Спорим?
Шрифт:
– Ах ты, чёрт!
– выругался Поттер, смотря в след улепётывающему, но явно довольному собой другу, пока тот не скрылся в дверном проёме.
* * *
Люсинда уже двадцать минут подпирала стену Астрономической башни. Медленно смеркалось, редкие звезды вырисовывались на удивительно чистом для октября небе. Девушка еле сдерживала себя, чтобы не уйти. В её душе всё больше разгорались злость и досада. Толкэлотт никогда не умела ждать. Где же Блэк? Неужели он не придёт?
Эта мысль казалось абсурдной первые десять минут, ведь
– Фух, - на лестнице показалась голова Сириуса, а потом и он сам, - Люси, я боялся, ты уже ушла.
Он быстро оказался рядом с девушкой, сладко улыбнулся и потянулся за поцелуем.
– А надо было!
– легко увернулась она, вмиг оказавшись позади него.
– Блэк!
– Люсинда ухватила парня за воротник и прижала к стенке, пользуясь оторопелостью Сириуса.
– Ты в курсе, что такое часы?!
– выдохнула ему в лицо.
– Люси, прости, милая...
– попытался выкрутиться Сириус, виновато улыбаясь.
Девушка резко стянула его галстук, и Бродяга тут же почувствовал нехватку кислорода.
– Не. Называй. Меня. Так, - не хуже змеи прошипела она.
Глаза слизеринки метали, казалось, тысячи молний, и все они вонзались прямо в самое сердце Сириуса.
– Обожаю, когда ты злишься, - только и промурлыкал он с идиотским выражением лица, даже находясь в ловушке под полным контролем Люсинды, отчего девушка только сильнее затянула галстук.
Сириус весь покраснел, но всё равно держался. Отступить в данной ситуации значило бы все старания пустить по ветру. Этого он допустить не мог. Девушка ещё пару секунд буравила его светло-голубыми глазами, затем громко фыркнула и демонстративно отвернулась, давая возможность Сириусу наконец-то свободно дышать.
– Это было сильно, - подошёл он к ней сзади, но не прикасался, так как знал, что Толкэлотт может ещё и огреть его чем-нибудь по голове.
Она стояла неподвижно, длинные каштановые волосы струились по узким плечам и спине.
– Получил по заслугам, - злобно отозвалась Люсинда с явной недоброжелательность, но Сириус понял, что она больше не сердится.
– Получил, - серьёзным тоном подтвердил он.
– В следующий раз будешь приходить вовремя, - Люсинда по-прежнему не шевелилась и стояла к Сириусу спиной, скрестив руки на груди.
– Буду приходить вовремя, - снова сказал он в той же манере.
– Если, конечно, следующий раз вообще будет, - голос девушки стал обычным, почти не ядовитым, как ещё минуту назад. Словно она и не пыталась задушить Бродягу.
– Будет, - Сириус неожиданно подхватил её и поцеловал в шею, крепко прижимая к себе, расценив сказанные слова, как руководство к действию.
Люсинда пыталась оттолкнуть его, но парень развернул её к себе лицом и впился в губы, так страстно и чувственно, что Толкэлотт забыла обо всём. Она словно забыла,
как дышать, так же жадно обняла его и растворилась полностью и целиком, не ведая пути назад. Да и зачем, когда есть Он?* * *
Дождь моросил и еле слышно стучал по стёклам спальни мальчиков, Джеймс Поттер никак не мог уснуть. Приступы бессонницы редко преследовали его, особенно в Хогварте. Они случались только перед важными событиями, глубоко засевшими в голове парня. Завтра как раз был один из таких дней, хотя, вернее сказать, уже сегодня - первая игра в этом году. Первая игра в очень почетной и ответственной роли капитана. Естественно, что все будут ждать от него напутственных слов.
Но Джеймс боялся не этого. Он боялся проиграть, и не кому попало, а Слизерину. Не поймать снитч, завалить игру, закрепить за собой позорное поражение и ещё того, что все будут вспоминать его, как капитана, который зарекомендовал себя, как слабака.
Джеймс ещё поворочался минут десять, а потом вылез из-под одеяла и сел на кровати. Время было далеко за полночь, часа два-три. Он провёл рукой по лицу, прикрыв глаза на несколько секунд, затем вздохнул и поплёлся к двери. Может, огонь в камине и спокойствие гостиной его усыпят? Сейчас там точно никого нет, поэтому Джеймс мог подумать и не беспокоиться, что кто-то ему помешает.
Шаги казались очень громкими, хоть Поттер и пытался ступать аккуратно.
Тишина комнаты была такой непривычной. Много ли учеников, таких же взвинченных, как он, приходили сюда ночью и садились у камина, терзаясь сомнениями?
Вдруг Джеймс услышал какие-то звуки и остановился. Из-за дивана доносились всхлипы и шмыганье носом. Неужели он здесь не один? Кому-то тоже не спится.
Поттер медленно обошёл диван, заглядывая за спинку. Он совсем опешил, увидев сидящую на полу Сивиллу. Она обхватила одной рукой лицо, а во второй держала смятый листок.
– Эй, - не нашёлся, что сказать, Джеймс.
Бэнгс резко дёрнулась, как если бы кто-нибудь застал её на месте преступления, и подняла голову. Её глаза оказались красными и опухшими.
– Что ты здесь делаешь?
– девушка поднялась и попыталась незаметно закрыться волосами.
Поттеру и самому было неловко, он не знал, что в такой ситуации нужно делать. Достаточно ли они близки для того, чтобы спрашивать о личных проблемах и обстоятельствах? Или лучше уйти и освободить её от обязанности оправдываться?
– А ты?
– ответил Джеймс вопросом на вопрос.
– Я...
– Сивилла запнулась, оглядывая свои руки, потом вытянула одну с зажатым письмом и тихо добавила, - в общем, это... письмо от родителей.
– Что-то случилось?
– Джеймс не на шутку встревожился, ведь репортажи о Пожиратели Смерти частенько появлялись на страницах "Ежедневного пророка". Стычки с волшебниками, разрушение домов, пытки, издевательства, и, самое любимое, - то, что оставлялось на десерт - нападки на магглов. Чистокровные волшебники негодующе выступали на собраниях касательно первых пунктов. Но, когда начинали говорить о магглах и их безопасности, все "защитники" становились словно невидимыми, и в зале наступала тишина.