Среди призраков

– Ну зачем ты так?
– сказала она, помолчав, потом добавила:- Слушай, а почему он был цеховщиком?

– Ну как тебе объяснить?
– чтобы не вызывать к себе жалости, он старался говорить шутливо, хотя это ему удавалось нелегко.
– Причина - жажда наживы, страсть к нетрудовым доходам и так далее. А вообще-то руководство таких цехов старается иметь в числе своих пайщиков каких-нибудь уважаемых, авторитетных людей, которые на видной должности, занимают высокие посты, чтобы в трудный момент эти люди могли бы устранить, пользуясь своей властью и служебным положением, неприятности, разные непредвиденные помехи... Такие люди служат для этих жучков как бы гарантом неприкосновенности.

– Как ты сказал?

– Что как? Гарантом?

– Ага.

– Есть такое слово, учись, пока я жив...

– А ты ходишь к нему на свидания?
– спросила Рена.

– Хожу, - сказал Закир.
– Редко. Больше мама одна ходит.

– Почему же ты редко?

– Мы стали в последнее время с ним... Ну, как тебе сказать?.. Какими-то неблизкими. Ему тягостно видеть меня, я это чувствую. Ну а я не хочу быть ему в тягость. Зачем?

– Но ведь все-таки родной отец, нельзя же так, Закир...

– Да я и сам знаю, что нельзя, но пока именно так. Именно так, и не иначе. Поглядим, что дальше будет. Как говорится, поживем - увидим...

Утром, когда Закир проснулся, мать на кухне готовила завтрак. Он прошел в ванную, умылся, и уже собирался уходить, когда мать вышла в прихожую и спросила:

– Ты разве не будешь завтракать?

– Нет, - сказал он, - не хочется.

– Почему?
– спросила она.
– Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, - сказал он.
– А почему ты спрашиваешь?

– Вид у тебя не совсем здоровый, - сказала Сона.
– Может, побудешь дома? У тебя ничего не болит?

– Нормально все, я же сказал, - раздраженно ответил Закир.

– Ты в последнее время нервничаешь по любому пустяку, - сказала Сона, тяжело вздохнув.

– Будешь нервничать, когда одно и то же у тебя спрашивают по сто раз, еще более раздраженно ответил Закир.

– Ладно, успокойся, - сказала Сона.
– Ты в школу идешь?

– А ты в этом сомневаешься?
– спросил он.

– Нет, просто спросила...
– Она подождала немного, пока он надевал туфли в прихожей, и не совсем решительно проговорила: - Ты почему не отвечаешь?

– Насчет чего?

– Насчет того, в школу ты собрался или нет.

– Потому что если я отвечу - будет скандал, - сказал он.

Она внимательно посмотрела на него.

– Разве нам нельзя поговорить по-человечески?
– спросила она.

– Пока, как видишь, не получается.

– Не надо так разговаривать, Закир. Не забывай, что все-таки я твоя мать.

– Все-таки, - повторил он и усмехнулся, и больше не говоря ни слова, вышел из дома.

На углу возле школы он встретил Сеида.

– Привет, Закир, - сказал Сеид.
– Куда в такую рань?

– В школу, - неохотно отозвался Закир.

– А, да, я и забыл, что ты школьник, - сказал Сеид, но поленился даже улыбнуться, так и сохранял свое свирепое выражение на лице, так, что можно было подумать, что он ищет ссоры.
– А может, не пойдешь, а? Зашабим, Закир... План есть, правда, тухта, но все же хоть что-то...

– И у меня есть, - сказал Закир с показным равнодушием.

– Правда? Покажи...
– с загоревшимися глазами попросил Сеид.

Закир полез в карман и развернул газетный клочок, в котором лежал большой кусок анаши.

Сеид, взял кусок, тайком, спрятав в кулаке, понюхал.

– Ух ты! Вот это штука! Пошли?

– Мне в школу надо вообще-то, - без всякого воодушевления произнес Закир.

– Да ну ее, твою школу!
– махнул рукой Сеид.
– Успеешь еще штаны просидеть. Может, к Ханум подадимся, в стекляшку, а? Там пошабим...

– Нет, - сказал Закир, немного подумав.
– У Ханум могут быть посетители. Да она и не даст спокойно посидеть, вытурит...

– Недавно ведь сидели, - напомнил Сеид.
– Никого не

было.

– И все время она ворчала, - в свою очередь, напомнил ему Закир.
– Что, приятно, когда зудят над ухом?..

– Да, верно... Ну, в садик пойдем, а?..

– Нет, - сказал Закир, - подожди...

Он пошел к ближайшему телефону-автомату и позвонил домой. Трубку никто не поднимал. Он даже был уверен, что матери сразу же после его ухода не окажется дома. Тем лучше, подумал он.

– Ко мне пошли, - сказал он, вернувшись к Сеиду.

– К тебе?!
– удивился Сеид.
– А что, никого дома нет?

– Пошли, пошли, - сказал Закир покровительственно.
– Увидишь, как люди живут.

Вид квартиры Закира и в самом деле поразил Сеида. Он, оглядывая обстановку, даже засвистел от изумления.

– Вот уж на самом деле - живут же люди!
– восхищенно сказал он.

– Это еще что!
– чисто по-мальчишечьи похвалился Закир.
– Видел бы ты нашу квартиру до конфискации имущества. Вот тогда говорили, что на музей смахивает.

– Да и сейчас не пусто, - оценивающе поглядывая по сторонам, произнес Сеид и, заметив внимательный взгляд Закира, поправился.
– Я в том смысле, что есть на чем посидеть и на что облокотиться...

И, не тратя больше времени зря, он взял у Закира анашу, добытую у милиционера, и стал уверенными, отлаженными, сноровистыми движениями начинять папиросы. Наполнив четыре папиросы, оставшийся кусок он протянул Закиру и тут же попросил:

– Может, дашь от него кусочек, а?

– Бери, - великодушно разрешил Закир. Сеид, не мешкая, отщипнул себе кусок и спрятал его в носок на левой ноге. Остальное протянул Закиру.

– Молодец, Закир, - сказал он.
– Ты настоящий друг. Когда-нибудь и я тебя выручу. А мой кусок - дрянь, хоть сейчас выбрасывай, поэтому и попросил у тебя...

– Ладно, давай, не тяни, - сказал Закир.
– Закуривай. А то до прихода матери проветрить еще надо будет.

По мере того, как они курили, Сеида охватывал глупый, беспричинный смех, он то и дело говорил и повторял какие-то глупости и активно приглашал посмеяться Закира вместе с ним, потом, вдруг перестав смеяться, вспомнил и, серьезно глянув на Закира, спросил: