СССР против НЛО

И тогда я гахнул из пальца в самую гущу летучих монстров.

Мохнатые чудища дико завизжали. Те, в которых попало, застыли, другие заметались по всей комнате. Мне пришлось пальнуть по ним ещё. Подумалось о том, что, не обладай эти существа мерцающей плотностью (то есть возможностью проходить сквозь предметы и живую материю), они бы сейчас наделали здесь кошмарных дел. Тут включился Куб Абсолютной Изоляции. Его невидимые магнитные щупальца хватали монстров и тащили сквозь стены комнаты внутрь себя. Вот наконец последний из них, закладывавший неописуемые виражи, дёрнулся и поплыл в том же направлении, что и его не такие расторопные сородичи. Но напоследок он, скотина такая, сумел извернуться и лупануть в меня каким-то неизвестным импульсом.

Я успел пригнуться, и всё же меня задело, приподняло над полом и с силой шарахнуло о стену.

Другая стена, за которой был теперь Куб, что расширился до размеров комнаты, и пленённые им монстры, серебристо блымнула и приобрела свой первоначальный вид ухоженного ретро. Я успел это заметить, а также увидел устремлённые на меня полтора-два десятка взглядов, в которых читалось много вопросов. Чувствуя, что перед глазами плывёт, я на остатках сознания и имеющейся энергии бахнул по комнате всеобщим гипнозом и хрипло выдавил из себя:

— Вам всё показалось.

После этого меня решительно накрыла густая и беспросветная тьма.

***

Очнулся я от ощущения прохлады на лице. Открыл глаза и огляделся.

Рядом со мной хлопотали актёры Вицин и Никулин, по щекам у меня текла вода — не иначе Юрий Никулин по привычке вылил мне на голову стакан-другой воды. Актёр Вицин заботливо махал своей знаменитой шляпой, создавая у моего лица ветер. Я приподнялся на локте. Актёр Моргунов сидел на топчане и с диковатым видом посматривал вокруг, рядом суетились желающие ему помочь. Судя по всему, на Моргунова всеобщий гипноз подействовал не вполне, и я решил чуть позже вплотную заняться расчисткой его нежелательных воспоминаний.

Все, кроме актёров Вицина и Никулина, были уверены, что здесь произошёл несчастный случай: разорвало одну из мощных ламп в осветительной панели. В результате этой аварии травмировало двоих: актёра Моргунова и ещё кого-то — видимо, осветителя, то есть меня. Я не был осветителем, но ковыряться и исправлять чужие мысли, понятное дело, не стал, тем более это как раз я эти мысли туда, в чужие головы, и вложил. Вместо этого я поскорее просканировал актёра Моргунова и с радостью убедился, что теперь он чист, ни одной тёмной сущности внутри него не оставалось. Это было очень правильно.

У осветителей действительно что-то взорвалось (было удивительно, что не вообще всё), и теперь режиссёр Гайдай отчитывал кого-то из их небольшой группы.

— Технику надо постоянно проверять! — разносился по помещению строгий режиссёрский голос, и без вины виноватый мужичок в рабочем комбинезоне растерянно разводил руками и понуро кивал плешивой головой.

Всё складывалось хорошо. Теперь требовалось дождаться, пока Куб Абсолютной Изоляции разгонит свои невидимые мощности и вышвырнет всех без исключения находящихся внутри него чудищ туда, откуда они в этот солнечный мир пробрались. То есть в их хмурые и мрачные пространства. На моём внутреннем экране мелькали цифры обратного отсчёта, и ждать оставалось около сорока минут — хотя сколько именно, уже не имело особого значения.

И как только я об этом подумал… Да, я заметил, у меня такое регулярно: как только станешь думать о том, что всё плохое позади и радоваться удаче, как тут же оказывается, что радость эта преждевременная и празднования удачи лучше пока отложить. В общем, из-за стены, за которой располагался сейчас Куб Абсолютной Изоляции, раздался вполне отчётливый треск.

Я бы даже сказал — громкий.

Понятие абсолютной изоляции подразумевает, что контур устройства, которое отвечает за эту самую изоляцию, будет обеспечивать полную непроницаемость для любых, даже самых потусторонних, малоизученных и экзотических воздействий. А уж для звуков тем более. Так что треск этот был, конечно, не просто так: он свидетельствовал о том, что изоляция внутри нашего хвалёного Куба становится не такой уж и абсолютной.

Я тут же выяснил, в чём тут дело, и знание это не принесло мне, как и предсказывал один древний мудрец, никакой радости, а только многие печали.

Куб Абсолютной Изоляции — это хорошая штука, надёжная и очень мощная. И как раз у этой самой мощности есть и обратная сторона. Работающий под нагрузкой Куб потребляет просто дикое количество энергии. А нагрузку для бедного Кубика сидящие внутри него взбешённые своим пленением тёмные исполинские сущности устроили такую, что не дай бог никому. Они, и скоро мне представилась возможность наблюдать это воочию, грызли внутренние стены Куба с таким остервенением, что было удивительно, как он до сих пор всё ещё не вышел из строя.

Так выяснилось, что когда внутреннее пространство Куба грызут крупные, сильные и в определённой степени небывалые существа, он опустошает аккумуляторы со скоростью просто катастрофической. Мне подумалось, что моя теперешняя командировка определённо предоставит много новых и интересных сведений и техникам, и пасущейся вокруг Службы всевозможной научной братии. Но в данный момент меня этот факт радовал не особенно.

Да, а с энергией у меня сложились определённые проблемы. Теперь, взглянув на датчики, я увидел, что Куб уже разрядил все имеющиеся аккумуляторы, и материальные, и виртуальные, почти в ноль. Я, как обитатель развитой технической цивилизации, постоянно забываю о необходимости следить на выездах в Прошлое за уровнем имеющейся энергии, дома-то её всегда в достатке. Ну и Куб, как оказалось, потребляет, что ни говори, многовато. А ещё, отправляясь на «дачу товарища Саахова» и полностью пребывая в мыслях о предстоящей в каком-то смысле медицинской операции, я забыл поставить разряженные при изготовлении иголки из антиматерии аккумуляторы заряжаться — это тоже сыграло в случившемся некоторую роль.

Итак, из-за стены послышался треск. Потом, через небольшую паузу, глухой удар. Затем снова треск, уже погромче. А дальше треск и удары, сменяя друг друга, а иногда и случаясь одновременно, зазвучали не переставая, и к тому же всё громче и громче.

Таймер обратного отсчёта замигал и стал менять свои показания. Сначала он вместо сорока минут показал семнадцать часов, потом двадцать восемь суток, тридцать девять месяцев, потом сто двадцать лет… А затем таймер мигнул в последний раз и выдал скромный символ, лежащую на боку восьмёрку. Это был знак бесконечности. Куб Абсолютной Изоляции честно признавался, что в текущих условиях отправить сидящих внутри него сущностей в заданном направлении не сможет вообще никогда.

А треск и грохот за стеной, естественно, прекращаться и не думали, и со стены начала сыпаться побелка.

— Что это за?..

Я втянул голову в плечи, опасаясь услышать что-то немыслимое. Но нет.

— Что это за… такое явление? — вот как сформулировал свой вопрос режиссёр Гайдай.

Да, здесь, в этом месте, собрались люди сдержанные и в высшей степени культурные.

— Декорации, что ли, набивают? — развёл бровями его невысокий помощник с длинными вислыми усами.

— Какие ещё декорации? — рассердился Гайдай.

Он порывисто выскочил в коридор, дёрнул ручку двери от той самой комнаты.

— Эй, кто там заперся? Немедленно прекратите шуметь!

Стуки и трески, естественно, не прекратились, режиссёр Гайдай ещё немного подёргал ручку, постучал в дверь и вернулся к остальным.

— Чёрт знает, что тут творится.

Я заметил, что при слове «чёрт» оператор Окуляров заметно вздрогнул. Но это было неважно. А важно было то, что сюда вот-вот, сокрушив держащийся из последних сил Куб теперь уже не совсем абсолютной изоляции, ворвутся тёмные сущности, злые и медведеобразные.