Спасите наше королевство

– Идиот. Он не дает нам победить! Баллисты! Бейте в дракона! Ага! Смотрите, трава прогорела, и южане опять карабкаются к нам! Бейте их! Убивайте врагов! Смерть, смерть! – орал Альфред.

Тристан и Антоний искренне удивились, когда с обеих сторон в них полетели стрелы и дротики. Дракон увернулся от десятка снарядов, а пару дюжин отбил своей непробиваемой броней на спине.

– Тристан! Зачем они это делают? Они буквально до смерти хотят друг друга убить? Это выше моего понимания. Давай улетим, а то здесь становится… ой! – дракон вдруг взревел от боли и начал снижаться, удаляясь от поля боя.

– Антоний, что с тобой? – закричал Тристан.

– Говорил тебе, это была глупая затея. А теперь у меня из груди торчит дротик. И зачем я с вами связался? Что-то мне плохо, – с этими словами Антоний, зацепив кроны деревьев, буквально повалился на землю.

От удара король вылетел со спины дракона. В теле что-то хрустнуло. Превозмогая боль в ногах и ребрах, Тристан подполз к Антонию. Тот был без сознания – из его груди торчал дротик от баллисты.

«Надо его вытащить», – подумал Тристан.

Он начал дергать за древко, вскрикивая каждый раз от собственной боли. Наконец ему удалось выдернуть дротик. Из раны потекла багровая кровь. Тристан содрал с себя накидку и закрыл ею рану. Силы оставляли короля. Он привалился к дракону спиной, зажимая его рану своим телом и потерял сознание.

Новоявленный король не видел, как прогорела сухая трава. Тогда же элитная кавалерия Истреллы ударила в правый фланг и смяла войска, находящиеся под командованием графа Арманда. Но герцог Самсон держал там резерв воинов с тяжелыми копьями и алебардами. Когда кавалерия завязла в боевых порядках суденцев, свежие силы набросились на всадников и, перебив изрядное их количество, обратили в бегство.

На другом крае, конница под командованием Драгомира бросилась на оборонительные порядки норданцев. Но северяне вернулись на подготовленные позиции за колья, откуда смогли успешно отбить атаку.

В центре две встречные людские волны схлестнулись на середине холма. С животными криками люди отчаянно принялись истреблять себе подобных. Они били, кололи, кусали, выдавливали глаза и вырывали кадыки. Душили и захлебывались в крови, проламывали черепа и крушили ребра. Все поле боя буквально звенело, громыхало, трещало и стонало, издавая ужасающие звуки бьющего оружия, свистящих стрел и дротиков, врезающихся в людей камней, гудящих тетив, разрывающейся плоти и предсмертных криков.

Линии воинов бросались в бой, отступали и вновь шли в атаку. Конница с обеих сторон продолжала попытки нанести решающий удар, но силы кавалеристов в каждой атаке таяли.

– Мы должны победить! Иначе они нас всех перережут! А потом придут в наши дома и там изнасилуют и убьют всех женщин! – кричал Альфред, толкая своих воинов в очередную атаку.

– Если мы проиграем, то все – от новорожденных до стариков – станут их рабами! Они будут насиловать наших жен, а дети станут прислуживать захватчикам! – орал Самсон, раздавая пинки своим солдатам.

Кровавая резня, подстрекаемая командирами, продолжалась до заката. Лишь когда опустилась темнота, оставшиеся в живых отступили в свои лагеря. Поле боя было усеяно телами погибших и умирающих. Потери с обеих сторон были ужасающие – армии потеряли до половины своих воинов.

– Еще одна такая битва, и остатки наших войск перебьют местные крестьяне, – сказал Альфред своим офицерам.

– Еще одна такая битва, и с оставшимися силами мы не сможем вернуть земли, которые у нас отобрали, – высказался Самсон перед своими подчиненными.

Осознав масштабы произошедшего, военачальники встретились поздней ночью и договорились о перемирии. Альфред и Свонит оставляли все захваченные земли, а взамен Самсон пообещал им золото. Сделка всех устроила.

– Неплохо повоевали, – рассуждал Альфред. – Пусть новых земель не получили, но зато разжились золотом. Министр финансов будет очень доволен из-за того, что погибло много наемников и не нужно им платить жалование. Обидно, что потеряли элитную кавалерию, конечно. Но года через три подрастет молодняк и займет места погибших. Ничего, мы еще вернемся. Очень уж мне эти земли понравились.

– Земли мы свои отстояли – это хорошо. А вот золото жалко, – думал Самсон. – Впрочем, надо будет расспросить дракона, где он там корабль Древних с сокровищами видел. Отправим туда экспедицию и еще больше золота наберем. Наймем огромную армию и отомстим этим наглецам.

***

Утром собирали погибших. Знатных складывали в телеги и увозили в их в семейные поместья. Среди них оказались герои осады Тригейта – граф Арманд и барон Арнольд.

Для остальных вырыли огромные ямы. С них снимали более-менее целую одежду, кольчуги, обувь, а тела сбрасывали в братские могилы. Закончив работу, армии разошлись в разные стороны. На холме остались лишь вороны да шакалы, которых привлек запах крови и смерти.

Роузгейт, Судения

Тристан открыл глаза. Тело болело, голова противно кружилась. Он лежал на мягкой постели в просторных покоях. Подле него сидели заплаканные Оливия и матушка.

– Он открыл глаза! Живой! Матушка! Он живой!

Оливия нежно обняла Тристана, прижавшись к нему всем телом.

– Тристан, я так за тебя испугалась. Пока я сидела здесь ночами и смотрела на твое лицо, поняла, что успела влюбиться. Я так боялась тебя потерять.

– Оливия, я тебя тоже люблю! – прошептал Тристан. – А я страшился, что погибну и никогда тебя не увижу!

– Я же тебе говорила, ничего ему не сделается, – увещевала королева-мать. – Ушибся немного. Скорей всего головой. Полежал без сознания несколько дней. В следующий раз не будет летать в опасных местах на сомнительных драконах.

«Летающий Бог, я когда-нибудь смогу побыть наедине с женой без посторонних глаз и комментариев?» – подумал Тристан, а вслух сказал: – Оливия, матушка! Как я сюда попал? Что вы здесь делаете?

– Мы с Оливией выехали в Роузгейт, когда узнали, что будет большое сражение. Не было сил оставаться в столице. А тебя с драконом нашли после битвы и притащили сюда. Ох, намучились солдаты с твоим Антонием. Хорошо, военные инженеры помогли. Они собрали большую повозку из трех соединенных телег и придумали, как погрузить на нее зверя.

– Что с Антонием, он живой? Он здесь? – глухим голосом спросил Тристан.

– Живой, – всхлипнула Оливия. – Только, кажется, умирает.

– Где он? Мне нужно его увидеть! Это моя вина! – воскликнул Тристан. В глазах его заблестели слезы.

– Эй, стража! Помогите королю спуститься во двор! – крикнула матушка.

Двое дюжих гвардейцев вошли в комнату. Они помогли Тристану встать. Опираясь на стражников, король нетвердыми шагами спустился во двор. Там на боку с закрытыми глазами лежал Антоний. Его грудь была перевязана простыней, на которой расплылось багровое кровавое пятно. Возле дракона суетились лекари под управлением дяди Самсона. По их озадаченному виду было понятно, что дела у них неважные.