Спасите меня, Кацураги-сан! Том 16

— Я нашёл очень интересный вопрос, Кацураги-сан, — обратился ко мне Купер Уайт. — Тут просят перечислить, как нам стоит реагировать, если к нам на приём приходит пациент, который заявляет, что ему нужно выписать препарат «Оземпик».

— Отличный вопрос! — воскликнул я. — Особенно актуальный для современного времени. Но для начала спрошу. Кто-то из вас знает, что такое «Оземпик»?

— Это препарат для снижения сахара, — сказал один из сотрудников второго филиала моей клиники. — Вводится с помощью подкожных инъекций. Рекомендован пациентам с сахарным диабетом, но назначается исключительно эндокринологами.

— Верно подмечено. А кто-нибудь догадывается, что конкретно хотят от вас в этом вопросе? — спросил я. В зале повисла тишина, поэтому я сразу же решил дать правильный ответ. — Вам нужно собрать анамнез и узнать, есть ли у пациента сахарный диабет. Если есть намёки — направить к эндокринологу. Если нет — отправить к психиатру.

— К психиатру? — удивился Рэйсэй Масаши. — А он какое отношение имеет к этой ситуации?

— Дело в том, что в последние годы участились ситуации, когда люди вводят себе «Оземпик» и при этом ничем не болеют. Его начали использовать для похудания. Вы можете полистать статьи в интернете и узнаете, что этой дурью страдают некоторые актёры. Но способ быстрого похудания достиг уже и других людей. Во многих странах этот препарат можно приобрести без рецепта. И это — проблема. Используя его, можно скинуть очень много килограммов жира, но это приведёт к полному нарушению баланса в обмене веществ. Кроме того, у здорового человека, страдающего исключительно ожирением, может пострадать поджелудочная железа и другие органы, отвечающие за регуляцию сахара. В общем, опасная штука. Если к вам кто-то обратится с просьбой выписать такой препарат — сразу шлите пациента куда подальше. А именно: к эндокринологу или психиатру. Вариантов всего два.

Психиатр затесался в ответ не случайно. Любое непринятие себя — это всегда повод пообщаться с этим специалистом. Да, понятное дело, что человека может не устраивать его вес и форма тела, но эта проблема всегда решается диетой и спортом, если нет других заболеваний.

Однако существует множество людей, которые стремятся удалить жир хирургическим путём. Или подправить нос. Или изменить вообще всё лицо — от губ до скул. Поэтому они идут к пластическим хирургам. Но перед пластикой всегда проводится консультация психиатра. Ведь если человек себя не принимает по психологическим причинам, он не примет себя даже после операции.

Наше заседание закончилось после двух часов ночи. Перед уходом все терапевты благодарили меня за помощь, ведь нам удалось всего за шесть часов разобрать все вопросы, которые могут попасться на этом дурацком тестировании.

Однако, прежде чем покинуть храм Дзодзёдзи, я решил заглянуть в небольшой дом, где обитал Кикуока Горо.

— Все врачи уехали, Кикуока-сан. Сейчас мы с вами можем поговорить наедине, — произнёс я. — Объясните, что вы имели в виду насчёт изменений в храме?

— А вы сами ещё не почувствовали? — улыбнулся старик и медленно поднялся, стараясь не повредить слабые мышцы, которые успели зачерстветь после его вечерней медитации. — Атмосфера изменилась. Прислушайтесь к течению жизненной энергии.

Я так увлёкся обучением коллег, что даже забыл о существовании у себя магической энергии. Но как только я активировал «анализ», меня чуть не парализовало от волн энергии, что окружали главный храм и всё, что было выстроено вокруг него.

— Вижу по вашему лицу, что вы всё поняли, Кацураги-сан, — рассмеялся монах. — Да. Всё верно. Вы заставили ядро храма переродиться. Осталось только узнать, что нам теперь это может дать. Проверим?

Глава 17

Храм Дзодзёдзи явно изменился и очень сильно. Кикуока Горо не ошибся. Наше появление здесь как-то повлияло на ядро храма, и я уже начал догадываться, что послужило причиной изменений. Скорее всего, присутствие четырёх лекарей вызвало сильный резонанс в центре храма, но это было лишь половиной от всех причин, которые привели к изменениям.

Я привёз сюда три десятка врачей. Пусть у них нет лекарской магии, но они всё равно источают немного ауры жизненной энергетики, поскольку каждый из них регулярно взаимодействует с пациентами и оказывает им помощь.

Видимо, ядро храма как-то почувствовало заранее, что мы сюда пребудем, а затем переродилось в нечто новое. И что из него вышло — нам с Кикуокой Горо только предстоит узнать.

Монах провёл меня в подвал, который располагался прямо под главным храмом. Именно там мы и захоронили буддийский свиток, обладающий большим зарядом лекарской магии.

Кикуока достал фонарик, осветил помещение и прошёл вместе со мной к самому центру. Туда, где источник силы был особенно велик.

Я замер и даже не смог сдвинуться с места, когда осознал, сколько энергии витает вокруг меня. Кикуока не чувствовал всего того, что чувствую я, поэтому старик не потерял способности передвигаться. А вот я чуть ли не буквально врос в землю. С подобной энергией я даже в храме Аматэрасу ещё не встречался.

— Чувствуете, Кацураги-сан? — спросил монах. — Вы что-то сдвинули с места. Создали огромное количество энергии из ничего.

Моё тело автоматически начало поглощать всё то, что породило ядро храма. И вскоре я понял, что приближаюсь к своему пределу. Ещё несколько крупиц маны, и я перейду на совершенно новый для себя уровень. Обрету способность, которая гораздо сильнее, чем «молекулярный анализ»!

Но так далеко я ещё никогда не заходил. Управление молекулами организма было для меня конечной остановкой в прошлом мире. Сразу после этого началась пандемия, вызванная супербактерией, и я погиб. До этого момента был уверен, что выше «молекулярного анализа» ничего нет и быть не может.

Куда я углублюсь на этот раз? Что может быть меньше молекул? Атомы?

Но «атомный анализ» мало чем может мне помочь. Грубо говоря, атомы никакой роли в организме человека не играют. Они как части конструктора, собираются в молекулы и только после этого начинают оказывать воздействие на живое тело, превращаясь в кирпичики органического вещества.

Дар речи вернулся ко мне нескоро. В какой-то момент поток энергии оборвался, я повернулся к Кикуоке Горо и спросил:

— Сколько я тут уже стою? Простите, Кикуока-сан, эта энергия лишила меня контроля над своим телом. Буквально.

— Пятьдесят минут, Кацураги-сан, — ответил монах, медленно поднимаясь с небольшой скамьи. — Почти целый час. Я не тревожил вас. Догадался, что с вами что-то происходит. Что-то хорошее.

Ещё бы знать, что со мной произошло на самом деле. Я прошёл долгий путь через несколько режимов анализа.

Органный, гистологический, клеточный, молекулярный. И что теперь? Куда я добрался? Судя по всему, я первый человек из двух известных мне миров, который смог выйти за эти пределы.

— Что с вами случилось, Кацураги-сан? — спросил монах.

— Пока что я и сам не могу ответить на этот вопрос, — устало потерев больной затылок, произнёс я. — Думаю, я пойму это через какое-то время.

— Что ж, мне эта информация в любом случае не положена, — улыбнувшись, сказал Кикуока. — Однако, это не всё, что я хотел вам показать. Скажите, вы чувствуете этот стук? Пульсацию, которая пронзает ядро храма.

Я был так заворожён поглощённой энергией, что даже не пытался вслушиваться в течение энергии. Всё-таки даже после стольких тренировок мне всё ещё есть чему поучиться у Кикуоки Горо. Но так и должно быть, это абсолютно нормально и для врача, и для лекаря.