Средневековая история. Тетралогия

А кому она тогда еще насолила? Королевской фаворитке? Так если б та дура мстила всем, кто ее опустил ниже плинтуса… Нет, вряд ли.

А кому еще?

Больше в голову ничего не приходило, и Лиля злилась. Выезжай теперь в сопровождении охранников, как под конвоем! Гадство!

Тридцать три раза гадство!

— Ваше сиятельство?

В кабинет заглянул маркиз Фалион. Лиля слабо улыбнулась ему.

— Рада вас видеть, маркиз.

— Вы в порядке?

— Нет.

Маркиз на миг смешался, но потом прошел в кабинет.

— У вас есть вино?

— Нету.

— Вам надо выпить.

— Не надо.

Женщина вскочила и заметалась по комнате.

— Лилиан…

— Не надо! — рявкнула Лиля. — Вы хоть знаете, что женщины быстро привыкают к вину — а потом это гибельно сказывается на их детях, разуме, жизни вообще! Знаете?! Вот и не суйте мне эту пакость! Оставьте меня вообще в покое! Вот!!!

Фалион должен был развернуться и уйти. По всем признакам — он должен был еще и не вернуться. Но вместо этого маркиз шагнул ближе к Лиле. Уверенно обнял ее за плечи и привлек к себе.

— Все хорошо, девочка. Все хорошо. Ты жива и все живы…

— А если бы нет!?

— Смерть — это круг, который замыкает жизнь. Это естественно. Рано или поздно мы все уйдем.

— Не из-за меня!!!

— Конечно, нет. Ты тут не при чем. Расслабься, девочка. Поплачь, тебе легче станет…

Лиля всхлипнула.

Вцепилась в Фалиона, как в канат над пропастью — и слезы хлынули потоком.

Маркиз гладил ее по волосам и думал, что ноги мало сволочам вырвать. Мрази…

А еще надо поговорить с капитаном ее стражи. Надо как-то улучшить ее охрану. Никому он не даст ее обидеть!

Лиля хлюпала носом еще долго. Но наконец слезоразлив прекратился, она успокоилась и начала соображать. Отстранилась, вытерла лицо…

— Спасибо, маркиз.

— Александр.

— Спасибо, Александр.

— Не за что, Лилиан. А горячего вина я вам все-таки принесу. Вы сегодня без этого не заснете.

— Чуть-чуть вина, пряности, фрукты… ладно?

Фалион поцеловал графине руку и вышел. А Лиля сосредоточилась на покушении.

Было?

Все выжили?

Ладно. Попробуем что-нибудь придумать, чтобы такого не повторялось. Например, наладим патрулирование. Как-нибудь да извернемся. И надо выцепить этих сволочей! Нет, ну что за мода — покушаться на маленькую хрупкую беззащитную женщину? Нет бы — на ее супруга?

Она бы еще и спасибо сказала!

***

Означенный супруг в это время подъезжал к дворцу. Рик сидел в карете злой и недовольный. Они в Ивернее уже сколько времени, а Бернард… Гардвейг был на порядок хлебосольнее.

Нет, если дочка пошла в отца — бежать отсюда надо! Сломя голову!

Но для начала — хотя бы познакомиться.

Дворец производил грустное впечатление.

Заросший сад — садовникам надо платить слишком много, серые стены, окна, кое-где затянутые пергаментом, тяжелые ставни…

Про грязь лучше умолчать — если уж в обычае было справлять нужду, отойдя в угол. На грязь Джес внимания не обратил бы. А вот на заржавленное оружие на стенах, старые гобелены, из которых кое-где лезли нитки, придворные, одетые так, что в Ативерне их приняли бы за неудачливых купцов…

И самое неприятное — постные выражения на лицах людей.

Джес даже поежился.

Рику тоже было не по себе. Двор Гардвейга отличался нарочитой и даже избыточной пышностью, ативернцы предпочитали сдержанность, но чтобы так?

Фу….

Узкие коридоры, чадящие факелы, пыльные тяжелые портьеры, не разобрать, какого они цвета были раньше…

И — тронный зал.

Здесь светлее, большие окна открыты.

Ветерок нахально треплет прически дам, взметывает длинные юбки, играет плащами мужчин… ему хорошо. Рик о себе такого сказать не мог. Он вглядывался в противоположный конец зала.

И мрачнел с каждой минутой.

Воистину, Бернард должен был родиться не королем, а старьевщиком.

Серый человек.

Серая туника, серые штаны, серое лицо, серые, словно пылью посыпанные волосы, оживляет картину только корона. И та не блестит. Словно и золота коснулась всеобщая тоска.

Лицо тоже не вызывало восторга.

Глаза на нем терялись. Виден был длинный хрящеватый нос и массивный подбородок. Зато, словно для равновесия, природа наградила мужчину тонкими узкими губами, которые с трудом можно было разглядеть.

Глаза же…

Маленькие, серые, откровенно оценивающие. Под этим взглядом Рик вдруг почувствовал свою неуместную здесь изысканность, а Джес попросту разозлился.

Мужчину раздражало все.

Серость, тоска, которая, казалось, пропитала весь дворец, взгляды парней, стоящих рядом с троном плотной стеной, словно закрывали кого-то.

Так что он почувствовал острую необходимость напиться. И набить кому-нибудь морду.

Кругом враги!

— Ваше величество, — Рик раскланялся первым. — Я счастлив быть принятым при вашем дворе. Это большая честь для меня.

Бернард чуть склонил голову.

— Мы также счастливы видеть вас здесь. И надеемся, что ваше пребывание окажется полезным для обеих сторон.

Голос у него был скрипучий, как несмазанная телега.

— Позвольте представить вам мою жену. Ее величество Далия.

Королева была… никакая.

Если Джесси Рик помнил ярким огоньком, Милия была заботливой клушкой, а из Анелии получилась бы королева-куртизанка, то Далия — ее просто не было заметно. Тень супруга. Вроде бы и симпатичная, и глаза голубые, и волосы светло-русые, но вот это выражение покорности и тупого безразличия на лице…

— А также моих сыновей. Мой старший сын и наследник Рафаил. Второй сын — Адриан, далее Габриэль и Мигель.

Рик подумал, что сыновья — копия отца.

Такие же русо-сероволосые, такие же безгубые и сероглазые, с такими же подбородками и длинными носами. А Хулио и Эстебан, видимо, не появились по причине юного возраста.

— Моя дочь. Лидия.

Братья раздвинулись в сторону.

И перед Риком возникла…

Нет, Лидия не была страшной. Если бесстрастно разложить по полочкам все данные — она была вполне симпатичной.

Высокая, костлявая, ну так жердь обычная, без груди и попы… волосы русые, глаза отцовские, ну может, чуть поголубее… но для Рика все испортило выражение на ее лице.