Созвездие для Шелл

И я не смею с ними спорить. Только не сегодня.

Даже не помню, как всё перешло к танцам. Я едва ли не сворачиваюсь от хохота, когда Лиам и Лео отплясывают нечто среднее между макареной и тектоником. Ноа в изнеможении пробивает лицо ладонью, пряча улыбку и давя смех. Питер потихоньку присоединяется к танцу, а Джексон отпивает большой глоток из банки пива, с улыбкой наблюдая за ребятами, как за собственными разбушевавшимися детьми. Смотря на всех них, я ловлю себя на ощущении, что напряжение последних дней наконец-то отступает от меня прочь. Я будто бы вдыхаю долгожданную порцию свежего воздуха.

Забавные танцы под случайную музыку как-то незаметно перетекают на улицу. Ребята выкатывают из мастерской нашу старую ржавую бочку, скидывают туда старую макулатуру и поджигают – возле невысокого пламени всем становится теплее даже в эту прохладную, зябкую ночь. Ради старого медиапроигрывателя Джексон протягивает удлинитель прямо из мастерской, а Ноа, как самый трезвый член нашей компании, становится диджеем. Но каким бы упрямым он ни пытался казаться, я то и дело замечаю, как наш Мегамозг украдкой попивает пиво.

Мы совершенно одни. Под покровом мягкой, прохладной ночи. На километры вокруг – никого, кроме нас, нашей музыки и тепла от горящей бочки. Присев на край бетонного ограждения, я поднимаю голову к небу и всматриваюсь в те редкие, едва заметные звёзды, что виднеются там, далеко-далеко впереди. Их далёкое, вечное сияние дарит мне необъяснимый покой и умиротворение. Кажется, будто бы пока на небе ещё светят звёзды – можно выдержать всё, что угодно.

Нашу шумную тусовку я запоминаю отдельными, яркими моментами. Вот Лиам поджигает конец какой-то кривой палки и с грозными криками носится за Лео, который визжит то ли от страха, то ли от восторга. Вот Джексон тихонько бренчит на своей старой гитаре, а Ноа наконец-то забывает держать хмурую мину. Вот Питер, явно перебрав с алкоголем, сидит в сторонке, а оказавшийся рядом Лиам не упускает возможности намекнуть ему на выворачивание желудка. Питер сквозь смех морщится и отгоняет Лиама, но тот и без того возвращается к своей прошлой жертве.

Наконец, когда воздух на улице становится совсем уж кусачим, а на танцы ни у кого не остаётся сил, мы всем скопом возвращаемся в мастерскую. Я с наслаждением плюхаюсь в покосившееся кресло. Взгляд лениво скользит по поддонам, служащим нам столиком. Кто-то оставил ещё одну бутылку пива, открытую, но всё ещё полную. Напиток наверняка изрядно выветрился.

Интересно, какое пиво любит папа? Поймав себя на размышлении, я криво улыбаюсь. Можно спросить у него на досуге. А сейчас… можно попробовать и это.

Пока я тянусь за бутылкой, меня, как и всех остальных, отвлекает ненавязчивый, едва различимый звук.

Звук, которого здесь точно быть не должно.

Тихий хруст гравия под колёсами легковой машины, мягкое урчание двигателя. Мой растерянный взгляд метается к Джексону, и я холодею, найдя на его лице отражение собственной тревоги. Лиам, будто бы за секунду протрезвев, садится на диване ровно и в напряжении прислушивается.

– У вас появился кто-то новенький, пока меня не было? – тихо спрашиваю я в слепой надежде.

Джексон отрицательно мотает головой. Он поднимается с кресла и жестом зовёт Лиама следовать за собой. Вдвоём они, как самые бесстрашные, направляются к дверям мастерской. Парни вооружаются чем попало: Джексон подхватывает старый гаечный ключ, а Лиам – монтировку. Меня пугает то, с какой подготовкой ребята встречают чужих.

Во что они успели вляпаться?

Я опасливо кошусь в сторону ворот гаража, но, судя по звуку, незваный гость припарковал машину с другой стороны. На всякий случай я держу темнеющий провал в поле зрения.

Джексон и Лиам занимают позиции по обе стороны от главного входа. В мастерской становится так тихо, что мне кажется, будто бы всем вокруг слышно, как тревожно бьётся моё сердце где-то в шее. Питер стремительно бледнеет, и в глазах его отражается такой затравленный ужас, что я почти уверена: он знает, кто мог пожаловать сюда в такой час. Ноа сохраняет спокойствие и открывает панель набора номера на телефоне, вбивает 911, но пока не нажимает на вызов. Только Лео, проснувшись от дрёмы, без лишней паники удивлённо моргает глазами.

Когда затянувшиеся мгновения тишины кажутся мне вечностью, дверь мастерской раскрывается. Чья-то высокая тёмная фигура скользит вперёд, и Джексон и Лиам не теряют времени даром – атакуют с двух сторон, начиная драку. Даже не знаю, кто из них издал этот воинственный вой перед началом боя.

Однако он так же быстро обрывается. Лиам вместе с монтировкой оказывается на полу ещё до того, как я узнаю нашего незваного гостя.

Только не это.

Пока я застываю от ужаса, Айден с невозмутимым выражением лица заламывает Джексону руку, отбирает гаечный ключ и толкает парня в сторону с такой силой, что тот катится по полу едва ли не кубарем. Всё происходит слишком быстро – ребята замирают в шоке и растерянности, и мастерская снова погружается в тишину. Буквально немая сцена. Лишь Айден отбрасывает подальше гаечный ключ, аккуратно поправляет пиджак на плечах и поворачивает голову ко мне.

Его взгляд скользит по бутылке пива, в которую я до сих пор вцепляюсь до побеления костяшек. Перемещается на банки из-под энергетиков, сиротливо лежащих где-то на полу возле поддонов, и наконец останавливается на недоеденной пицце. Клянусь, в этот момент мне вдруг становится стыдно за все эти пункты. Я тут же мысленно одёргиваю себя: мне не за что стыдиться. Эта мастерская со всеми её элементами – то, что я выбрала сама.

– Что за херня?! – первым от оцепенения оправляется Лиам. Парень подбирает с пола монтировку и угрожающе сощуривается, буквально прожигая Айдена взглядом. – Ты кто такой, чертила?

Не обращая никакого внимания на его негодование, телохранитель проходит помещение мастерской и занимает место аккурат позади кресла, на котором нахожусь я. Там он и застывает, словно каменное изваяние. Наверняка ещё и руки перед собой складывает.

– Папин подарок, – компенсирую я молчание Айдена и кисло усмехаюсь.

– Твой папа нанял тебе телохранителя? – почти восхищенно пищит Лео. – Крутотень!

– Ты серьёзно? – Джексон так и не двигается с места, буровя взглядом то меня, то моего надзирателя.

– К сожалению да, – удручённо вздыхаю я. – Надеялась, что смогу отвязаться от него хотя бы по ночам, но сами видите… – Замолчав, я резко поворачиваюсь к Айдену и прищуриваюсь: – Как ты вообще нашел меня?

В привычном молчании, будто бы не желая использовать голос там, где без него можно обойтись, Айден достаёт телефон, снимает блокировку и поворачивает устройство экраном ко мне. На обширной карте района мигает всего одна точка, ровно в том месте, где прямо сейчас находится наша заброшенная мастерская. В моих жилах холодеет кровь.