Справедливость-это женщина

– Снимайте одежду и рассаживайтесь, все готово. – Она указала на стол, на котором стояла холодная закуска. – Чай будет готов с минуты на минуту. Элизабет, возьми вещи мисс Бетти. Дэвид, наполни, пожалуйста, ведерко для углей. Огонь очень слаб. Как изменилась погода в последние два дня!

Когда раздался стук в дверь, Хейзл перестала разглагольствовать и взглянула в направлении стука, а затем на Дэвида, сказав:

– Посмотри, пожалуйста, кто там.

Дэвид открыл дверь мальчику в униформе, который протянул ему конверт темно-желтого цвета.

– Это… это для миссис Ремингтон. Дом разбит, но я подумал…

Дэвид повернулся и передал телеграмму Джо, а тот быстро взглянул на нее, вскрыл и прочитал: «Пытался дозвониться. Ответа нет. Дядя Т. озабочен. Л.».

– Ответ будет?

Джо взглянул на мальчика и сказал:

– Нет, нет. – Он передал телеграмму Дэвиду; затем, спустя мгновение, сказал: – Что это могло бы означать?

Дэвид сказал спокойно:

– Но ведь она же вернулась в Лондон?

– Да, да. – Джо медленно кивнул. – Она взяла такси. – Он снова взглянул на телеграмму: «Дядя Т. озабочен. Л.». Он знал, кто такой Л. А озабочен отнюдь не дядюшка Тэрнбол – Джо побывал у дядюшки и узнал, что ее там нет…

Когда он поднял глаза и встретился с вопрошающим взглядом Дэвида, он покачал головой и сказал:

– Нет, нет, она определенно заказывала такси. – Теперь он быстро повернулся к Мартину. – Ты видел, как мать садилась в такси?

– Нет, отец.

– Когда ты видел ее в последний раз?

– Когда… ну я же говорил тебе, когда она шла назад к дому, одетая для выезда.

– Боже мой! – Джо повернул голову и уставился в пол. А что, если она не села в такси, а вновь прошла в дом! Они искали только двоих – отца и Мэри. Элла спаслась, так как у нее был выходной. – Чье это было такси? Фаулера?

Джо поднял голову и посмотрел на Дэвида, который сразу, кивнув, сказал:

– Либо его, либо Роулэнда, какое имелось в наличии. Надо съездить к ним и узнать. Можешь позвонить из автомата у перекрестка.

– Да, да. – Джо теперь смотрел на Бетти. Она стояла, приложив пальцы к губам. Он ничего не говорил ей, но они обменялись взглядом, а затем он вышел, сопровождаемый Дэвидом.

В ответ на запрос Джо Фаулер сказал, что они не принимали заказ от миссис Ремингтон. Но Роулэнд заявил, что заказ был, но шофер не смог получить ответ, а затем завыли сирены, и он счел за благо ретироваться.

– Так он не отвозил миссис Ремингтон? – Джо бросил взгляд на стоящего у открытой двери Дэвида, и когда он ему ответил: «Нет, я вам уже сказал», он медленно повесил трубку. И, выйдя из будки, он схватился за голову и сказал:

– Она, должно быть, там.

Спустя три часа они откопали ее. Она, видимо, была в холле, когда упала бомба. Но из-за покрывавшей ее пыли она казалась невредимой. На ее руке по-прежнему висела дамская сумка, а руки были в серых шелковых перчатках. Поперек ее ног лежала балка, но верхняя часть тела была защищена секцией лестницы, образовавшей над ней навес, иначе она была бы полностью раздавлена каменной кладкой. Странно, что находившееся в нескольких метрах от нее тело Мэри было безжалостно раздавлено, а Элен внешне выглядела невредимой.

На следующий день, когда Джо стоял у гроба в часовне упокоения и смотрел на лицо, которое когда-то очаровало его, он был рад, что ее красоте не нанесен ущерб, – ей это бы очень не понравилось. Теперь все его мысли относительно нее были отмечены печатью вины, и хотя ему было неприятно это чувство, он не мог ничего поделать. И он говорил об этом, когда они с Бетти возвращались после отпевания из часовни.

– Если бы я развелся с ней, я продолжал бы ненавидеть ее и внутренне оправдывать себя, поскольку так или иначе она превратила мою жизнь в ад; но теперь я постоянно задаю себе вопрос, не виноват ли я прежде всего в том, что привез ее сюда и окунул в совершенно незнакомую для нее обстановку. Я даже рассматриваю совершенное ею убийство ребенка как акт сострадания, я подхожу к ее действиям с позиций отца. И хотя я понимаю, что она, очевидно, не была бы здесь, если бы не пыталась забрать у меня Мартина, я отношусь с пониманием к ее позиции. Это неразумно, лицемерно, так как смерть не смывает людскую низость, жестокость и физические муки, и я это понимаю, но тем не менее я весь в раскаянии.

– Ты не одинок, – ответила Бетти. – Она была моей сестрой, я знала ее дольше, чем ты, Джо. С первых же шагов жизни она стала проявлять эгоистические замашки. Когда она была ребенком, все должно было быть по ее, иначе жизнь окружавших становилась, по меньшей мере, тяжкой; и даже тогда она умела заставить людей почувствовать, что они не правы. Она пользовалась мною всю жизнь и неоднократно была груба со мной, в моральном отношении. Рубцы от физических побоев заживают, а от моральных – никогда. Временами я ненавидела ее, а сейчас признаюсь, что не было такого момента, когда бы я любила ее. Другие женщины также не любили ее: она представляла для них угрозу, и ей доставляло удовольствие причинять им боль через их мужей. Но, понимая все это, я, как и ты, в данный момент отягощена чувством вины, тем более в связи с моим обманом в течение последнего года. До этого я считала, что никому не наносила зла, что она не хотела тебя, а я хотела. Теперь же я не знаю, что и думать.

При этих словах Джо схватил Бетти за руку, сильно притянул к себе и сказал:

– Это как раз то, о чем ты не должна сожалеть. И нам следует понимать, что мы находимся сейчас под влиянием эмоций; но это с Божьей помощью пройдет. Доктор Пирс сказал мне кое-что на этот счет. Он был в курсе возникшей между нами ситуации, знал об этом уже многие годы. «Вы будете чувствовать себя отвратительно, – сказал он. – В течение многих недель вам будет казаться, что она – ангел, но потом реальность вновь возобладает».

– Он так сказал?

Джо кивнул.

– Да, сказал. В то время я не обратил на это особого внимания, но теперь чувствую, что он говорил на основании опыта. Он сказал, что подобное часто происходит с женщинами, которые ухаживают за родителями, живут ради них, а когда старики умирают, они мучаются угрызениями совести и чувством вины за те недобрые мысли, которые они вынашивали по отношению к ним. По его мнению, это естественная реакция.

– Надеюсь, что так.

Теперь они шли вдоль реки, и, глядя на тропинку, он спокойно сказал:

– Ты говорила мне, что обещала остаться у старой леди. Это обещание по-прежнему в силе?

Прошло несколько секунд, прежде чем Бетти ответила:

– Да, Джо, боюсь, что так должно быть. Она… она приняла меня с распростертыми объятиями, когда при сложившихся обстоятельствах вполне могла бы указать на дверь, принадлежа к поколению, которое не признавало распутства.

– Распутства! – В его взгляде сквозило обвинение.

– Да, так бы она могла это назвать – распутство, хотя и не назвала. Я обещала оставаться с нею до последних ее дней. И… и то, что я сейчас тебе скажу, ничего не меняет, но я хочу, чтобы ты знал, как она ко мне относится: несколько месяцев тому назад она сделала завещание, оставив мне коттедж и… – голос Бетти упал до шепота, – почти все деньги, а это значительная сумма.

Когда Джо никак не отреагировал, она повернулась и взглянула на него, и он медленно проговорил:

– Я рад за тебя.

– О Джо! Я в тупике, но… но ты можешь вывести меня из этого положения.

– Не вижу как.

Они продолжали идти молча. Прошло несколько секунд.

– Сегодня утром я звонила ей, – сказала наконец Бетти. – Она… она хочет, чтобы вы с Мартином тоже переехали к ней и стали жить там.

Джо остановился пораженный и смотрел на Бетти.

– Жить с ней? О, – он закачал головой, – она не вынесет этого, и не знаю, вынесу ли я.