Сталин. Кто предал вождя накануне войны?

10 июня военных у Сталина не было, но на следующий день, 11 июня 1941 года, в кабинете Сталина в Кремле были Тимошенко, Жуков, Кузнецов. Все трое зашли в 21.55 и вышли через час, в 22.55. Через 10 минут, в 23.05, начальник ГШ Жуков ещё раз зашёл в кабинет Сталина и пробыл там до 00.25, ровно 1 час 20 минут. Итого только один Жуков в этот день 11 июня пробыл у Сталина почти 2,5 часа! В следующий раз Тимошенко и Жуков были в Кремле только 18 июня и в этот день пробыли у Сталина целых 4 часа! Именно в эти дни — 9, 11 и 18 июня и принимались решения о начале вывода дивизий западных округов в районы сосредоточения и на рубежи обороны возле границы. С повышением боевой готовности этих дивизий. И вывод этих «глубинных дивизий > с «Сообщением ТАСС» от 13–14 июня не особо связан, хотя историк А. Исаев считает, что только отсутствие реакции Берлина на это сообщение и заставило Москву начать вывод войск, западных округов.

В ЗапОВО начали вывод войск в районы обороны 11 июня. А Москва дала им такое разрешение-приказ по запросу Военного Совета ЗапОВО ещё 8 июня. Ведь 8 июня из Минска в Москву поступила телеграмма с запросом о начале вывода стрелковых дивизий 2-го эшелона в сторону границы, и такой же запрос давал в ПН ещё 6 июня начштаба ОдВО М.В. Захаров.

Вот что пишет на форуме «миллитера» «исследователь архивов» С. Чекунов:

Выдвижение “глубинных” дивизий в ОдВО, КОВО и ЗапОВО началось не по инициативе Генштаба, а по инициативе ВС округов. Директивы ГШ (в ОдВО и ЗапОВО точно) были изданы уже ПОСЛЕ того, как дивизии выступили. Эти директивы только уточняли и подтверждали решения ВС».

Подобное утверждение вызвало удивление и дискуссию:

«— У округов БЫЛИ планы самостоятельно реагировать на ситуацию без указаний из Центра?

— Если речь идёт о реакции на сосредоточение группировки противника у границы, то такие возможности (планы) у округов были.

— Сомнительно, что дивизии были двинуты хотя бы без формального согласия центра, оформленного на бумаге позднее. Эдак любой ВС округа может затеять поход на Москву. Цепочка видится такая — немцы концентрируются — ваши предложения? — выдвинуть дивизии согласно плану — хорошо, выдвигайте. Приказ получите завтра.

— А факт остаётся фактом: дивизии вышли ДО получения письменного согласия ГШ ВС округ даже не запрашивал согласия ГШ, он просто его ИНФОРМИРОВАЛ о принятом решении и начале выдвижения.

Вот пример по ОдВО:

“Из Одессы

Подана 06.06.1941 19.30

Принята 06.06.1941 20.23

Наркому Обороны СССР

В целях усиления на летний период направления Бельцы войсками принял решение в период 6 по 14.6.41 года вывести 30 сд район Флорешти, 74 сд — район леса западнее Олигиканы и управление 48 ск корпусными частями, без КАП — район Флорешти.”

— То есть устное согласие всё же получили… То есть согласно директиве НКО от 06.05.1941 г № 503874 “в непосредственном распоряжении командования округом иметь: управление 48-го ск и 74-я сд в районе Флорешты, Оргеев, Рыбница”…»

Чекунов несколько не прав. ВС ОдВО и ЗапОВО не «информировал» ГШ о своих решениях, а именно запрашивал разрешение. И то что письменные приказы пришли в Одессу и Минск после того, как войска начали выдвижение, также не есть нечто «странное». В армии вполне могут дать устное «согласие»-приказ, по телефону, а потом подтвердить его (обязательно) и письменно (если не подтвердят, то отменят местное решение, но в данном случае подтвердили).

Данная телеграмма ВС ОдВО полностью подтверждает слова начштаба ОдВО генерала Захарова:

«6 июня 1941 года из Румынии были получены данные, в которых приводилась запись телефонного разговора: примар города Хугии спрашивал своего коллегу в Яссах, закончил ли он эвакуацию ценностей, так как 9–12 июня “нужно ожидать событий". О каких событиях шла речь, установлено не было. <…>

Получив указанное донесение, штаб округа немедленно информировал об этом штаб Киевского Особого военного округа и Генеральный штаб. В этот же день около 14 часов по ВЧ о полученном донесении было доложено лично начальнику Генерального штаба генералу армии Г.К. Жукову и одновременно высказана просьба: управление 48-го стрелкового корпуса из Кировограда и его 74-ю стрелковую дивизию из Первомайска перебросить в район Бельцы, так как на этом направлении на участке Липканы, Фалешты находилась лишь одна 176-я стрелковая дивизия, сил которой было явно недостаточно для прикрытия фронта в 120 километров; кроме этого выдвинуть из района Рыбницы на бельцкое направление и 30-ю горнострелковую дивизию. <…>

Г.К Жуков прервал мой доклад словами: “ Что вы паникуете”. Услышав в ответ: “Ожидаю положительного решения этого вопроса”, Г.К. Жуков после небольшой паузы сказал, что он доложит наркому и позвонит мне не ранее 16 часов. Действительно, около 16 часов начальник Генштаба передал по ВЧ, что Народным комиссар обороны согласен с предложением, но обращает внимание на то, чтобы передвижение войск производилось скрытно, в ночное время.

Указания были приняты к исполнению. Через час в Кировоград был послан самолёт за командиром корпуса генерал-майором Р.Я. Малиновским, который проводил в этом районе учение. К концу дня он прибыл в Одессу. К этому времени штаб подготовил карту маршрутов и районов учений, в том числе для учения по форсированию реки Днестр. Изучив необходимые документы, командир корпуса на рассвете 7 июня вылетел в Кировоград.

В ночь на 8 июня штаб, корпусные части и 74-я стрелковая дивизия по боевой тревоге выступили в район Бельцы. 147-я стрелковая дивизия 48-го стрелкового корпуса оставалась на месте, так как предназначалась для передачи в состав 7-го стрелкового корпуса» (Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: ACT, 2005 г., с 221–222).

То есть в ОдВО начали вывод дивизий в районы, предусмотренные именно планом прикрытия и обороны госграницы уже с вечера 7 июня!

Захаров, правда, поднимал войска и запросил разрешения НКО и ГШ на вывод войск по плану обороны после разведдонесения, в котором была дата «событий» — «9–12 июня», но Жуков такое разрешение дал именно потому, что в эти дни о возможном нападении 22 июня уже также знали. И идущее по всей границе выдвижение немецких войск это уже подтверждало.

Чекунов дал «пояснение» словам Захарова:

«Т. Захаров немного лукавит. Например, вот ЭТО: “Действительно, около 16 часов начальник Генштаба передал по ВЧ, что Народный комиссар обороны согласен с предложением, но обращает внимание на то, чтобы передвижение войск производилось скрытно, в ночное время”

Это не что иное, как ответная шифровка ГШ, отправленная не в 16, а гораздо позже. На шифровке ОдВО имеется резолюция Жукова об отправке указаний по порядку выдвижения…»

Но вообще-то никакого «лукавства» в словах Захарова нет. Он просто описал ситуацию, которую подтверждают документы: по ВЧ Жуков подтвердил разрешение наркома, а чуть позже прислал и телеграмму, о которой говорит Чекунов. Далее Чекунов показал и телеграмму ВС ЗапОВО от 8 июня, которой Минск испрашивал разрешения на вывод своих войск:

«Из Минска

Подана 8.6.41 02.50

Принята 8.6.41 08.50

Начальнику Генштаба КА

Военный совет принял решение вывести в лагеря: 37 сд в район Большие Солечники, Вороново (оба пункта 30–50 километров севернее Лида), 17 сд в район Лида, Юратишки (40–45 километров восточнее Лида)…» 1–3-0–00001388–000–160–0 13.11.2011 г.)