Созданы для любви

– Ребенок, – коротко ответил муж, стараясь не встречаться с ней взглядом. Немного помолчав, он добавил: – Ты больше не в состоянии скрывать его, а так будет меньше разговоров на эту тему.

Слезы душили Марию, и она ничего не ответила. Увы, Кеннет был прав. О ее секрете служанки начали перешептываться еще несколько недель назад. Но Мария знала, что для Кеннета это прекрасный повод отправить ее подальше.

– Мы планировали это с самого начала, Мария, – сказал муж, твердо встречая ее пристальный взгляд. – А я всего лишь пытаюсь защитить тебя.

– Когда? – только и спросила Мария.

– Сразу после Пасхи. Ты уезжаешь совсем недалеко. Это всего лишь в нескольких милях отсюда. Сэр Адам отдаст нам на время свой замок Хантливуд, пока сам будет во Франции. Ты можешь перебраться туда со своими служанками. Все там будет устроено так, как ты пожелаешь.

Но что бы муж ни говорил, Мария знала: он отсылал ее. Презрительно фыркнув, она воскликнула:

– Какая забота!.. Ты даже не спросил, чего хочу я.

Ничего не ответив, Кеннет двинулся к двери. У порога обернулся и сказал:

– Сейчас ты ничего не понимаешь. Но поверь, тебе так будет лучше.

Лучше?! Мария давно не знала, что значит «лучше». Но она не собиралась подчиняться мужу абсолютно во всем.

– Почему ты все хочешь решать за меня? – спросила она с вызовом.

Кеннет на мгновение задержался в дверях, затем вышел, так ничего ей и не ответив.

Мария не стала долго ждать после отъезда Кеннета. Она надела плащ и отправилась к конюшне. Конечно, обманывать было нехорошо, но Мария не могла позволить себе пропустить встречу с сестрой.

Она уговорила нескольких людей Перси сопровождать ее, но сэр Джон увидел, как она выезжала из ворот, и настоял на том, что сам составит ей компанию. Мария не стала возражать, и очень скоро ей пришлось пожалеть об этом.

Сэр Джон не считал ее брак препятствием для ухаживания и часто – пожалуй, слишком часто – повторял, что «если с Кеннетом что-то случится», то она и ее сын не получат от него, Фелтона, отказа.

Когда они добрались до церкви, настоятельница сообщила им, что за прошедшие несколько дней не было никаких посетителей, кроме епископа Сент-Эндрюсского, а монах, которого, кстати, не нашли, должно быть, ошибся.

Ужасно разочарованная, Мария покинула эту мирную обитель и в сопровождении Фелтона отправилась в обратный путь. К этому времени уже начало смеркаться, и вскоре, проезжая через город, Мария начала обращать внимание на совершенно необычное окружение. Она никогда не бывала здесь так поздно и лишь теперь заметила, что этот городок, спокойный и дружелюбный днем, по вечерам наполнялся всякими подозрительными личностями.

Сэр Джон почувствовал ее недоумение, поэтому сказал:

– Вам нечего бояться. Со мной вы с безопасности, поскольку никто не осмелится напасть на людей короля.

Мария не была в этом так уверена. Многие из простолюдинов, мимо которых они проезжали, смотрели на них довольно неприязненно и даже дерзко. Но Мария увидела на улицах и женщин, что несколько умерило ее тревогу.

На главной улице оказалось еще больше народа, и Мария подумала, что скоро здесь что-то должно начаться. Но что именно? Представление? Праздник?

Догадки Марии получили подтверждение, когда из ближайшего переулка прозвучал рев толпы.

– Что это? – спросила Мария.

Сэр Джон поднял руку, приказывая своим людям остановиться, затем осмотрелся. Судя по всему, из того же переулка, где собралась толпа, исходил и свет множества факелов.

– Пока не знаю, но скоро мы все узнаем, – проговорил сэр Джон. – Это не займет много времени.

Полдюжины молодцов Фелтона в сопровождении нескольких любопытных отправились на поиски, и Мария решила, что может теперь осторожно спуститься с коня без риска раскрыть свою тайну. По своей первой беременности Мария знала, что почти не прибавляла в весе, и в просторном платье она выглядела чуть полноватой, не более того. Хотя до появления малыша оставалось около двух месяцев, неудобства она почувствовала лишь в последнее время, да и то стала лишь слегка уставать.

Когда они вошли в переулок, раздался еще один громкий крик. И света тут было вполне достаточно, чтобы все видеть.

Внезапно сэр Джон переменился в лице и досадливо поморщился.

– Что-то не так? – спросила Мария.

– Как раз то, что я и ожидал, – ответил рыцарь.

Вскоре они достигли источника света, и все само собой прояснилось. Узкий переулок заканчивался небольшим квадратом внутреннего двора, где, очевидно, некогда стоял дом, а теперь тут в небольшом углублении боролись двое. Вокруг же огненным кольцом висели факелы, освещавшие ярким светом всю площадку. А на камнях, на досках и на обломках старых стен сидели зрители. Вскоре Мария заметила людей и на крышах, а также в окнах домов.

– Тайный турнир? – спросила она.

Сэр Джон в ответ кивнул и пояснил:

– Короля очень порадует эта наша находка. Он недавно приказал положить конец всем неофициальным боевым турнирам в границах Англии.

О тайных боях Мария слышала и прежде, но никогда не видела их сама. Оказалось, что это поединки, в которых правил не было и которые завершались, когда один из противников выкрикивал: «Крайвен!» [14] Но часто бои заканчивались и смертью одного из участников.

14

Сдаюсь – дословно «струсил» (англ.).

Люди из толпы постоянно что-то выкрикивали. Марии послышались крики «айс, айс» [15] . Охваченная любопытством, она шагнула вперед, чтобы лучше увидеть соперников, – и в ужасе замерла. На бойцах были шлемы, но сражались они обнаженные по пояс, только в башмаках и в лосинах. Мокрые от пота и крови, их мощные мускулистые груди блестели. Они нападали друг на друга со свирепостью, которую она никогда не видела прежде. Не было ничего благородного и изящного – ничего из того, что она привыкла видеть на рыцарских турнирах. В таком бою побеждала лишь жестокость и грубая сила. Неожиданно Мария заметила у них и оружие. У более высокого и мускулистого в руке было грубое подобие небольшого молота, а у его противника – настоящая булава. На официальных турнирах Мария такого никогда не видела. Оружие, конечно, имелось, – но только мечи, которые, как она знала, были специально притуплены.

15

Лед (англ.) – прозвище Кеннета.

При виде такой жесткости у Марии подогнулись колени. Но тут она увидела такое, от чего у нее в животе сделалось плохо. Маски на шлемах скрывали лица дерущихся, но в одном из них Мария вдруг узнала своего мужа. Эту грудь и раненую руку она узнала бы где угодно.

Облегчение от того, что он не в очередной таверне с какой-нибудь девицей, мгновенно сменилось страхом за его жизнь. Ведь ему угрожали сейчас двое – его противник в маске и сэр Джон, который неизбежно обнаружит, что он выступал на тайном турнире. Если только…