СССР: вернуться в детство 3

МЫ — ПОСТАВЩИКИ!

10 сентября 1984

Не знаю, для кого там понедельник — день тяжёлый, мы лично подорвались и понеслись, полные сил. К Антонине Сергеевне мы вломились по инерции — всё же она, зав. отделом по жилплощади, а нам нужен был кто-то другой.

Кто? —…

Вот поэтому мы и пришли к тому, кого знали.

Вовка немедленно выставил на стол банку молока, потребовал чистую кружку и провёл практически принудительную дегустацию, в конце которой нам уже привычно сказали, типа: ой, надо же, как вкусно, а я-то думала, что козье молоко — это так неприятно и пахнет…

— Антонина Сергеевна! — решительно вступила я со своей партией. — Передовое молочное козоводство в Иркутской области имеет все шансы отцвести, не успевши расцвесть! А мы ведь только что в газете написали, как всё здорово…

Антонина Сергеевна тревожно подобралась:

— Что случилось? Заболели животные???

— Нет, ко всеобщему счастью, никто не заболел. Но. Козы хотят кушать — вы понимаете? Своих покосов у нас нет. То, что мы смогли купить, они быстро съедят. А больше покупать не на что. Получается, молоко у нас есть, а денег нет. Стоять и торговать на рынке у юннатовцев просто возможности нет. Вот козы все с голоду и передохнут. И останется Иркутская область у разбитого корыта…

— Нет, погодите! — Антонина Сергеевна властным жестом взялась за трубку. — Не надо нам такое! Разбитое корыто… нет-нет! — она набрала трёхзначный номер: — Наташ, пожалуйста, загляни ко мне!.. Да-да, сейчас!

После чего Антонина Сергеевна открыла здоровенный сейф и извлекла из него две фарфоровые кружечки:

— Ну-ка, ребята, налейте-ка понемножку.

Вова плеснул.

В кабинет стремительно вплыла крупная дама, окинула нашу композицию взглядом.

— Пробуй! — велела ей Антонина Сергеевна.

Сцена «ой, что это такое вкусное?» повторилась.

— А знаете ли вы, что молоко альпийских коз* является уникальным продуктом? — вдохновенно начала я. — Оно помогает справляться с аллергиями и даже с астмой.

*Тут я немного покривила душой,

потому как не только альпийских,

но так уж звучало убедительнее.

— Да вы что? — хором спросили дамы.

— Да-да, — подтвердил Вова, — нам в институте козоводства рассказывали, за рубежом активно исследуют эту тему.

— А мы что — опять отставать будем, а потом догонять? — вопросила я.

И дальше прочла мини-лекцию про всякие полезности, из собственного жизненного опыта. И про общеукрепляющее в том числе.

— Извините, минутку, сказала вдруг обширная дама Наташа и вышла.

— Вопрос с закупом мы однозначно решим, не переживайте, — успокоила нас Антонина Сергеевна, — мне бы хотелось, чтобы такой ценный продукт не… не растворился в общем море молока, вот как скажем.

Разумно.

Большая тётя вернулась с ещё одной, невысокой и сухонькой.

— Здравствуйте, — поздоровалась та со всеми оптом. — Это вот вы с козами, да?

Мы с Вовкой согласились, что да, однозначно — это мы.

— А документы на животных у вас имеются?

— Конечно! — воскликнули мы в два голоса.

— Паспорта, ветсправки, результаты анализов и обследований, лабораторные данные состава молока от ВНИИОК, — начала перечислять я. — Козы по-прежнему под патронажем сотрудника института, перед отъездом она передаст нашему наблюдающему ветеринару всю документацию.

— Вы прямо образцово-показательные, — усмехнулась третья мадам и взяла кружечку с молоком, попробовала: — Действительно, очень вкусное, — кивнула большой Наташе: — Оформите адресную закупку по линии здравоохранения. В детскую туберкулёзную в первую очередь.

— Дети часто отказываются пить молоко, — подала голос я, — но на нём получаются сказочно вкусные каши.

— Включим в рекомендации.

— Пойдёмте со мной, — позвала Наталья, — заполним договор.

ВОТ ЭТО ПОВОРОТ

Домой (в «Ньютон») мы прикатили счастливые просто до посинения. Бабушка немедленно усадила нас обедать, попутно выспрашивая всякие подробности. По-моему, больше всего ей нравилось, что она внезапно снова оказалась в центре событий, какой-то бурлящей деятельности. Она даже как будто слегка помолодела, бегала прям электровеником.

Мужики солидно хлебали борщ, предоставив мне возможность в лицах разыгрывать все сцены сегодняшнего утра.

И тут шумно ввалились Таня с Иркой — Таня после школы, с ранцем, Ирку они за компанию с садика пораньше забрали. А Рашидка, который выходил по времени в лесок их встречать, сообщил, что напротив шаманских ворот стоит ярко-оранжевый москвич, и какая-то женщина ходит, чего-то заглядывает.

Что там можно было разглядывать через полутораметровый забор? Нет, можно, в принципе, но такое. Но для Вовки Рашидовы слова прозвучали каким-то сигналом, он тут же перестал улыбаться и встал:

— Пап, пойдём, выйдем… — я было тоже подорвалась, но он тяжело велел: — Не ходи, Оль. Это наше, семейное.

Гос-с-споди, неужто матушка Вовкина прикатила? Не хватало нам хлопот…

Отсутствовали они долго, минут сорок. Вернулись оба с покерфейсами, типа всё нормально, продолжаем разговор. Но я-то улучила момент и на Вовку всё равно насела:

— Кто приезжал-то?

— Мать. Представь себе, увидела статью про нас в «Восточке».

— А что, раньше-то она не знала, что у тебя новые интересы? Хотя бы из Наташкиных рассказов?

— Раньше она думала, что это временная блажь. Что я хожу на станцию каких-то юных натуралистов, типа городского клуба. А как увидела нас с отцом, сообразила, что что-то не так. Она, если я тебе не говорил, некоторое время секретарём в «Восточке» работала. Остались знакомства. Позвонила нашему Пал Евгеньичу — он, естественно, сообщил адрес. А как не сообщить матери?

— Это всё она тебе сказала? — удивилась я.

— Нет, конечно! Но простейшую-то уж логическую цепочку я простроить могу.

— Тогда объясни, как ты догадался, что это она? У неё что — москвич есть?

— У её любовника. Ярко-оранжевый четыреста двенадцатый москвич.

— Ага. Ясно. А чего она хотела-то?

— Проверить условия моего проживания, — пафосным голосом передразнил мать Вовка. — Отца увидела, слегка сбилась. Ей, видать, сказали, что мы тут только с твоей бабушкой живём. Потом давай наседать, что нам нужен бухгалтер. В её лице, естесссно. Ты что, думаешь, ей в газете не рассказали, какое тут у нас хозяйство? Такие бабки мимо неё плывут…