Совсем другой - Часть первая

Алиса тоже посмотрела по сторонам и, не увидев ничего интересного, так же вежливо ответила:

– Здравствуйте! Извините, но мама не разрешает мне разговаривать с незнакомыми людьми!

– Очень правильно, - закивал головой незнакомец.
– Твоя мама абсолютно права. Но у меня, к сожалению, выпал из кармана ключ и закатился в угол, откуда мне самому его никак не достать.

– Я тоже не могу, - пожала плечами Алиса.
– Мама запретила мне уходить от подъезда.

– Не надо никуда уходить, - заискивающе улыбнулся старичок.
– Я живу здесь, в этом же подъезде. Мне бы только ключ достать.

Наморщив лоб, девочка задумалась, - всех соседей она в лицо не знала. Может быть, в самом деле, у человека ключ куда-то закатился.

– Хорошо, - согласилась она с важным видом.
– Только недолго.

– Конечно, недолго, конечно!
– засуетился старичок, открывая перед ней двери.
– Это быстро!

– Странно, - удивилась Алиса, заходя в подъезд.
– Когда я спускалась, лампочка горела.

За спиной глухо лязгнула металлическая дверь, и старичок тут же обхватил её руками, - одной поперёк тела, а второй зажал рот. Не успела девочка испугаться, как цепкая хватка ослабла, и почти сразу раздался звук падающего тела. Вытянув слегка дрожащие руки перед собой, Алиса добралась до стены и уже по ней вернулась к двери. В свете уличных фонарей старичок выглядел неопрятной кучей на грязном полу подъезда. Вместе с запоздалым страхом пришло и любопытство.

Она хотела подойти ближе, но, услышав шум спускающегося лифта, испуганно бросилась обратно на скамейку. Совсем не хотелось, чтобы её считали виноватой в том, что случилось с неприятным старичком. Ну, в самом деле, он же сам упал, ещё и её чуть не придавил.

Вскоре из подъезда раздались встревоженные голоса, и на улицу выбежала мама:

– Алиса!
– она подбежала к дочке.
– С тобой всё в порядке?

– Да, мамочка!
– честно ответила Алиса.
– Со мной всё хорошо!

– Там какому-то мужчине плохо стало, - Марина присела рядом с ней и обняла за плечи.
– Может, в темноте споткнулся, свет был выключен. Ты ничего не слышала?

– Какой-то шум только, - Алиса даже не слукавила.
– Мы скоро пойдём?

– Надо вызвать скорую помощь и дождаться их, - вздохнула молодая женщина.
– Но к следующему сеансу мы точно успеем!

– Боюсь, как бы это не затянулось, - огорошил их Максим, выглянувший из подъезда.
– Марина, подержи пока дверь.

Притащив откуда-то половинку кирпича, мужчина заблокировал входную дверь и негромко сказал извиняющимся тоном:

– Мариш, может, без меня сходите? Там у мужика все руки в наколках. Может быть, криминал.

– И что?
– не поняла Марина.
– Причём здесь мы?

– Мы его обнаружили, и, судя по всему, он мёртв, - терпеливо объяснил Максим.
– Получается, свидетели. В общем, мне лучше подождать ментов.

– Наверное, тогда вместе надо остаться?
– встревожилась женщина.
– Мы ведь вместе его нашли...

– Им хватит одного свидетеля, - качнул головой мужчина.
– Смотри, Алиска вся издёргалась. Вы ещё успеваете в кино.

– Ты уверен...

– Уверен, - оборвал он её на полуслове.
– Давай, бегите. Мне позвонить надо, хоть вызвать уже кого-нибудь.

– Пока! Я люблю тебя, - Марина подхватила дочку, и они поспешили к кинотеатру в паре кварталов от дома.

Сообщив диспетчеру скорой помощи по телефону информацию и адрес происшествия, мужчина зашёл внутрь и присел перед телом. Поводил над ним руками, не притрагиваясь к одежде, и брезгливо отряхнул ладони. Не вставая, вынул из кармана телефон:

– Бригадир? У нас тут что-то непонятное произошло. Нет, крыло пока не надо высылать, угрозы нет. В подъезде труп нарисовался, и аккурат перед этим девочка во двор вышла.

Ещё раз взглянув на покойного, Максим поднялся и вышел на свежий воздух, продолжая отвечать невидимому собеседнику:

– Я его просканировал - педофил, рецидивист, недавно вышел по УДО. Алиса говорит, что ничего не видела. Да, знаю я, что защита могла на опережение сработать. В общем, лучше тебе самому подъехать и посмотреть на это, пока кавалерия не прискакала. Давай, жду.

Спустя двадцать минут рядом с каретой "Скорой помощи" припарковалась серая иномарка отечественной сборки. Вылезший из неё мужчина, как и Максим, обладал крепким телосложением и неуловимо походил на него чертами лица.

– Привет!
– поприветствовал его Максим.
– Магриб, он здесь, на полу валяется. Посмотри, да потом надо доктора отпустить, они раньше тебя успели приехать, пришлось придержать.

Не обращая внимания на его слова, бригадир сначала осмотрел внимательно всё на улице, только после этого зашёл в подъезд, - около тела неподвижно стоял фельдшер с чемоданчиком, устремив застывший взгляд в стену перед собой. Магрибу хватило беглого взгляда на умершего:

– Всё, пусть забирают, не будем их задерживать, - бросил он Максиму.

Двое мужчин сидели на скамейке, словно невидимые для окружающих. Их не заметили медики, вытаскивающие на носилках остывшее тело. Их не видели зеваки, моментально столпившиеся неподалёку и жадно высматривающие подробности. Только пробегавшая дворняжка мимоходом обнюхала брюки непонятных людей.

– Ты чересчур увлёкся своей ролью, Москит, - негромко отчитывал Максима Магриб.
– И матерью девочки, кстати, тоже. Забыл о том, что в первую очередь ты - страж, а уж потом влюблённый мужчина и всё остальное.

– Я ж для достоверности, чтобы всё было естественно, - пробубнил себе под нос Москит-Максим.
– К тому же фон проверил перед тем, как Алиса вышла во двор, тёмных там не было.

– Ладно, это я так, для порядка ворчу! К сожалению, подобные случаи невозможно предусмотреть, - вздохнул бригадир.
– А если бы на её месте оказалась обычная девочка, а? Этого урода бы посадили, а через год снова отпустили за примерное поведение. Сколько у него на счету?

– Пять девочек и три мальчика, - процедил Максим.
– Легко отделался, тварь! Я бы его...

– А вот это зря, - положил ему руку на плечо Магриб.
– Ты опять мыслишь, как человек. Нельзя поддаваться эмоциям, сейчас для тебя это - непозволительная роскошь.

– Я помню!
– кивнул Максим.
– Только иногда не получается...

– К тому же, не исключено, что сейчас нас проверяли, - задумчиво протянул бригадир.
– Не верю я, что тёмные не попытаются подобраться к ней.

* * *

Шея затекла от долгого пребывания в неудобной позе. Глеб поморщился, когда поднял голову с подлокотника кресла под влажный хруст позвонков. Осенняя хмарь за окном не позволила определить время, - с равным успехом сейчас мог быть и вечер, и обед. Кое-как выбравшись из кресла, он прошёл по комнате, разминая мышцы, в которых нарастало покалывание.