходной.

Она спустилась во двор, где несколько жандармов, громко смеясь, что-то обсуждали. Когда Серван подошла, они резко замолчали. Сделав вид, что ничего не заметила, она поприветствовала их и направилась в дежурную часть. Выглянув из своей берлоги, Вертоли смерил ее странным взглядом. Словно видел в первый раз.

— Здравствуйте, Серван. Мне бы хотелось с вами поговорить.

Она зашла к нему в кабинет, и он предложил ей сесть, — казалось, он был чем-то очень удивлен.

— Мне бы хотелось с вами поговорить на весьма деликатную тему, — начал он. — Серван, вам надо быть внимательнее и не выставлять напоказ вашу личную жизнь…

Девушка непонимающе посмотрела на него:

— Мою личную жизнь? О чем вы говорите, старший аджюдан?

— О шумной ссоре, которая произошла у вас позавчера с… с вашей подругой.

Серван едва не упала со стула.

— Вы же знаете, — продолжал шеф, — в наших квартирах все слышно! Не звукоизоляция, а какая-то катастрофа!.. Так что должен вам сказать, сейчас мужчины только об этом и говорят… Всем, кто хочет послушать, они рассказывают, что вы… лесби.

Заледенев с головы до кончиков ног, Серван побледнела как смерть.

— Но это же чушь! — воскликнула она, вскакивая. — Это всего лишь давняя подруга, и… и мы с ней ссорились, потому… потому что она просила у меня денег, а…

— Лично я не слышал сей пресловутой ссоры. Но говорят о поистине супружеской ревности!

— Нет, старший аджюдан! Это неправда!

— В будущем постарайтесь вести себя скромнее, — посоветовал Вертоли. — Помните, пока ваши нравы остаются вашим личным делом, меня они не касаются… Однако, должен вам заметить, здесь на некоторые особенности смотрят достаточно неодобрительно… Здесь, как и, без сомнения, в иных местах.

Он ей не верит. Крах всего. Она без сил опустилась на стул.

— Я вспылила, но это не была сцена ревности, уверяю вас…

— Как бы то ни было, если мужчины будут доставать вас дурацкими намеками, не стесняйтесь, приходите ко мне. Идет?

— Да, старший аджюдан, — тихо ответила Серван.

— Идите! И не хмурьтесь, все утрясется! — ободряюще произнес он.

Нетвердым шагом она вышла из кабинета и направилась в дежурную часть. Там на столе она увидела конверт со своим именем. Внутри лежала маленькая карточка с единственной фразой.

Убийственной.

Лесбиянкам здесь не место.

* * *

Венсан почувствовал, что устал. Он ехал домой после простой пешей прогулки, которая почему-то ужасно его утомила. Возможно, потому, что он не выспался. Потому что его кошмары становились все более злобными. Ненасытными.

Потому что мысли его напоминали разбушевавшийся океан. И он под завязку нахлебался воды из этого океана.

Перед домом стояла машина Серван, но самой девушки на террасе не было. Он зашел за дом, и на каменной приступке в конце поля, там, где трава пожухла от укусов солнца, различил ее силуэт.

Он подошел и положил руку ей на плечо. Она подскочила и вместо приветствия повернула к нему свое заплаканное лицо.

— Что случилось, Серван?

Не ответив, она зарыдала еще сильнее, и Венсан вздохнул. Еще одна доза печали, которую придется проглотить. И она заберет тот жалкий остаток энергии, который у него остался.

— Они… они знают! — запинаясь, произнесла девушка.

— Что знают? Кто знает?

— В казарме, они знают… знают…

Порывшись в кармане, она достала и протянула ему кусочек картона. Понятней, чем любые объяснения.

— Лесбиянкам здесь не место, — прочел проводник. — Вот дерьмо… Мерзавцы!

— Что мне теперь делать? — простонала она.

— Успокойся… Ты пыталась опровергнуть?

— Вертоли вызвал меня к себе в кабинет, потому что… потому что мои коллеги только об этом и говорят… Я его обманула, сказала ему, что поссорилась с подругой, но… я чувствую, он мне не поверил!

Она снова заплакала, и Венсан принялся ее успокаивать.

— Все постепенно уладится, — негромко промолвил он.

— Но как? Все кончено!

— Не говори так… Если ты не хочешь, чтобы они об этом знали, придется врать, Серван. Если хочешь, я попытаюсь убедить их.

— Ты? Но…

— Предоставь действовать мне, — ободряющим тоном произнес он. — И прекрати плакать…

Вытерев слезы рукавом, она достала из кармана брюк пачку сигарет и закурила. Венсан заметил, что у нее дрожат руки. Ей страшно. Это несправедливо. Даже возмутительно.

— Но тебе придется немного мне подыграть, — произнес он.

— Что ты собираешься делать?

— Увидишь.

Он встал, протянул ей спасительную руку, и она изо всех сил вцепилась в нее. Словно следуя за лучами заходящего солнца, они медленно пошли к дому.

* * *

В праздничный день в казарме царило спокойствие. Серван долго собиралась с духом, прежде чем выйти из квартиры. Затянутая в форму, зажатая страхом. Она боялась встретить коллег, услышать их саркастические смешки, их оскорбительные шутки. Конечно, не все изменили к ней свое отношение, но большинство мужчин ясно давали ей понять, насколько она им неприятна.