Спасительница волшебных книг

Обиделся!

– Вы как-то обмолвились, что не гнушаетесь нарушать ваш кодекс, – мило напомнила я ему. – Но так и быть, поверю вам в этот раз. В любом случае вернусь через несколько минут. Не успеете проверить ваши принципы на прочность.

Отделавшись таким образом от Матеуса, я взяла Таффиту под локоть и повела вдоль по улице.

– Вы что-то почувствовали в моей лавке? – спросила я ее нетерпеливо. – Что вы имели в виду, когда говорили о живых и неживых?

– Пахнет у тебя хорошо, пижмой, вот что я почувствовала, – пробормотала старуха. – Живые, неживые... разницы нет. Они всегда со мной. Слышу их постоянно. В твоей лавке тоже.

– В моей лавке водятся призраки? Мне показалось, я видела вчера одного. Покойного книготорговца, – выдавила я.

– Каждый человек рано или поздно начинает видеть призраков, – хихикнула старуха. – Ты становишься взрослой, моя девочка. С годами призраки будут являться к тебе все чаще и чаще.

Ну вот как с ней разговаривать! Она на самом деле в маразме или придуряется?

– Жги шалфей, – пробормотала она. – Да-да! Сухой шалфей.

– Зачем? Он прогоняет призраков?

– Да чего он только не прогоняет! Бессонницу, запор...

– Вы знаете, как вернуть к жизни заколдованные книги? – спросила я, потеряв терпение. – Анаман либри?

– Чего? – Таффита приложила руку к уху. – Ты сказала, заколдованные книги? Не говори при мне слово «колдовство». А также слова «магия», «чары», «заклинания» и прочие. У меня от них горчит во рту. Тьфу! Тьфу!

Старуха смачно сплюнула несколько раз.

– Ладно, – сказала я смирившись. – Тут я с вами расстанусь. Доберетесь сами домой? Вам надо бы ходить с палкой. Или завести собаку-поводыря.

– Я дойду куда угодно, вот только дороги мои все кончились.

И тут старуха вдруг крепко схватила меня пальцами за запястье и притянула к себе, обдав запахом свежевскопанной земли и кореньев.

– Ты добрая девочка, Зоя, – сказала она совершенно нормальным голосом. – Только очень глупая. Но это неплохо. Все великие вещи в этом мире совершаются глупцами, не ведающими, что творят. Не бойся, твоя интересная история закончится хорошо. Ты умеешь творить чудеса, а значит, и свою историю уж как-нибудь да вытянешь. Мне понравились твои земные сказки. Приду как-нибудь еще послушать; читать-то я больше не могу. Но помочь мне тебе нечем; моя интересная история уже забыта, а страницы ее вырваны и сожжены. Страшно ворошить пепел.

С этими словами Таффита отпустила мою руку и очень бодро зашагала прочь, ловко перепрыгивая выбоины и канавы.

– С ума сойти можно, с этими колдунами говорить, – посетовала я вслух. – Все какие-то недомолвки, метафоры! Да ну вас всех. Без вас справлюсь.

Глава 17. Сказочный криминал

Когда вернулась в лавку, застала Матеуса за изучением старых книжных каталогов. Он расположился в кресле, как хозяин: вальяжно откинулся на спинку, нога на ногу, сильные пальцы небрежно листают страницы.

– Как идет торговля? – спросил он, откладывая каталог и вставая. – Сколько книг вы сегодня продали?

– Никак. Ноль.

– Надеюсь, рекламные плакаты привлекут покупателей.

– Издеваетесь?

– Отнюдь. Они яркие и необычные. Люди увидят их и захотят выяснить, что это все значит. У вас в лавке немало интересных книг.

– Разве?

– Да. Вы их сами почитайте как-нибудь на досуге. Рекомендую «Дневник полкового интенданта». Автор пишет с юмором. Начало, конечно, подкачало; не стоило интенданту открывать главу перечнем изношенных за время перехода сапог и потерянных котелков. Но зато потом будет интересно.

– Все же нужно заказать новые книги. Господин Альмедор, расскажите, как это делается? Какие книги сейчас читают в столице?

– Откуда мне знать, как это делается? Никогда не торговал книгами. Полагаю, нужно выбрать книги из этого каталога и написать издателю или владельцу типографии. Внести предоплату, получить груз, торговать. Некоторые авторы сами издают книги и распространяют их по магазинам или высылают читателям по запросу. Моя бабушка заказывает романы у автора, который пишет под псевдонимом «Глория Дарана». На самом деле, автор – семейная пара.

– Ну-ка, поподробнее! – оживилась я.

– Госпожа Глория пишет любовную линию, а господин Даран – приключенческую. Издатели берут их книги неохотно; это бульварное чтение, а оно нынче не в почете. Светские законодатели моды нынче прививают всем любовь к воодушевляющим стихам да нравоучительным повествованиям. Их пишут по правилу: чем сложнее и запутаннее язык, чем более размыт сюжет, тем лучше. Потому что, если ты прочел такую книгу, значит, ты умен. А умным быть модно.

– Как мне связаться с Глорией Дараной? У вас есть ее адрес?

– Он должен быть в каталоге. Вот здесь, – он открыл каталог; и правда, на самой последней странице шли списки авторов и их книг, набранные мелким шрифтом, но с указанием адресов. Бульварную литературу издатель не желал широко рекламировать. Но меня названия сразу заинтересовали: «Ужас и страсть в винном погребе», «Невеста хромого чародея», «Дракон приходит в полночь»...

Сдается, это именно то, что лиллидорцы захотят почитать вечером перед камельком.

– А вот адреса издателей и типографий.

Длинный палец с ногтем идеальной формы ткнул в страницу. Матеус стоял у меня за спиной, и очень близко. Его теплое дыхание щекотало мою шею. Аромат его одеколона и кожи окутал меня, как коконом. Когда Матеус говорил, его баритон звучал у меня прямо над ухом, и даже почувствовала низкую вибрацию в его груди.

От ощущения близости высокого, ухоженного мужчины по позвоночнику у меня пробежал разряд электрического тока, а волоски на руках встали дыбом.

Матеус придвинулся еще ближе и нагнулся к прилавку, чтобы достать второй каталог; его рука коснулась моего плеча, и на миг я почувствовала себя в ловушке.

Я извернулась и отскочила.

– Большое спасибо! Вы очень мне помогли! – сказала я торопливо, скрывая смятение.

– Рад, что оказался вам полезным, – ответил он серьезно, глядя на меня нестерпимо яркими глазами. Их взгляд порой было трудно выдержать; хотелось отвернуться и сбежать.

Это мужчина знал свою силу и умело ей пользовался.

– Надеюсь, и вы сможете мне помочь, Зоя.

– Опять будете просить обыскать дом? – сразу ощетинилась я.

Матеус небрежно оперся рукой о прилавок и опять оказался слишком близко ко мне.