Сталин. Большая книга о нем

гончаром, работал в мастерской в селении Гамбареули.

Жили поначалу в деревне Свенети, потом перебрались в Гамбареули. Их отца звали

Георгий, он был крестьянин. Старшего брата тоже звали Георгий, Гио его назвали. Он был

женат, но детей у них не было. Затем шла Кеке, Екатерина. И младший брат, Сандала, мой дед.

Кеке была мудрая женщина. Не образованная, а именно мудрая. Очень деловая, не

сплетница, как многие женщины. О ней самой много что говорили. Что и легкомысленная, и

погулять любит. Но на самом деле она была не такой. Да и в Гори ничего про нее дурного не

говорили.

Потом уже много небылиц появлялось. Где-то даже написано, что Сталин чуть ли не сын

Александра Третьего.

Это же чушь. Кто-то писал, что он сын Пржевальского, который был проездом в Грузии.

Называют его отцом и Давришева, он был начальником полиции. Но это тоже сплетня.

Что касается Эгнаташвили, то однозначно ответить на вопрос, был ли он отцом Сталина,

нельзя. Но! Кеке была женщиной верующей, соблюдала все обряды и правила. И мечтала,

чтобы ее сын стал епископом. Она как-то увидела торжественное шествие, связанное с

епископом, и ей этого же захотелось и для сына.

Верующая женщина никогда бы не допустила, чтобы настоящий отец ребенка стал его

крестным отцом. А ведь именно Эгнаташвили был крестным Сталина.

Я в свое время спросила бабушку — правда ли то, что говорят об отношениях Кеке и

Эгнаташвили? И она ответила, что этим слухам во многом способствуют сами братья

Эгнаташвили.

Сталин был хорошо знаком с детьми своего крестного отца. У одного, Саши

Эгнаташвили, в Баку были трактир и гостиница, в которых прятался Сосо.

Другой брат, Василий, был человеком другого склада. Очень простым.

Вот простой пример. В Цхнети, поселке неподалеку от Тбилиси, было две дачи — одна,

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

9

строго охраняемая, принадлежала главному коммунисту Грузии Филиппу Махарадзе, а другая

— открытая, незащищенная, Василию.

У Кеке со стороны мужа родственников фактически не было, а с теми, кто был,

отношений она не поддерживала.

С женой старшего брата, Гио, тоже.

А вот с моей бабушкой, женой Сандалы, Кеке дружила. Бабушку звали Лиза Нариашвили.

У нее было трое детей. После смерти Сандалы ее взяли к себе сестры, которые жили в Тифлисе.

Одна сестра бабушки, Софья Петровна, была замужем за офицером Гиго Кавкасидзе.

Полковником он был, дворянином. Другая сестра была замужем за Иосифом Кибилашвили. Я

его называла папа Иосеби. Он служил в русской церкви Александра Невского.

И еще была Като, белошвейка. У нее была машинка «Зингер» первого выпуска. Она шила

женское шелковое белье с кружевами. Ее муж был столяром, они жили на Мтацминда.

Сестры очень дружили. Носили грузинские национальные костюмы. Только Соня,

которая долго жила в России, носила русское платье.

А братья бабушки были ремесленниками, жили в Гори. Один из них, Матвей

Нариашвили, был очень умный. Он очень заботился о Кеке. Правда, был с тяжелым характером,

его все боялись. Но с Кеке у него сложились хорошие отношения, и он очень помогал в

воспитании маленького Иосифа.

Если бы Кеке была легкомысленная, как говорят, то исключено, что о ней бы хорошо

отзывались. А Матвей даже дал ей с мужем Бесо место для постройки дома в Гори.

И для меня лично это аргумент, что она не была такой уж влюбчивой (на этом месте

сегодня и располагается тот маленький дом, где родился Сталин. — И.О. ).

Кеке была очень приятной, всегда аккуратно одетой. И всем нравилась. Она была очень

трудолюбивая, никогда не сплетничала. Не позволяла себе выйти из дома без головного убора,

хотя многие просто повязывали себе платок на голову, и в принципе этого было достаточно. А

она всегда надевала чихти-копи, грузинский национальный головной убор.

«Ах, какая она изящная! — говорили про Кеке. — Какая чистоплотная!»

Главная черта ее характера — быть хорошей матерью. И еще она была своему сыну

другом, он с ней всем делился.

Кеке была очень своенравная. Когда ей говорили, что вот, мол, ваш сын такой бедовый,

такие вещи творит, она отвечала: «Мой сын собирается стать царем».

Кеке очень помогла моя двоюродная бабушка Като, та самая белошвейка. Хозяином их

дома на Мтацминда был некий Чагунава, бухгалтер в семинарии. Он и помог Сосо сдать

экзамены. Конечно же, о помощи его попросила Като.

Кеке так и пишет о ней: «Мне помогла моя родственница определить сына в училище».

А зачем было помогать Кеке, если бы она не была примерной женой?

Другие сестры бабушки к Кеке относились свысока. Но никогда о кавалерах Кеке не

говорили. А время было такое, что стоило появиться хотя бы поклоннику, сразу пошли бы

разговоры.

Так что я лично не думаю, что отцом Сталина был не Бесо.

Кто-то пишет, что Кеке била сына. Не могло этого быть, она его обожала (об этом своей

дочери Светлане говорил сам Сталин. — И.О. ).

Она была трудовая женщина, много работала. Отец хотел, чтобы Сосо стал сапожником.

Сам Бесо работал на фабрике Адельханова.

Когда он появился в Гори, все девушки мечтали выйти за него замуж. Но он выбрал Кеке.

Она говорила потом, что муж спился из-за того, что дети умирали. Когда родился Сосо, она не

хотела для него профессии отца. Тогда-то с мужем и случился разлад. Кеке видела сына только

слушателем духовной семинарии.

Это, пожалуй, главная роль, которую мать сыграла в жизни (кроме дарования оной)

Иосифа — сделала все, чтобы сын поступил в семинарию.

Из воспоминаний Льва Троцкого:

«С похвальным листом Горийского училища в своей сумке пятнадцатилетний Иосиф