Спасение

Деллиан расслышал в ее голосе отчаянную настойчивость.

— Да, вернулись. И даже счастливо прожили еще пару десятков лет на Небесах.

— Если они смогли, то и мы справимся.

— У меня Каллум всегда был любимым святым, — признался Деллиан.

— Вот уж! А мне больше нравится Юрий.

— Я думал, ты целишься на Кандару.

— Ну, нет. Она все решала применением силы. Хотя не настолько, как Алик. А Юрий разбирался с проблемами умом. Помнишь историю с пропавшим любовником? Он провел настоящее расследование, и основывал решения на фактах, и не останавливался, пока не разгадал загадку. Вот с кого я беру пример.

— Он бывал и довольно беспощадным. В его охоте на Горацио погибло много народу.

— Не по его вине — ну, не считая сводчика. А такие и заслуживали ссылки на Загреус.

— Да… — Деллиан хмуро обернулся на новый взрыв криков — ребята окликали его по имени и тыкали куда–то пальцами. Ксанте нацелил свой шест с ножом на Деллиана с Иреллой. Но его лицо… Деллиан медленно обернулся, кожа от страха оледенела.

Прямо на фюзеляже флаера стоял кугуар. Зверь встряхнул головой, уставившись на ребят сверху, гортанно рыкнул. И подогнул передние лапы, изготовившись к прыжку.

— Отходи к огню! — приказал Деллиан, почти не шевеля губами и сдвигаясь так, чтобы оказаться между кугуаром и Иреллой.

— Дел…

— Живо! — Он и сам начал отступать задом, подталкивая ее с собой и шаря глазами по земле в поисках отброшенного Иреллой камня или другого оружия против этого смертельно опасного зверя. Понимая, что борьба бесполезна, мальчик все же не желал сдаться без боя.

Кугуар прыгнул. Мощные мускулы мгновенно вознесли его в воздух. И взорвался. Созданная эволюцией идеальная машина убийства мгновенно обратилась в облако пламени и клочья мяса. Из него повалил вонючий пар. Обугленная масса плюхнулась на землю в двух метрах от окаменевшего Деллиана.

Мальчик упал на колени, его стошнило. Ирелла визжала. Ребята из клана всей толпой, с воплями и криками, бросились к ним.

Всех их накрыла тень. Дрожащий Деллиан поднял голову, бессмысленно уставившись на тихо спускавшийся с чистого утреннего неба большой флаер.

Экспертная группа

Феритон Кейн, Нкая, 24 июня 2204 года

Я завороженно наблюдал, как воскресившие давний конфликт Юрий и Каллум орали друг на друга, изливали потоки брани по самым мелочным поводам и выясняли, кто за что в ответе, не отступая ни на шаг. Описание тех событий без цензуры почти ничего не добавило к сведениям, которые имелись в доступном мне закрытом досье «Связи».

С моей тактической позиции Каллум выглядел серьезным кандидатом на роль агента инопланетян. Свидетельство о смерти 2092 года: «Погиб в Албании при взрыве на химической фабрике», такое же, как у всей группы экстренной детоксикации, заставило меня задуматься. В регистре смертей и рождений британского правительства местом смерти группы значился Берат. А потом в 2108 году Каллум с Сави и детишками как ни в чем не бывало объявились официально в системе Дельты Павлина — как будто их смерть была лишь прискорбным бюрократическим недоразумением. Каллум числился старшим инженером в проекте строительства искусственного астероида «Небеса».

Именно такие разрывы в отчетности я и высматривал. В разведывательных сообществах до самого двадцатого века считалось обычной практикой использование тайными агентами личности недавно скончавшегося человека. А личина Каллума была выигрышной. Энсли сто лет назад признал его энергию и способности; с тех пор он поднимался вверх по утопийской карьерной лестнице до места личного советника по технологии при самой Эмилье Юрих — одной из основательниц первого движения за Утопию. С этого места ему, окажись он тайным агентом, как нельзя удобнее было подпитывать нарастающую ксенофобию совета старейшин по отношению к оликсам.

Враждебность элиты человечества к оликсам медленно нарастала с прибытия к Солнцу «Спасения жизни» в 2144 году — через два года после предполагаемой гибели Каллума. Подозрительность к чуждым видам — неотъемлемое свойство человечества, и его, в общем, можно понять. Что выглядело необъяснимым с точки зрения логики, так это нарастающая паранойя, которую проявляли в последние два десятилетия такие люди, как Эмилья Юрих и Энсли Зангари. Кто–то где–то наверняка подкармливал эту паранойю целыми лопатами отравленного дерьма.

Выводы, к которым мы пришли, состояли в том, что очень непохожая на нас чуждая раса (старинный враг оликсов? наверняка не известно) незамеченной приблизилась к Солнцу (время не установлено) и активно пробивалась на влиятельные позиции. Настоящим моим делом в отделе безопасности «Экссолар–связи» было разоблачение таких предполагаемых агентов.

Но теперь, когда «смерть» его объяснил и даже удостоверил мой босс Юрий, Каллума, вероятно, можно было вычеркнуть из числа подозреваемых. Понятно, почему после 2092 года его не взяла бы на работу ни одна земная компания, как и обитаемые астероиды Солнечной системы. А вот зарождающаяся Утопия, принявшая идеологию построения чистого и достойного общества эры изобилия, с соответствующим технологическим уровнем инфраструктуры, оказалась идеальным вариантом. Дельта Павлина принимала всех изгоев доминирующей на Земле и терраформированных планетах Универсальной культуры. То есть, кроме Утопии, у него и выбора не было.

— Сави поправилась? — спросил Луи. Он сидел за столом вместе с Джессикой и Элдлунд, и все это время они трое молчали.

Каллум очнулся от горьких воспоминаний, но не сразу сумел сфокусировать тяжелый взгляд серо–зеленых глаз на помощнике своего старого недруга.

— Да, благодарю вас. Сави поправилась. Мы прожили с ней больше четверти века, у нас даже родилась парочка детей, так что, да, это было не зря.

Юрий только крякнул и опрокинул в себя еще порцию арктически–студеной водки «Товарищ». Стюард весь вечер снабжал его крошечными заиндевевшими стопками. Я уж начал гадать, не встроена ли у моего босса особая периферия для фильтрации алкогольных токсинов. В любом случае, он ничем не выказывал опьянения, разве что все легче выходил из себя.

И Алик проявлял такую же стойкость — или имел такую же периферию. Он, откинувшись в кресле, приканчивал третью рюмку бурбона. Веки его были опущены, но меня это не обманывало: он увлеченно наблюдал за стычкой.

А вот Кандара сидела с прямой спиной, с начала до конца не ослабляя пугающего внимания.

— Я понятия не имела, что Загреус поначалу служил тайным местом ссылки, — сказала она.

— История, — хмыкнул Юрий. — Существование тюремной колонии на астероиде Конестога стало известно только через три десятилетия. В точности как рассчитывали основатели проекта. А зарегистрированная как независимое государство Конестога, в отличие от корпораций, оставалась неподсудна международным судам.

— Жопа, а не государство, — брюзгливо изрек Каллум. — Конестога была никому не нужным стометровым булыжником за орбитой Юпитера: автоматическая промышленная база и приклепанный к ней спальный модуль. Всего населения пятьдесят человек. — Я видел, как он вглядывается в трех ассистентов, добиваясь их понимания и поддержки. — И все пятьдесят — юристы корпорации.

— Конестога дала правительствам системы Сол место, куда можно было сплавлять нежелательных элементов, — заметил Юрий. — Общим согласием приняли усовершенствованные стандарты капсул жизнеобеспечения, и, бабах, очередь осужденных растянулась на шесть месяцев. Жизнь на Загреусе была нелегкой, но принцип сработал. Наблюдение со спутников показывало рост популяции. Они даже решились высунуть нос из каньона, выстроили на поверхности герметичные купола. Мы укротили этих ублюдков.