Сталин. Большая книга о нем

военными специалистами, царскими генералами и офицерами… Оказалось, что мы построили

ее только так. И если мы подумаем над задачей, которая здесь выпала на нашу долю, то

нетрудно понять, что так только и можно было построить. Это дело не только военное, эта

задача стала перед нами во всех областях народной жизни и народного хозяйства».

Именно военный опыт и был впоследствии перенесен на все другие сферы

государственной работы. «Когда мне недавно тов. Троцкий сообщил, — продолжал Ленин, —

что у нас в военном ведомстве число офицеров составляет несколько десятков тысяч, тогда я

получил конкретное представление, в чем заключается секрет использования нашего врага: как

заставить строить коммунизм тех, кто является его противником, строить коммунизм из

кирпичей, которые подобраны капиталистами против нас. Других кирпичей нам не дано!»

Мы были чужды педантизму и шаблонам, прибегали ко всяким комбинациям и

экспериментам, ища успеха. В одной армии командует бывший унтер-офицер при начальнике

штаба из бывших генералов. В другой армии командует бывший генерал при помощнике из

партизан. Одной дивизией командует бывший солдат, а соседней — полковник генерального

штаба. Этот «эклектизм» навязывался всем положением. Изрядный процент образованных

офицеров имел, однако, в высшей степени благотворное влияние на общий уровень

командования. Военные автодидакты учились на ходу.

В 1918 г. 76 % всего командного и административного аппарата Красной армии

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

266

представляли бывшие офицеры царской армии и лишь 12,9 % состояли из молодых красных

командиров, которые естественно занимали низшие должности. К концу гражданской войны

командный состав состоял из нескольких источников: рабочие и крестьяне, выдвинувшиеся в

процессе гражданской войны из рядовых бойцов, без всякого военного обучения, кроме

непосредственного боевого опыта; бывшие солдаты и унтер-офицеры старой армии; молодые

командиры из рабочих и крестьян, прошедшие краткосрочные советские военные школы;

наконец, кадровые офицеры и офицеры военного времени царской армии. Основное военное

звено — отделение — в подавляющем большинстве случаев имело совершенно случайных и

неподготовленных командиров: чего нам не хватало, это корпуса унтер-офицеров, ибо

унтер-офицеры царской армии, поскольку они включались в царскую армию, командовали не

отделениями, а ротами, батальонами и полками. Лишенных военного образования командиров

было к концу гражданской войны свыше 43 %, бывших унтер-офицеров — 13 %, командиров,

прошедших советскую военную школу, — 10 %, офицеров царской армии — около 34 %.

Армия строилась под огнем. Приемы строительства, в которых господствовала

импровизация, подвергались немедленному испытанию на деле. Армия росла численно

чрезвычайно быстро. Объяснялось это, с одной стороны, чрезвычайной протяженностью

фронтов, с другой стороны, рыхлостью военной организации. Недостаточная подготовка

вызывала, естественно, чрезмерный расход человеческой силы. Быстрый и полухаотический

рост армии вызывался тем, что для разрешения каждой новой боевой задачи приходилось

строить из ничего новые полки и дивизии. Это было трехлетие непрерывных боев. Цепь малых

войн свелась в одну большую гражданскую войну, в которой революция обеспечила свое

существование. Армию строил рабочий, мобилизуя крестьянина, где нужно заставляя его,

привлекая к делу бывшего офицера и ставя его под свой контроль.

Давно уже стало традицией изображать дело так, будто весной 1918 года Царицын

представлял большую важность в военном отношении и Сталин был отправлен туда для

спасения военного положения. Все это основано на недоразумении. Дело шло на самом деле о

продовольствии; и военное ведомство в целом занималось в те дни вопросом продовольствия,

пожалуй, больше, чем чисто военными делами. 28 мая на заседании Совета Народных

Комиссаров Ленин обменивался с тогдашним руководителем продовольственного дела

Цюрупой записками об исключительных методах по снабжению столиц и промышленных

центров продовольствием. Ленин пишет к Цюрупе: «Сегодня же созвонитесь с Троцким, дабы

завтра он все пустил в ход». Тут же Ленин сообщает о состоявшемся постановлении в том

смысле, чтобы народный комиссар труда Шляпников выехал немедленно на Кубань для

объединения продовольственной деятельности юга в интересах промышленных районов.

Цюрупа пишет: «Сталин согласен ехать на Северный Кавказ. Посылайте его. Он знает местные

условия. С ним и Шляпникову будет хорошо». Ленин отвечает: «Я согласен вполне. Проводите

обоих сегодня». В ближайшие два дня состоялись специальные постановления о Сталине и

Шляпникове. Сталин был направлен на Северный Кавказ и в Царицын «в качестве общего

руководителя продовольственным делом на юге России». О военных задачах еще не было и

речи.

Со Сталиным получилось то, что со многими другими советскими работниками и с

целыми отрядами их. Многие рабочие отправлялись в разные губернии для мобилизации

хлебных избытков. Но наталкивались на восстания белых и из продовольственных отрядов

становились военными отрядами. Многие работники просвещения, земледелия и других

ведомств попадали на окраинах в водоворот гражданской войны и меняли, так сказать, свою

профессию.

Каменев, наряду с Зиновьевым, был одним из наименее воинственных членов ЦК. Однако

и он посылался на фронты и играл в течение нескольких периодов видную роль. Подобно

Сталину, Каменев был в апреле 1919 года послан на Украину для ускорения продвижения

продовольственных грузов к Москве. Но Луганск оказался сдан, опасность грозила всему