Спасите, мафия!
Шрифт:
— Что, никогда не видели боевых шрамов? Каждый, кто имел отношение к этим отметинам, сейчас в земле! Принц не прощает ни обид, ни оскорблений, ни угроз. Что говорить о физическом нападении?
— Что вы за люди такие?.. — пробормотал я и пошел в парную.
Что-то мне как-то нехорошо. Этот идиот с таким видом про убийства говорил, словно подвиг совершил, а не преступление! Как так можно? Он же людей жизни лишал! Надо с Машкой поговорить. Пусть пнет их отсюда куда подальше! Или она знает? Сестры тоже в этом заговоре замешаны? Тьфу ты, ну ты! Что ж делать?
— Игорь-сан, — раздался над моим ухом голос японца. Я вздрогнул
— Да не боюсь я его! — возмутился я. — Но с сестрами поговорю! Если вы преступники, вас в тюрьму надо, а не…
— Мы не преступники, — перебил меня наглый малец. — Наоборот. Мы помогаем поддерживать порядок в нашей стране.
— Не верю, — хмыкнул я.
— И не надо. Главное, что это правда, — улыбнулся парень и уселся справа от меня.
Странно, но я ему почему-то поверил. Наверное, глаза у него слишком честные были. А точнее, я ему не поверил, но решил не влезать. А то как с трансформаторной будкой получится — написано: «Не влезай, убьет!» — а ты лезешь. И в результате в морге пополнение…
— Хрен с тобой, рыбка фугу, — вздохнул я, блеснув знанием японских рыб. — Не буду с сестрами общаться. Но если вы что-то…
— Всё будет хорошо, — снова перебила меня эта мелочь невоспитанная. — Мы никогда не причиним вреда сестрам.
— Ага, только работникам, — поморщился я.
— Мы никого не убьем — это факт, — задумчиво ответил он, и я решил махнуть рукой. В конце концов, не мои это проблемы. Не мои.
Следом вошли блондины: шрамированный царек и адекват, раскрашенный татуировками, как полотно Шишкина — деревьями. Правда, я эти картинки разглядывать не стал — оно мне надо? Только коня на левой руке мельком увидел, да солнце. Эх, молодежь… Ну да ладно, какое мое дело, чем там иностранцы свои останки портят? Никакого. А последним из этой партии камикадзе в парную вплыл намотавший полотенце на левую руку волосатик. Интересно, чегой-то он? Да и полотенце странно намотано было: от локтя вниз трубочкой — скрывало кисть и свободно свисало ниже нее. Но хоть мне и показалось что-то в этом во всем ненормальным, я не стал уточнять — ну их всех. Только одно надо было выяснить:
— Железа ни у кого на теле нет? — хмуро спросил я.
— Нет! — ответил волосатый блондин и уселся на дальний от меня край второй лавки. Короче, рядом с полатями приземлился. Рядом с ним сидел нормальный итальянец, а дальше — резаный-недорезанный «белый».
— Ладно, будем знакомы, — решил проявить вежливость я. — Меня Игорем можете звать. А из вас кого как величают?
— Плохая память? — поддел меня королек — птичка певчая.
— Не прислушивался, — одарил я его ледяным ответом.
— Можете обращаться ко мне: «Принц»! — заявил выживший, что обидно, представитель царской династии. Гонения, видать, жуткие на их семью были, раз он, бедный, так умом тронулся… Да и чхать на него.
— Дино, — с улыбкой ответствовал адекватный итальянец.
— А я Ямамото, — даванул лыбу мой сосед.
— Врой! — это имя? Хе-хе. — Суперби Скуало, но лучше звать капитаном!
— Ага, разбежался, — нахмурился я. — Я в армии радистом служил! Сержантом был! Нечего мне тут звания итальянские в нос тыкать — вы в России!
Дальше последовала непереводимая
игра слов, вернее, ора, шипящий смех и попытки нормальных людей успокоить вскочившую белобрысую истеричку. Точно дурдом. Терпение, ты где? Нет ответа… Оно в коме. Я сейчас взорвусь.Однако народ всё же утихомирился, и я заявил:
— Всё. Кто первый на полати? Веничком массаж устрою.
— Давайте я! — обрадовался смелый японец. Камикадзе, что ль? Хе-хе.
— Ну, давай, — смилостивился я и подумал, что сегодня, если так и дальше пойдет, со всеми этими нервами точно получу перегрев. Как бы время сократить? О, идея! Полати-то широкие до безобразия! Ну а раз идея пришла я, ее озвучил:
— Только двоих из вас парить буду одновременно, а то сам тепловой удар схвачу. Сами уж решайте. Но двоих на полати вместе положим.
Повисла тишина. Четыре рыла воззрились на меня с таким видом, словно я им предложил голышом перед всей деревней пробежать — со смесью ужаса, отвращения, возмущения, офигения и ярости, причем у одних одна эмоция преобладала, у других другая. А дальше мне взорвали мозг, причем без таинственного «динамита» Хаято.
— Врооой!!!
Чё ж так орать-то?! И что за истерика?! Вон, у нас мужики парятся так, и ничего! Полати ж широкие, как незнамо что! Пока «капитан» итальянского сапога-полуострова орал, я вспоминал Карлсона. «Чё ты орешь? Нет, ну чего ты орешь?» Вот правда — чего?
— Да ни на что он не намекает! — в ответ на итальянские вопли, наконец ответил чисто по-нашенски адекватный человек по имени Дино. — Успокойся, Скуало!
— Сначала он там про пол мой что-то говорил, теперь это?! — рявкнул блонд. А, ясно. Думает, я его в гействе подозреваю. С чего бы? Дурак, что ль?
— Спокойствие у атомного реактора, — вяло скомандовал я. — Никто тут ни на что не намекает. У нас все мужики так парятся — никого пока в гействе не заподозрили и вас не заподозрят. Короче, не надо на моих ушах чечетку отплясывать. Вон, давайте «Принца» с кем-нибудь положим.
— Его? — ухмыльнулся Ску-чего-то-там, резко перейдя на адекватную громкость, и мстительно покосился на царскую морду. Морда рассмеялась.
— Ши-ши-ши, неужели ты настолько отчаялся, капитан, что решил всё свалить на Принца? — хитро ухмыляясь, попытался спровоцировать «капитана» «монарх». — Боишься слухов? Или лечь на одну горизонтальную поверхность со своим учеником? Мне начать вас в чем-то подозревать?
— Врооой! — ожидаемо. Я даже начинаю привыкать… — Бэл, твои провокации меня бесят! Но ты всё равно не ляжешь ни с кем «на одну горизонтальную поверхность»! Гордыня не позволит! А я гордый, но гордыню обуздать могу! — он обернулся к сидевшему рядом со мной японцу и повелел: — Эй, мусор! Ложись давай! Всё равно «Принц» не сделает этого! А с тем отбросом я ложиться на одну «поверхность» не собираюсь! Пусть Принц узнает разницу между гордостью и гордыней!
О как. Монарх и впрямь монарх — спровоцировал своего военачальника. Только военачальник тоже не дурак, потому как хоть и спровоцировался, но не явно, а сумев барина носом в его собственный ночной горшок ткнуть. Н-да. Есть еще женщины в русских селениях, а вот в Италии мужики повывелись. Нет бы царьку в глаз дал с разворота за намеки… Эх. Мечты.
— Ладно, — почесав кончик носа, отозвался Ямамото и подошел к полатям.
— Ну, давайте, раздевайтесь и вперед, — зевнул я и достал веники из таза.