Спорим?

– Да брось, - Сириус хлопнул друга по плечу и весело добавил, - Очередная заучка с замашками старосты. Что с неё взять?

– Я и не думал, что эта Бэнгс такая принцесса. Кто же ей тогда по вкусу? Может, Хвост? Или Малфой?
– Джеймс брюзгливо скривил губы.

Сириус расхохотался, оглядываясь через плечо.

– Кстати о Хвосте. Где он и Ремус? Не видел, как они выходили. Или Питера опять задержал Слизнорт?
– Блэк вспомнил о том, как друга всегда отчитывали на зельеварении за "выдающиеся способности".

Поттер ничего не ответил, хмуро шагая рядом. Его до сих пор охватывало непонятное чувство обиды и какой-то незавершённости. Уязвлённая гордость требовала мести, и Джеймс размышлял, что бы такое придумать. Как бы отплатить этой девчонке.

– Сохатый, может, заставишь её влюбиться в тебя?
– решил поднять другу настроение Сириус.
– А что? Наплетёшь что-нибудь про безумную любовь, поухаживаешь, а потом припомнишь её же слова. И бросишь.

– Думаешь?
– серьёзно спросил Джеймс, отчего улыбка у парня сразу же пропала.

Он непонимающе уставился на друга. Это ведь была шутка.

– Да, я так и сделаю.

– Что? Погоди, ты серьёзно?

– Абсолютно. Посмотрим, как она тогда заговорит, - Джеймс стиснул руки в кулаки.

Сириус удивлённо вскинул брови. Чего друг так злится? Из-за пары сказанных слов? Но ему он не стал говорить, что затея, мягко говоря, странная.

– Спорим, что к Рождеству она полюбит меня и даже забудет собственное имя?
– выпалил Джеймс.

– А не многовато ли времени ты будешь страдать этой фигнёй?
– скривился Сириус.

Рождество на шестом курсе, а сейчас пятый, хоть и подходит к концу. Но увидев решительный взгляд друга, пожал протянутую руку. Хотя спорить они и не собирались, но раз Сохатый так настроен, то ладно.

Всё-таки в глубине души Сириус надеялся, что Джеймс забудет про эту затею недели через две, а именно столько осталось до конца учёбы, а в лучшем случае вообще не будет пытаться. Но он ошибался.

* * *

В гостиной Гриффиндора было много людей, все обсуждали предстоящий экзамен по зельеварению. Это был первый СОВ. Большинство закрылись от окружающего мира горами книг и иногда вставляли своё слово в общую суматоху. Некоторые корпели над конспектами, с опаской поглядывая на часы. Но были и такие, что громко разговаривали, и время от времени в гостиной раздавался взрыв хохота - то были Мародёры...

Сириус и Джеймс сидели бок о бок на диване, отчаянно пытаясь оторвать Ремуса и Питера от тетрадей. И, если первый смеялся над их шутками и почти не волновался, то второй неустанно жаловался, что завалит экзамен и даже не восторгался, как это постоянно бывало, острыми шуточками и планами на завтрашний вечер. Планы у Мародёров были грандиозными. Притащить побольше еды, добавив карамельных бомб, мятных помадок и кислых шипучек и оторваться в честь сдачи экзамена, несмотря на предстоящую ЗоТИ.

– Эй, Хвост, хватит тебе унывать, всё равно ведь не учишь, - весело сказал Джеймс.

– И правда, что вы кислые такие? Берите пример с нас, - согласился Сириус и принялся раскладывать по цвету волшебные мармеладки, меняющие цвет лица у того, кто их съест.

– Хорошо вам говорить...
– прохныкал Питер.

Ремус искоса на него посмотрел, но ничего не сказал, продолжая повторять состав оборотного зелья.

Когда раздался очередной громкий смех Мародёров, к компании приблизилась Лили. В этот раз не выдержал даже Питер: забыв о своём удручающем положении - он громко хохотал. Сириус локтем ткнул друга в бок, заставляя того поднять голову. При виде рыжеволосой девушки, его лицо озарила сияющая улыбка, а рука потянулась взлохматить и без того торчащие во все стороны волосы.

– Поттер, - зло сказала она и скрестила руки на груди. Лицо девушки явно не обещало ничего хорошего Мародёрам, и Питер нервно переводил свои маленькие глазки то на Джеймса, то на старосту.

– Привет, Лили, - Сохатый откинул руку на спинку дивана, - Пришла присоединиться к нам?

– Вы мешаете заниматься.

– Ой, да ладно, Эванс. Никто не жаловался, - ухмыльнулся Сириус.

Лицо девушки озарило крайнее недовольство, видно было, что она еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.

– Мешаете, просто никто этого не говорит! И вместо того, чтобы заниматься непонятно чем, вы бы лучше подготовились к экзамену!
– она развернулась и гордо зашагала прочь.

– Погоди, Эванс!
– крикнул Джеймс, но та даже не обернулась. Парень перестал улыбаться и ещё с минуту нежно смотрел девушке вслед.

– Не переживай, Сохатый, когда-нибудь она оценит тебя по достоинству, - заверил друга Сириус.

– Да она уже его оценила, - вставил своё слово Ремус, - только, кажется мне, не с лучшей стороны.

Джеймс пропустил слова друзей мимо ушей, понимая, что Лили никогда не полюбит его таким. Ему нужно измениться, измениться ради неё. Но ведь он и так стал другим, неужели она этого не замечает?

– Эй, Марлин!
– девушка, сидящая недалеко от Мародёров, обернулась и радостно улыбнулась.

– Как дела?
– прокричал Сириус, отчего та покрылась едва заметным румянцем.

– Хорошо, а у тебя?

– Лучше не бывает!
– и Блэк подмигнул ей, на что Марлин смущённо улыбнулась.

– МакКиннон? Серьёзно?
– хохотнул Джеймс, когда друг повернулся обратно к нему.

Тот лишь неоднозначно оскалился.

– А с той блондинкой с Когтеврана уже всё?

– Нуу, - потянул Блэк, - Одно другому не мешает.

– Эх, Бродяга, - Джеймс потрепал его по голове.

– Доиграешься ведь когда-нибудь - потом не отделаешься от обеих, - посмотрел из-за конспекта на друга Римус, но всё же не удержался и улыбнулся.

– Да, девчонки знаешь какие? Я за тебя отбиваться от них не буду!
– поддел друга Поттер и посмотрел на очередную жертву Сириуса.

Марлин сидела в пол-оборота к Мародёрам, её светлые волосы струились шёлковой волной по плечам, а большие голубые глаза были устремлены на подругу. Между девушками явно шел серьезный разговор. Джеймс нахмурился, узнав в собеседнице Марлин Сивиллу Бэнгс".

На той неделе он решил влюбить её в себя во что бы то ни стало, но занятия и последняя неделя перед экзаменами заставили забыть о своём обещании.