"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Будь это так, я бы сейчас с вами не разговаривал.

– Вы убиваете всех, кого не уважаете?

– Только тех, кто встает у меня на пути.

– Кто Окунь?

– Я расскажу вам все подробности, но взамен вы должны выполнить маленькую задачу.

– Какую задачу?

– Это легкая задача, и она будет последней. Потом вы сможете сообщить обо мне в полицию и облегчить совесть, а я вернусь туда, откуда приехал.

– Какую задачу?

– Вы должны добиться приема у одного из богатейших людей Италии.

54

Орест не ошибся насчет огня: вентиляционные отверстия оказались хорошей заменой дымоходу, и дым выходил наружу, хотя запах, как и музыка, заполнял весь подвал. Сам же Орест расхаживал туда-сюда, принося обломки старой мебели в качестве растопки и мясо для барбекю. На закате он объявился с гигантским старым кассетным магнитофоном со множеством кнопок и лампочек, который на низкой громкости играл столь же старую итальянскую музыку. Амала узнала лишь песню «El Diablo» группы Litfiba, да и то лишь потому, что слышала ее на «Ютюбе». Для Амалы Орест установил столик рядом с направляющими на главной стене, чтобы ей было удобнее передвигаться. Затем поставил перед ней миску, накрытую салфеткой.

– Хочешь приготовить шашлык?

Амала подняла салфетку: миска была полна окровавленных кусочков мяса и ломтиков бекона. Она представила, как бросает их в дыру под унитазом, и существо по ту сторону ест их сырыми.

– Что мне нужно делать?

– Нанизывай мясо поочередно с беконом. Соль, перец и розмарин лежат в другой миске. Я принесу тебе шпажки.

Он вручил ей полдюжины палочек полуметровой длины, слишком тонких, чтобы использовать их в качестве оружия. Они не годились бы даже на то, чтобы проткнуть кусочки мяса, если бы Орест предварительно их не продырявил.

Амала начала насаживать на шпажки мясо, вытирая пальцы о рубашку, когда они становились слишком скользкими.

– Почему ты решил устроить барбекю? – спросила она.

– Мне всегда нравилось беседовать у огня. Разве ты никогда не делала так с друзьями на пляже?

– Там, где стоит наш дом, запрещено жечь костры. Мы светим себе мобильниками.

– Кто это «мы»?

– Другие, у кого там есть дома. Мы знаем друг друга с детства, но видимся только летом. – Амала подняла пару неровных шпажек. – Так сойдет?

– Идеально. – Орест поставил на раскаленные угли металлическую решетку. – Скоро можно начинать жарить. Тебе кто-нибудь нравился в этой компании?

– Почему ты спрашиваешь?

«Грязный маньяк», – мысленно добавила она.

– Уж точно не для того, чтобы возбудиться. У тебя очень извращенное воображение для девочки твоего возраста.

Амала заволновалась. Ее тюремщик открылся, а она рисковала в очередной раз его рассердить.

– Был один…

– И ты ему призналась?

– Нет. У него была другая.

– Красавчики всегда выбирают стерв, верно?

– Да.

Орест рассмеялся. Смех его звучал вполне нормально. Если бы не ситуация, Орест мог бы показаться просто сварливым и злобным дядькой, а не буйным сумасшедшим.

– Верно и обратное. Пить хочешь? Я схожу за напитками.

– Я предпочитаю колу. Если есть без сахара…

– Нет.

Орест исчез, а через пару минут вернулся со старым термоконтейнером для пикника, на котором стояло название напитка. Он открыл его, вытащил пластиковую бутылку и, открутив крышку, протянул ей. Кола оказалась заледеневшей и оцарапала ей горло. Орест взял себе тоник и положил шпажки на решетку. Они зашипели.

– Когда разводил костры, мне нравилась одна девушка, – сказал он. – Но я стеснялся, и мне так и не хватило смелости ей признаться.

– Даже потом?

– Да. Я не успел.

– Что случилось?

– Она умерла. Но это неподходящая тема для веселого ужина.

– А о чем же ты хочешь поговорить?

– Можем устроить философскую дискуссию о Зле. Ты веришь в Зло?

– В Зло из Библии?

Орест перевернул шпажки.

– Из Библии, Корана, Талмуда. Во всех священных книгах говорится о Зле. Все они описывают его как силу, которой необходимо противостоять, чтобы она не осквернила тебя.

– Не знаю, верю ли я в Зло в этом смысле.

– Поверь, Амала, оно существует. Все нормальные люди – это сочетание Добра и Зла, ангелов и чертей. Но есть и ненормальные люди, которые рождаются с пустотой внутри. Там, где у нас лучшие чувства – любовь, страсть к музыке, нежность… у них нет ничего. Как будто Господь забыл кусочек. У них ничего нет, и они ничего не чувствуют. Они испытывают удовольствие, только когда совершают плохие поступки, когда заставляют других страдать. Так они заполняют пустоту, понимаешь? Но чем больше они заполняют себя Злом, тем больше становится пустота и тем больше изуверств они творят.

Орест принес три шпажки к столу. Амала накинулась на одну из них, чувствуя волчий голод. Шашлык обжег ей рот.

– Вкуснятина, – проговорила она, усмехаясь. – Уж не о себе ли ты говоришь?

– Очень остроумно, Амала. – Орест подвинул свой стул ближе к ней. – Нет, я нормальный человек. Просто немного умнее среднего – так мне говорили в школе. Немного белого и немного черного, как все.

– Мне ты не кажешься нормальным, – произнесла Амала с набитым ртом. Ей стало так весело, что она заговорила свободно. – Нормальные люди не похищают девушек.

– Если только у них нет причины.

– Какой?

– Научиться.

Амала пожала здоровым плечом:

– Как скажешь… – Ее это не особенно волновало. Возможно, дело было в пастельном свете или в цветных облаках, плывущих по комнате. «Ты уже видела эти облака, – напомнила та ее часть, которая еще оставалась начеку. – В фургоне. Когда он похитил тебя». Эта мысль немного ее встряхнула. – Ты подмешал мне наркотик?

– Я не хотел, чтобы ты волновалась. Тебе ведь спокойно, верно?

В горле все еще было сухо, и Амала потянулась к бутылке колы. Но искра разума подсказала ей не пить.

– Кола или фанта, – прошептала она.

– На всякий случай я подмешал его в оба напитка, но не в тоник, – сказал он, отсалютовав ей банкой. – Прости, но я не могу рисковать, что в последний момент ты сорвешь мои планы.

– В последний момент… – Амала забыла, что хотела сказать. – Я не единственная, да? Здесь есть еще одна девушка.

– Призрак? – рассмеялся Орест.

– Она говорит мне ужасные вещи, – промямлила Амала. – Она говорит со мной из… из туалета.