Спасите меня, Кацураги-сан! Том 16

Конечно, забудется! Европейские имена японцам даются так же сложно, как русскому человеку любое азиатское слово.

Помню, я сам как-то проходил аккредитацию, и там зачем-то Российское Министерство здравоохранения засунуло вопрос об иглоукалывании. Спрашивалось, какая методика помогает от болей в грудном отделе позвоночника. И для меня ответы на вопросы звучали как: «Сунь Чи Цы, Чи Хи Ква, и Кан Сэн Ра».

Вот так же абсурдно для японцев может прозвучать имя «Александр Флеминг»!

— Кацураги-сан, а тут совсем уж странный вопрос, — произнёс Хибари Котэцу. — Спрашивается, какие органы выполняют функцию детоксикации. Требуется один вариант ответа. Но в вопросах числится и печень, и почки, и лёгкие, и… В общем, думаю, вы сами понимаете, о чём я.

— Верно подметили, Хибари-сан, — кивнул я. — Вопрос составлен неверно. Кто-то в министерстве считает, что эту функцию выполняет только печень. Если попадётся этот вариант — выбирайте её. Но на деле тут все варианты правильные. Даже на примере алкоголя этот вопрос разобрать очень просто. Часть алкоголя нейтрализуется печенью, часть выходит через почки, а остальное через лёгкие и кожу.

М-да… Я недооценил этот тест. Сложные, но логичные вопросы — это ерунда. Но всё остальное — это какой-то бред сумасшедшего. Будто тесты составляли не врачи, а айтишники, которые просто «тыркали» по вариантам наугад.

Наше заседание прервал звонок Купера Уайта.

— Да, Уайт-сан, слушаю вас, — ответил я.

— Кацураги-сан, тут какая-то… — дальше последовал перечень англоязычного мата. — Все вопросы составлены через задницу! Мы вообще не знаем, что с ними делать. Если оставить всё как есть, наша клиника завалит аккредитацию.

Ясно. Значит, ситуация даже хуже, чем я думал. Придётся выбрать новый план действий.

Я положил телефон на стол и включил громкую связь, а затем обратился сразу к двум группам врачей — к терапевтам «Ямамото-Фарм» и к терапевтам своей клиники.

— Всё, коллеги! Перемещаемся в другое место. Нам придётся объединиться, чтобы одолеть эту непреодолимую задачу.

— Э-э-э… Кацураги-сан, а куда нам ехать? — спросил Купер Уайт.

— Я знаю одно хорошее место, — улыбнулся я. — Сейчас скину координаты.

И с тестами разберёмся, и отдохнём недурно!

Глава 16

— Итак, уважаемые коллеги, — обратился к терапевтам я. — Предлагаю сменить место дислокации. К нам в ближайшее время присоединятся ещё десять врачей из моей частной клиники. Им тоже предстоит сдавать те же экзамены, что и вам. Думаю, вместе мы куда быстрее и продуктивнее разберёмся с поставленной задачей.

— Кацураги-сан, а куда мы поедем? — тут же завёлся Кондо Кагари. — В караоке?

— В какое ещё караоке? — рассмеялся я. — Нет, идея, конечно, хорошая, но там мы точно забудем про то, что нам нужно разбирать тесты, и плюс ко всему не сможем найти такое место, в которое бы поместились сразу тридцать человек.

— Тогда куда мы собираемся? — поинтересовался Савада Дэйчи.

— В место, где нас никто не будет беспокоить. Там не будет посторонних людей и развлекательных мероприятий, но готов поклясться, что вы покинете его полными сил. И знаний, что особенно важно, — произнёс я. — Мы поедем в буддийский храм Дзодзёдзи. Там очень большой и удобный зал. А я близко знаком почти со всеми служащими там монахами. Врачам они обязательно позволят туда пройти.

Мои коллеги были сильно удивлены этим выбором, но всё же не стали со мной спорить и тут же разошлись по своим кабинетам, чтобы поскорее собрать вещи для переезда в другое место.

Я скинул координаты Куперу Уайту, и тот вскоре пообещал, что большая часть людей сможет прибыть в храм через час.

Осталось только предупредить Кикуоку Горо. Я набрал его номер, пока шёл к своему кабинету, однако позвонить монаху так и не успел.

Поскольку он сам позвонил мне.

— Да, Кикуока-сан? — с трудом скрывая удивление, ответил я. — Как раз хотел вам позвонить.

— Самое ироничное то, Кацураги-сан, что и я почувствовал, будто вы собираетесь это сделать, — заявил он. — Сегодня должно что-то произойти, да? Что-то великое, чего ещё никогда в нашем храме не случалось. Вы ведь поэтому мне позвонили?

Вот теперь я и сам не понимаю, к чему это всё идёт. Изначально я хотел насытить своих лекарей магией, которая находится в месте силы, а заодно обучить других врачей. В центре храма Дзодзёдзи находится настолько мощный источник жизненной энергии, что она может зарядить человека на несколько недель вперёд. В таком месте даже обычные врачи, не имеющие магических способностей, получат мощное ускорение и смогут усвоить ту информацию, которая в другом месте им была бы недоступна.

Я уже на себе это опробовал, поэтому знаю, что делать. Даже если мы будем сидеть над тестами до утра, из храма мои сотрудники выйдут с ощущением, будто заново родились или только что побывали в двухмесячном отпуске.

Никто, кроме лекарей, не поймёт, что произошло, но готов поспорить, что от одного-единственного посещения этого храма мои коллеги преуспеют в работе и повысят эффективность чуть ли не на две сотни процентов.

Но всё это — лирика. Теперь мне куда более интересно, что имеет в виду Кикуока Горо. Почему вдруг он решил, что именно сегодня в храме произойдут какие-то кардинальные изменения? Вряд ли все мои коллеги резко решат бросить медицину и подадутся в монахи!

— Кикуока-сан, а с чего вы вообще взяли, что сегодня что-то изменится? Откуда у вас эта информация? — спросил я.

Мне захотелось ещё раз подколоть монаха и спросить, почему ему разрешают использовать мобильником, но я сдержался. В современное время меняется всё то, что казалось нам вечным. Даже буддийские монахи вовсю используют телефоны и даже заводят аккаунты в социальных сетях.

И акцент на буддизме я делаю не просто так. Христиане уже давно освоили интернет, и их вере в бога это никак не мешает. Но в буддизме всё иначе. Листание новостей, картинок, фотографий и просто бесполезных текстов является большой порцией дофамина для мозга. А дофамин — это удовольствие. С таким инструментом, как современный смартфон, можно запросто забыть обо всех заповедях, которых придерживаются монахи.

Но на эту тему я допытывать Кикуоку Горо не стану. Думаю, он использует телефон только для связи. А если нет — это его дело, в которое мне лезть не стоит.

— Кацураги-сан, — продолжил разговор монах, — дело в том, что я действительно почувствовал сильные изменения в храме. Вы ведь помните, что я могу видеть потоки жизненной энергии?

— Конечно, помню, Кикуока-сан. Поначалу вы справлялись с этой задачей гораздо лучше меня, — ответил я.

— Это нормально, что ученик превзошёл своего учителя, — тихо посмеялся он. — Но я хотел рассказать, что ядро храма стало сегодня крайне неспокойным. Сначала я испугался. Подумал, что с артефактом, который вы передали нам, стало что-то не так. Мне показалось, что ядро вот-вот лопнет, и мы навсегда потеряем возможность подпитываться от храма. Но… Вскоре я понял, что эти изменения больше похожи не на предсмертную дрожь. А на дрожь, которая возникает у человека, испытывающего предвкушение. Храм ждёт каких-то изменений. Поэтому я и позвонил вам. Если кто-то и может изменить состояние ядра, то только вы. Других столь одарённых людей я не знаю.