Спецслужбы России за 1000 лет

2) Формальное дознание, производимое жандармским офицером в порядке статьи 1035 Устава уголовного судопроизводства, которое по окончании передавалось прокурору для направления в судебную палату.

3) Административное расследование, или „переписка“, производившаяся на основании положения о государственной охране.

В первом и втором случаях дело разрешалось судебной палатою или Сенатом, в последнем же оно шло с заключением губернатора на решение в особое совещание при Министерстве внутренних дел. По рассмотрении переписки составлялось заключение – дело или прекращалось с освобождением задержанных лиц, или же „подозреваемые“ высылались в отдаленные места империи на срок не свыше пяти лет. Больным высылка в отдаленные места заменялась выдворением в местности, климатические условия которых были бы не вредны для их здоровья. В последние годы, по ходатайствам высылаемых, им разрешался взамен высылки выезд за границу с запрещением въезда в Россию. Зачастую дела по административным перепискам прекращались вовсе по Высочайшему повелению в ответ на поданные Государю прощения о помиловании.

Достоверность получаемых розыскным учреждением сведений, правильность донесений, ведение „административных переписок“, постановка всего розыскного дела, денежных расчетов и т. п. контролировалась Департаментом полиции в лице его чинов, приезжавших на места и имевших, между прочим, даже свидания с секретными сотрудниками на конспиративных квартирах.

Из изложенного явствует, что организация розыскного дела и роль в нем чинов Корпуса жандармов была значительно менее той, которую ему придавали, ибо деятельность розыскных органов заканчивалась гораздо ранее самого разрешения дела, а потому приписываемое им значение „вершителей политических дел“ неправильно» [584] .

584

Цит по: «Охранка»: Воспоминания руководителей охранных отделений / Вступ. статья, подг. текста и коммент. З. И. Перегудовой. – М., 2004 – Т. 1. – С. 413–416.

Несмотря на то что к оперативному руководству политическим сыском постепенно приходили наиболее компетентные на тот момент лица, общая ситуация в стране продолжала ухудшаться. Это было связано и с тем, что большинство руководителей и сотрудников Департамента полиции и Отдельного корпуса жандармов оказались слабо подготовленными к работе в новых условиях. Например, зачисленный в Отдельный корпус жандармов офицер прослушивал курс лекций при штабе корпуса по относящемуся к жандармской деятельности законодательству, делопроизводству и получал инструкции по практической работе. Однако такой подготовки было явно недостаточно; одним из первых на это обратил внимание Зубатов. В докладной записке на имя командира жандармского корпуса (1901 г.) он отмечал недостатки в организации обучения офицеров: указывал, что социология, история политических и социальных движений и политэкономия являются необязательными, а психология, быт, интересы и история революционной среды, нелегальная литература и техника наблюдения вообще не изучаются.

Зубатов считал, что молодые жандармские офицеры при поступлении в корпус должны изучать следующие гуманитарные предметы: богословие и историю церквей, общую историю, философию, психологию и социологию; общую теорию права, государственное и уголовно-процессуальное право; политэкономию и финансы, историю экономики, хозяйственное устройство России; русскую историю, историю зарубежной и русской литературы; историю политических учений и партий, особенно историю социалистических движений; русское общественное и революционное движение; подлинники нелегальной литературы. Несомненно, что базовая гуманитарная подготовка, на введении которой настаивал Зубатов, могла бы позволить жандармским офицерам более грамотно и результативно противостоять революционерам, поскольку многие партийные активисты были образованными людьми.

А. А. Лопухин также отмечал: «При отсутствии элементарных научных понятий о праве, при знакомстве с общественной жизнью только в ее проявлениях в стенах военной школы и полковых казарм все политическое мировоззрение чинов Корпуса жандармов заключается в представлениях о том, что существует народ и государственная власть, что последняя находится в непрестанной опасности со стороны первого, что она подлежит в этой опасности охране и что для осуществления таковой все средства безнаказанно дозволены. Когда же такое мировоззрение совпадает со слабо развитым сознанием служебного долга и неспособностью по умственному развитию разобраться в сложных общественных явлениях, то основанные на нем наблюдения останавливаются только на внешних проявлениях этих явлений, не усваивая внутреннего их содержания, и поэтому всякое явление общественное принимает характер для государственной власти опасное. Вследствие чего охрана государственной власти в руках Корпуса жандармов превращается в борьбу со всем обществом, а в конечном результате приводит к гибели и государственной власти, неприкосновенность которой может быть обеспечена только единением с обществом. Усиливая раскол между государственной властью и народом, она создает революцию» [585] .

585

Цит. по: Костромина Е.Подготовка жандармов в царской России // Независимое военное обозрение. – 25 июля 1996. – С. 4.

Еще одной стороной деятельности Зубатова стала организация управляемого рабочего движения. Его мысль заключалась в создании профессиональных союзов, отрицающих революционное насилие и выступающих за эволюционное развитие страны. Создание легальных рабочих организаций, поддерживаемых правительством, позволяло решать две задачи: 1) контролировать рабочее движение и выявлять на ранней стадии группы экстремистской направленности; 2) с помощью профсоюзов добиваться улучшения условий труда рабочих и повышения заработной платы. Подобную тактику, впоследствии названную «полицейским социализмом», Зубатов называл «особым методом ведения общественных и государственных дел». Однако новые идеи начальника Особого отдела встретили яростную критику «справа» и «слева». Лидеры революционных организаций быстро поняли опасность подобной затеи, поскольку развитие профсоюзного движения по такому типу могло оттолкнуть от революционеров большинство рабочих.

Не менее яростными противниками назревших общественных преобразований являлись и ультраконсерваторы. Ближайшее окружение Николая II и многие представители жандармско-полицейской среды не понимали необходимости реформирования общества. Например, генерал В. Д. Новицкий искренне считал Зубатова тайным революционером; в своем дневнике он писал: «Его революционная партия далеко и очень еще далеко не знает всей его террористической деятельности, а когда узнает, то, безусловно, будет боготворить его как революционера и активного участника политического террора» [586] . Большинство фабрикантов и заводчиков также были противниками Зубатова. Не пожелав понять необходимость учитывать интересы других социальных групп, они в итоге потеряли имущество, а многие и жизнь.

586

Новицкий В. Д.Указ. соч. – С. 173.

Деятельность Особого отдела и охранных отделений проходила в сложных условиях. Ратаев впоследствии писал, что политическая полиция походила на армию, которая перевооружается и занимается обучением новобранцев под огнем неприятеля. Ревизии, проведенные в ряде губернских жандармских управлений в 1903 г., выявили неудовлетворительное состояние агентурной работы. Тем не менее в конце 1902 – начале 1903 г. Боевая организация эсеров понесла существенные потери. По агентурной информации заместителя Г. А. Гершуни Е. Ф. Азефа [587] были арестованы П. П. Крафт, М. М. Мельников, Е. К. Григорьев, Ю. Ф. Юрковская и связная Гершуни Л. А. Ремянникова. Однако информация этого человека уже тогда являлась неполной, и 6 мая 1903 г. в Уфе эсеры убили губернатора Н. М. Богдановича.

587

Азеф Евно Фишелевич (1869–1918) – один из лидеров партии эсеров, одновременно секретный сотрудник Департамента полиции (с 1892 г.). В 1903 г. фактически возглавил Боевую организацию партии; руководил подготовкой ряда террористических актов (убийство В. К. Плеве, великого князя Сергея Александровича). Однако это не помешало ему в 1905 г. выдать полиции почти весь состав организации. Разоблаченный в 1908 г., был приговорен эсерами к смерти, но сумел скрыться. В 1915 г. арестован в Германии как русский шпион. Умер в Берлине.

Арест Гершуни в мае 1903 г. стал возможен благодаря тому, что ученик Зубатова и Медникова начальник Киевского охранного отделения ротмистр А. И. Спиридович внимательно отнесся к агентурной информации о прибытии в Киев «важного лица». Оперативные мероприятия были разработаны на высоком профессиональном уровне: на железнодорожные станции Киев-1, Киев-2, Дарница и Боярка посланы лучшие филеры, известные эсеровские явки взяты под контроль, у всех филеров проверено оружие. 13 мая сотрудники наружного наблюдения опознали и арестовали искомое лицо.

Е. Ф. Азеф

К лету работа Зубатова стала постепенно налаживаться, но его планам не суждено было реализоваться. Один из наиболее непримиримых противников Зубатова – министр внутренних дел В. К. Плеве в августе 1903 г. выразил ему свое недоверие. Зубатова отстранили от должности и сослали во Владимир под надзор полиции. По некоторым данным, последними словами, сказанными им директору Департамента полиции, были: «Вот так и становятся революционерами…» В Российской империи в очередной раз сложилась ситуация, когда профессионалы, отвечавшие за безопасность Отечества, оказались бессильны что-либо предпринять, а высшее политическое руководство страны, окруженное льстецами и интриганами, не пожелало задуматься о будущем. Мы полагаем, что отставку Зубатова следует рассматривать как демонстрацию недальновидности и самонадеянного бессилия политического руководства империи, неспособного удержать ситуацию в стране под контролем.

После увольнения Зубатова заведующим Особым отделом стал начальник Петербургского охранного отделения полковник Я. Г. Сазонов [588] , в ноябре 1903 г. его сменил Н. А. Макаров [589] . Юрист по образованию, Макаров работал ранее исключительно в системе судебного ведомства и не обладал сыскными талантами и оперативным опытом Зубатова. Впоследствии Ратаев писал: «…всюду, на всех ответственных постах сидели новые люди, которым приходилось знакомиться с делом, присматриваться, когда нужно было действовать быстро, решительно, наверняка» [590] .

588

Сазонов Яков Григорьевич (1865–?) – жандармский подполковник. На военной службе с 1884 г., в 1889 г. перешел в Отдельный корпус жандармов. В 1893–1901 гг. служил в Московском охранном отделении. В 1901–1903 гг. в распоряжении санкт-петербургского градоначальника, исполняющий должность начальника Петербургского охранного отделения. В августе – октябре 1903 г. заведующий Особым отделом Департамента полиции.

589

Макаров Николай Александрович (1863–1906) – государственный служащий, статский советник. В 1888–1903 гг. служил по судебному ведомству, товарищ прокурора областного суда. В октябре 1903 – августе 1905 г. и январе – феврале 1906 г. заведующий Особым отделом Департамента полиции, затем в отставке.

590

Цит. по: Борисов А. Н.Указ. соч. – С. 228.