Списанная со счетов

— Конечно, Мирко. Прости, что сама не предложила. Поезжай и побудь с ними. Думаю, несколько дней мы без тебя вполне обойдёмся. Вот, возьми, — вручаю ему горсть монет, чтобы не ехал домой с пустыми руками.

Взвешиваю на ладони мешочек с мелкими монетами — совсем истощился. Не страшно. Очень скоро я вновь почувствую его тяжесть.

***

Орнуа не возвращается ни на следующий день, ни через день. Мы с Сэлли проводим время в моих комнатах. Я практикуюсь в чтении, а заодно учу читать и мою Сэлли. Иногда мы выходим прогуляться вверх по Туманной аллее, один раз даже доходим пешком до ближайшего парка, но гулять там в одиночестве не рискуем.

В эти дни ехидна дважды устраивает посиделки с “уютной компанией благородных леди”. Я присутствую на них, потому что так положено по этикету. Даже ехидна с этим не спорит. Она из тех людей, которым очень важно, чтобы обёртка всегда была чистенькой и блестящей, даже если внутри всё сгнило.

Я бы могла отказаться от куриных посиделок, придумав себе женские недомогания, но решила, что это было бы проявлением слабости.

А я никогда не считала себя слабой.

На первом вечере Анриетта делает вид, что не понимает, как моя лента оказалась в руках лорда Эмильтона, и с наивно распахнутыми глазами убеждает меня, что просто плохо закрепила её, когда поправляла:

“Ой, видно, я недостаточно затянула и она “упала”… “

Делаю вид, что поверила и улыбаюсь.

Ясно. Спиной к фее не поворачиваться. Я и раньше-то не особо ей доверяла, но была надежда, что она просто довольный жизнью экстраверт с прибабахом.

На втором вечере, помимо прочих гостей, присутствует лорд Эмильтон. Он даже пытается шутить и флиртовать со мной, но я просто извиняюсь, объясняю, что у меня разболелась голова, и ухожу в свои комнаты.

К концу недели от лорда приходит письмо о том, что он вернётся следующим вечером и встретит нас с ехидной на приёме в королевском дворце.

Мысль о том, что увижу темноглазого лорда уже следующим вечером, заставляет сжаться мышцы живота и разгоняет кровь до ощущения пульсирующего жара в щеках.

Все эти дни я убеждала себя, что в отсутствии Орнуа нет ничего особенного, и мне без него ни горячо, ни холодно… но каждый вечер, ложась в постель, я украдкой надеялась, что он вернётся ночью и тайком заглянет в мою комнату.

Я сама себе не могу объяснить зачем… просто хочется, чтобы прикоснулся.

Глава 12. Общество благородных ледeй

Ева

Забавно, что Лоривьева похожа на меня саму в прошлой жизни. Только более юная и здоровая.

Те же широкие бёдра, та же россыпь веснушек по всему телу и непослушная, торчащая во все стороны, копна рыжих кудрей.

Впервые я честно признаюсь себе, что хотела бы быть чуть более похожей на Анриетту с её удивительной грацией, идеальной фарфоровой кожей, большими глазами и каскадом белокурых локонов.

Потому что сегодня мне впервые за долгие годы хочется выглядеть действительно красивой.

***

Карета семьи Орнуа переезжает мост, отделяющий территорию королевского дворца от остальной части столицы.

Ехидна… то есть, конечно же, дорогая леди Орнуа всю дорогу демонстративно молчит и посматривает на меня, поджимая тонкие губы.

Собственно, её интересую не столько я сама, сколько серьги и брошь, подаренные мне темноглазым лордом… лордом, которого я не видела почти неделю.

Когда карета останавливается, я ощущаю волнение, смешанное с острым предвкушением.

Я бы хотела сказать, что выше всего этого и вполне могу себя контролировать… но это заведомая ложь. За прошедшие дни мысль о том, чтобы остаться с Рэйнхартом проросла в моём сознании ядовитыми корнями и вплелись в каждую мышцу настолько, что я начала бояться собственных эмоций.

Я отдаю себе отчёт в том, что слишком мало знаю темноглазого лорда, и его действия могут оказаться лишь тонкой манипуляцией… но я всей душой желаю рискнуть.

Выбираюсь из кареты, незаметно выдыхаю и поднимаю глаза на завораживающие своей тёмной красотой стены королевского дворца.

У входа огромные каменные изваяния со скалящимися пастями и острыми когтями. Они словно следят за каждым, готовые в любой момент ожить и наброситься на тех, кто затаил в себе зло.

Ёжусь от ощущения чужого недоброго взгляда и спешу вслед за леди Орнуа.

Длинные коридоры приводят нас в зал с высокими потолками, тяжёлыми коваными люстрами и стрельчатыми витражными окнами, на которых изображены сцены победоносных сражений.

Здесь всё будто дышит историей.

— Леди Орнуа, леди Милс, — чопорно кивает леди Маноли, выплывая откуда-то сбоку.

Приветствуем её и вместе направляемся к очередной группировке милых леди.

Королевы и короля ещё нет, поэтому все ведут себя довольно расслабленно и даже вальяжно.

— Нет, это не выдумка! Ни одной фаворитки. Некоторым даже запрещено появляться в столице…

При нашем появлении голоса замолкают. Приветствуем всех и присаживаемся на обтянутые бархатом диванчики. Нахожу среди дам пару знакомых лиц. Не могу сказать, что рада их видеть, но вежливо улыбаюсь. Всё же когда-нибудь я надеюсь влиться в эту тусовку и, кто знает, может, даже найду здесь приятельниц…

Сегодня я не замечаю усмешек, которые сопровождали меня в первые приёмы. Но и выгляжу я иначе. Сэлли раздобыла для меня на кухне пару сырых желтков, мёд и какие-то масла. Всё это было использовано для ухода за волосами, поэтому сегодня они немного меньше пушатся и чуть больше блестят.

Но главное, я, наконец, избавилась от арлекинского наряда. Новое “современное” платье хоть и выглядит как униформа монахинь домов милосердия, но вполне комфортное. Единственное, что меня смущает — это традиционная нижняя многослойная сорочка и панталоны с рядами воланов, которые создают под платьем такой объём, что я выгляжу, будто нахожусь на шестом месяце беременности.

— Всё именно так! Лорд Тоули тоже спешит со свадьбой, — доносятся разговоры полушёпотом. — Милорды словно сговорились и соревнуются в том, кто раньше представит королеве свою жену, надеясь оказаться в бoльшей милости у короля!

— А что же королева? Уже выбрала старших фрейлин?

— В том-то и дело, что нет. Всем улыбается, но никого не подпускает к себе слишком близко…

Несмотря на то что на диванах разместилась довольно большая компания, все они разбились на небольшие группы и общаются полушепотом. Напрягаю слух, чтобы разобрать обрывки фраз.