Спаси меня

— Я всегда стараюсь уехать на выходной, если мой бывший забирает мальчиков, — делилась Диан, попивая коктейль.

Сэйди предпочла свою «маргариту» со льдом. Меньше шансов затуманить мозг. Для похода в «Роад Килл» она надела простой белый сарафан, синий кардиган и сапоги. Чем чаще Сэйди носила сапоги, тем лучше понимала, почему они ей так нравились. Они отлично сидели, облегая ноги, как перчатка.

— Дом слишком тихий без мальчиков.

Сэйди кое-что знала о тихих домах. Когда сестры Партон уходили на ночь, ее дом становился слишком тихим. Настолько, что она могла слышать лошадей отца в конюшне. Настолько, что замирала в ожидании звонка телефона, который всегда молчал, сигнала смс, которые никогда не приходили, и рева мотора пикапа, который не подъезжал к входной двери.

— У нас не было возможности поговорить со времени смерти твоего отца. — Диан сделала глоток. — Как ты?

— Занята.

И это ей нравилось. Занята так, что не было времени сидеть и думать о потере отца. Или Винса. Хотя Сэйди полагала, что Винс никогда не был ее, так что она не могла его потерять.

— Я на днях проезжала мимо заправки и заметила новую вывеску. Когда Винс снова откроется?

Сэйди видела новую вывеску и пикап Винса, припаркованный рядом со зданием, когда проезжала через город по пути в Амарильо к адвокату. Ее сердце застучало как сумасшедшее и тут же остановилось. Мучительная пульсация и глухой удар. Глаза защипало, и Сэйди очень-очень сильно постаралась возненавидеть бывшего друга с привилегиями.

— Я не знаю, когда он откроет заправку.

— Разве вы не встречаетесь?

Встречаются?

— Нет, мы не вместе. Он может встречаться с кем хочет. — Она сделала глоток, не обращая внимания на боль в груди. — С тобой, например.

Хотя, наверное, нужно предупредить Диан, что Винсу быстро становится скучно и он двигается дальше. Вероятно, в худший день твоей жизни. В день, когда ты хоронишь отца и вынуждена мириться с пирогом Лоралин. Придурок.

Диан покачала головой, нахмурившись.

— Я никогда не встречаюсь с бывшими своих подруг. Винс — красавчик и все такое, но это непорядочно. Против правил. Против кодекса девчонок.

Сэйди всегда знала, что Диан нравится ей не без причины.

— Хотя… — та встряхнула свой коктейль. — Я встречалась с бывшим парнем Джейн Янг. — Она поднесла руку ко рту: — Но она далеко забрасывала свои сети, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Сэйди подалась вперед. Прошло так много времени с тех пор, как она сидела с подружками, что просто забыла, как сильно скучала по этому. И да… слухи. Пока они распространяются о тех, кто ей не нравится.

— Джейн — гулящая? — В обычной ситуации Сэйди не стала бы вменять такое девушке в вину. Но у Джейн был скверный характер.

— Ну, как говорила моя бабушка, у нее распущенные волосы и не только. — Диан положила руку на стол. — И она некоторое время встречалась с моим бывшим, Рикки.

Сэйди задохнулась: Диан дружила с сестрами Янг со времен школы шарма.

— Это против правил.

— Она думала, я не знаю. — Диан пожала плечами, крутя в пальцах серебряное украшение на шее. — Если бы Джейн не покупала у меня бижутерию, я бы избавилась от нее.

О, Диан не позволяла кодексу дружбы вставать на пути своего меркантильного сердца. И правильно делала.

— Ее бывший был на-а-амного лучше в постели, чем Рикки. Просто чудо, что я родила двух мальчиков от этого мужика.

Сэйди засмеялась, и они заказали еще по стаканчику. Сэйди медленно пила коктейль, пока «Роад килл» заполнялся людьми, которых она знала почти всю свою жизнь. Чуть позже сыграла в пул в соседнем зале против Каина Строукса и Корделла Партона и умудрилась проиграть обоим. Сэйди хорошо проводила время, но к одиннадцати была готова уехать. Утром в «Джей Эйч» должен был заехать ветеринар, навестить Марибелл и сделать ей прививку. Тайрус был в состоянии позаботиться о кобыле, но Марибелл старела, и этот жеребенок станет ее последним. Последний жеребенок отца. И Сэйди просто хотела удостовериться, что все идет так, как должно.

Отложив кий, она вышла из зала, чтобы найти Диан.

— Я как раз шла за тобой, — сказала та, стоя в центре бара. — Винс здесь.

Сэйди посмотрела поверх начеса подруги на четко очерченные грудные мышцы, обтянутые тканью. На Винсе была обычная коричневая футболка и штаны-карго, и при виде его сердце Сэйди сжалось. Она подняла взгляд вверх по мощной шее и подбородку к зеленым глазам, смотревшим на нее.

— Хочешь уйти? — спросила Диан.

— Нет. — Сэйди покачала головой, хотя как раз собиралась уходить.

В таком маленьком городке, как Ловетт, она была обречена наткнуться на Винса. Лучше покончить с этим сразу. Он подошел к ней, и Сэйди заставила себя стоять неподвижно. Не убежать, не броситься на него, не обхватить руками его широкие плечи.

Склонив голову набок, Винс посмотрел ей в лицо.

— Как ты, Сэйди? — спросил он сквозь шум в баре.

Звук низкого голоса коснулся ее и заставил внутренности скрутиться в тугой узел.

— Потихоньку.

Винс скрестил руки на широкой груди.

— Остаешься в Ловетте?

— Пока.

Беседа ни о чем. С Винсом? Сэйди не могла сделать этого. Не могла без того, чтобы не рассыпаться на мелкие кусочки.

— Это мой друг Блейк, — сказал Винс, указывая на мужчину, стоявшего рядом. — Помогает мне с прилавками на заправке.

Сэйди повернулась к мужчине, которого не замечала до этого, и удивилась, как могла не обратить на него внимания. Он был большим, светловолосым и явно военным. Она протянула руку:

— Приятно познакомиться, Блейк.

Улыбнувшись, он пожал ей ладонь:

— Это мне приятно, милая.

Винс положил руку на грудь друга. Они обменялись взглядами, и Блейк повернулся к Диан:

— Мне нравятся рыжули. Как тебя зовут, красотка?

Сэйди с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза, но Диан проглотила комплимент, как ореховое пирожное. Эти двое едва узнали имена друг друга и сразу же направились в соседний зал играть в пул.

— Хочешь выпить?

Винс стоял так близко, что сердце Сэйди забилось где-то в горле.

— Я как раз собиралась уходить.

Он опустил глаза к ее губам. Так, как делал всегда, когда она говорила.

— Я провожу тебя.

— Не надо.

Винс положил руку ей на талию, и Сэйди не стала сопротивляться. Будто в этом не было ничего такого. Будто это не он разбил ее сердце. Будто его прикосновение не заставляло ее желать прижаться к его груди. Будто ей не было так больно, что она удивлялась, как еще жива.