Сталин шутит...
Шрифт:
Как известно, дуракам закон не писан. Усердие дураков при выполнении сталинских наказов бывало таким, что его последствия и не расхлебаешь.
Сталин проезжал по Москве мимо прекрасной белокаменной церкви Спаса-на-Бору XV века постройки. Рядом с церковью ни к селу ни к городу лежали дрова.
— Безобразие, убрать, — возмутился Сталин.
Дрова вывезли, но и церковь снесли.
Удрученный этим, Сталин был вынужден признать: «Никакая защита от дураков не помеха для талантливых дураков».
Другой курьез связан с конкретным именем — Н. С. Хрущевым. В 1935—38
Мораль: смеяться над дураками можно и нужно, но прежде их надо гнать в шею.
Еще во время войны Горьковский автозавод получил правительственное задание на разработку нового легкового автомобиля. В 1946 году все было готово к серийному выпуску замечательной модели ГАЗ-М-20 под названием «Родина». Узнав об этом, Сталин покачал головой и задал лишь один вопрос:
— Ну и почем будет Родина?
Название автомобиля мгновенно изменили — в течение 12 лет с конвейера завода сходила «Победа».
Одни говорят, что это случилось в 1947 г., другие — в 1951 г. В первом случае речь может идти о бельгийском короле Леопольде III, во втором — о его преемнике Бодуэне I. Как бы то ни было, монарх пригласил молодого солиста Московской филармонии Л. Б. Когана и еще нескольких советских музыкантов на международный конкурс скрипачей. На приглашении появилась резолюция в истинно сталинском духе: «Послать. Занять первые места. И. Сталин».
После войны Сталин во время отпуска посетил курорт Боржоми. Хрущев в тот период отдыхал в Сочи.
— Давайте пригласим Хрущева, — предложил Сталин.
Хрущева долго не было. Когда он приехал, то свалил задержку в пути на стада овец, мешавших-де проезду его машины.
— Вы там распорядитесь, чтоб этих пастухов как следует наказали, — заявил он руководству республики, которое тоже прибыло в Боржоми. Наказывать из-за одного барана всех пастухов никто, конечно, не стал.
На обеде хозяин и гости пили вино, однако Хрущев потребовал водки, «потому что за такого человека нельзя пить какую-то кислятину». Ясное дело, он имел в виду «нашего дорогого и любимого товарища Сталина». И ясно, что выдул большой стакан до дна. Стакан оказался не последний…
Было заметно, что Сталин уже жалеет, что вызвал Хрущева. Но вскоре того сморило, и он заснул на соседнем диване.
Сталин с облегчением вздохнул:
— Ну вот, теперь мы можем спокойно поговорить.
Хрущев давно мнил себя большим специалистом в сельском хозяйстве. (Этого «специалиста» по прошествии лет пригвоздил Черчилль: «Я думал, что умру от старости, но умру от смеха — Россия начала импортировать хлеб».) И вот на одном из послевоенных заседаний Политбюро он так краснобайствовал
по поводу путей развития колхозов и совхозов, что Сталин не выдержал. Подошел к нему, погладил по лысине и сказал:— До чего же ты умненький, мой маленький Маркс.
Ответственному партийному работнику Д. А. Поликарпову в 1944 г. сообщили, что решено направить его на новую работу — секретарем правления Союза писателей СССР. Тот взмолился: «Я привык работать с нормальными людьми. А это же анархическая публика. Кроме того, среди них есть пьяницы, наблюдаются проявления аморального образа жизни». Когда об этом доложили Сталину, он сказал:
— Передайте Поликарпову, что других писателей у меня для него нет.
Уже на новом поприще Поликарпов продолжал жаловаться:
— Товарищ Сталин, писатель N совершенно неуправляем, то много пишет, то совсем не пишет, гуляет… Может быть, его арестовать?
На что Сталин с каким-то даже озорством заявил:
— Зачем арестовать — сначала попробуем наградить. Может быть, станет управляемее.
Согласно иной версии, вождь лично заявил пожаловавшемуся функционеру:
— В настоящий момент мы не можем предоставить Поликарпову других писателей, зато можем писателям предоставить другого Поликарпова.
И то правда — что за капризы. В 1946 г. жалобщик был переведен из Союза писателей в Московский пединститут им. В. И. Ленина, осваивать тонкости воспитательной работы.
Существует легенда, очень похожая на правду, но имеющая хронологическую нестыковку. В легенде фигурирует шутливое опасение Сталина, высказанное им по следующему поводу. В 1934 г. появился Союз писателей, и тогда же — издательство «Советский писатель».
— Это что же получается, — рассуждал Сталин. — У советских авторов издавать свои произведения возможность есть, а у русских классиков — нет. Где печататься Александру Сергеевичу Пушкину и Льву Николаевичу Толстому? Надо что-то придумать…
Такова якобы предыстория создания издательства «Художественная литература».
У данного события существуют разночтения. В нем фигурируют разные писатели. Поэтому не будем называть имен обоих людей, между которыми вроде бы возникли большие разногласия и трения. Узнав об этом, Сталин пригласил оппонентов в Кремль, усадил за стол и стал озабоченно выговаривать:
— Ходят слухи, что вы постоянно между собой спорите, ругаетесь. В интересах развития советской литературы вы должны помириться и подать друг другу руки.
Писатели молчат. Сталин настаивает:
— Я прошу вас!
Писатели по-прежнему упорствуют. А в голосе вождя уже металлические нотки:
— Вас просит Сталин!
Литераторы встают и нехотя протягивают друг другу руки. Сталин для закрепления успеха предлагает:
— Теперь поцелуйтесь.
Оба надувшись, сдержанно и недовольно целуются. Вождь громко смеется:
— А я думал, вы принципиальные.
Как рукой сняло надутость, сдержанность, недовольство. Они уступили место смущенным улыбкам…