Спартак — воин иного мира. Том I

Дальше все шло по привычному сценарию. Томаса вывели из комнаты, протащили по коридорам таверны, выпнули на улицу, а там запихали в телегу, где столкнулся с рогатым, который, как ни странно, не обратился в камень. Он с любопытством осматривался, вертел головой, пару раз даже зацепил своими рогами Малкольм. Ему это, конечно, не понравилось, но кто рискнет что-то сказать трехглазому чудовищу, обладающего невероятной силой? Только самоубийца, а он не из таких.

Первое время они ехали по тесным улочкам, пока не выбросились на местный рынок. Как Том это понял? Вокруг бродили десятки, если не сотни горожан, разговаривающих на разных языках. Одни носили пестрые одеяния, вторые одевались неброско и практично, третьи пытались сочетать несочетаемое — яркость с простотой, а четвертые… Счет можно вести до бесконечности. В какой-то момент Малкольм осознал: он запутался во всем этом многообразии, ведь кроме самих жителей здесь еще стояли десятки лавок с продуктами, тканями, травами и прочим барахлом. Не обошлось и без бойких зазывал, уверенно выкрикивающих что-то на своем языке, тем самым привлекая внимание к своему товару.

Они с огромным трудом миновали рынок. Им в прямом смысле пришлось протискиваться через толпу, чтобы случайно ни на кого не наехать. Томас удивило другое: хоть он и привлек кучу внимание к себе, никто из горожан не спешил уходить с дороги. Как будто всем было плевать на работорговцем.

Немного попетляв по городу, они наконец-то выехали на площадь с помостом, позади которого выстроилось два ряда рабов, закованных в цепи. Около двадцати разных существ — зверолюди, орки, парочка эльфов. Некоторые стояли гордо подняв подбородок, другие же — с низко опущенными головами, всем своим видом выражая покорность и смирение.

Вокруг невольников вертелся Аллис. Томас не сразу узнал его. Он долго к нему приглядывался, пока не уловил знакомые плавные, слегка манерные движения и жесты, словно специально выставлял на показ свою аристократичность. Возле самого помоста собралось тоже немало покупателей. Их одежда поражала воображение яркими, невообразимыми цветами, порой таких ядовитых оттенков, что хотелось зажмуриться, лишь бы не видать этого, а также дорогими украшениями в виде сеточки мелких бриллиантов или цепочки крупных драгоценных камней, красиво переливающихся на солнце. Малкольм еще ни разу не видел настолько пестрых нарядов, буквально кричащих о статусе носящего.

Телега плавно остановилась поодаль от помоста. Тучный коротышка с длинной, аккуратно заплетенной в две косы бородой кивком поприветствовал Раз-Два. Они обменялись всего парой фраз, после чего подошли к клетке. В этот раз пристально разглядывали не только рогатого, но и Тома. Коротышка, который очень напоминал гномов из «Властелина колец», задумчиво поглаживал бороду, внимательно их рассматривая. Немного погодя к ним присоединился Аллис, который только и успевал, что раздавать команды направо и налево.

Они долго и нудно о чем-то беседовали. Больше всего говорили коротышка и Аллис, Раз-Два почти не вмешивался в разговор, изредка вмешиваясь в разговор. Но разок он сорвался и что-то очень злобно прорычал на своем языке, одновременно ругаясь и возмущаясь. Не надо знать орочий язык, чтобы понимать его. Этот урок Томас прекрасно усвоил, пока тесно «общался» с зеленокожими. Он уже по интонациям понимал, когда они ругаются, спорят, просят или требуют.

— Тебе повезло, иноземец, — сказал Аллис, оставив орка и гнома наедине. — Они сейчас торгуются. Раз-Два просит прикрыть от Лотиона. Я уже, конечно, договорился, но кто сказал, что цена окончательная?

— Своих же обманываешь? — почему-то нисколько не удивился Малкольм.

— Это бизнес, — холодно бросил собеседник.

— Ну ты и мразь.

— Что? М-ра-зь? Не слышал такого слова раньше. Что оно значит?

— Что ты ублюдок, — с удовольствием повторил Том. Он без труда подобрал более подходящее слово.

— Я запомню, — самодовольно улыбнулся Аллис. — Раз-Два рассказал нам, что ты хорош в кулачном бою. Его похвала говорит о многом.

— Это хорошо?

— Очень. Тобою может заинтересоваться владелец школы мирадонов или сам организатор игрищ. Они всегда ищут свежее мясо.

— Мирадоны? — в этот раз пришла пора удивляться Томасу незнакомому слову.

— На вашем языке гладиаторы, — снисходительно пояснил собеседник. — Твой народ редко удостаивается подобной чести. Кого попало в мирадоны не берут. Во многих из вас течет кровь рабов, а не воинов. Такой кровью позорно обагрять священный песок арены.

Малкольм снова почувствовал, как внутри пробуждается вулкан, готовый извергнуть раскаленный поток из гнева и ненависти.

— А ты, походу, трус, Аллис, — натужно процедил сквозь зубы он. — Говоришь такое человеку, сидящему за решеткой. А в лицо можешь?

— Не глупи, иноземец, — беззлобно усмехнулся эльф. — Не я твой враг, а Лотион. Без меня ты угодишь прямиком ему в руки. Это я легко могу устроить, уж поверь. Поэтому дам тебе бесплатный дружеский совет. Научись держать рот на замке раньше, чем наживешь себе много проблем. С твоей-то судьбой они тебе точно не нужны. Можешь не благодарить.

Томас ничего не ответил. Аллис был прав. Лишние проблемы ему сейчас не нужны.

— Скоро ваш выход, — любезно сообщил собеседник. — Вас двоих решили продавать вместе. Два по цене одного. Довольно заманчиво.

Рабов скупали с невиданным рвением: даже шопоголики так не набрасывались на товар в магазинах, как они на невольников. Малкольм боялся представить, какая жизнь ожидала тех, кого продавали в рабство богатым жителям города. Неизвестно, что они заставляли делать своих слуг в глухих стенах своих особняков. Но и помирать на арене — тоже так себе идея. Он ведь ни разу в жизни по-настоящему не дрался. То есть, дрался, приходилось однажды, ему тогда нос сломали и разбили губу, а он своему противнику выбил пару зубов и сломал челюсть. Как раз полгода отходил к Джиму, поэтому все, чему научился в зале, Том применил и на улице. Вот только он никогда в своей жизни не сражался за свою жизнь, осознавая, что стоит на кону. На ринге проигрыш — это просто проигрыш, но на арене — верная смерть. Здесь совсем другие ставки… И это пугает.

Из меланхоличный размышлений Томаса вывел нарастающий лязг металла. С каждой секундой он становился громче и громче, заглушая возгласы взбудораженной толпы богачей. К помосту подтянулись двое верзил, полностью закованные в латные доспехи. Ростом они были не меньше семи футов, из-за чего гном рядом с ними казался мелкой букашкой.

— Это кто? — осторожно полюбопытствовал Малкольм, ощущая неприятную пустоту в желудке.

— Те, кого точно не стоит злить, — спокойно ответил Аллис. — Они здесь на всякий случай. Раз-Два предупредил о твоем «друге». Нн одним ударом убил самого Рорка.

— Тигра?

— Наверное. Мы несколько иначе зовем его народ. О, все, ваш выход.

К телеге, весело бряцая ключами, подошел Раз-Два. Он не без удовольствия открыл решетку и отошел в сторону. Томас послушно вылез. Рогатый тоже покинул тесную клетку вслед за ним. Приятно размяться после нескольких часов сидения в неудобной позе. Здешняя площадь тоже была вымощена камнем, не так хорошо, как главная дорога, но пойдет.

— На помост, — приказал Аллис. — К остальным.

Томас неторопливо поплелся к деревянному помосту, за что тут же получил небольшое ускорение в виде толчка в спину. Намек ясен. Он быстрым шагом дошел до маленькой лестницы и с ходу перемахнул через три ступеньки, сразу оказавшись наверху. Рогатый точь-в-точь повторил за ним. На долю секунды Малкольму показалось, что доски жалобно скрипнули, да и сам помост опасно заходил ходуном.