Сталин. Кто предал вождя накануне войны?

Но за оставшиеся несколько дней до нападения, о котором он точно знал и из приказов Москвы, и от разведки округа, и от пограничников, которые наверняка докладывали ему о перемещениях немецких войск, о выселении из приграничной полосы поляков и о реквизиции у населения телег, особисты никак не успевали уличить Павлова в саботаже. Да и кто бы его уличил, если начальник связи округа генерал Григорьев, через которого шли директивы и приказы Москвы, никому не докладывал о саботаже командующим этих приказов (если, конечно, он знал их содержание). И начальник штаба округа генерал Климовских, который точно знал о директивах от 11–18 июня, тоже не докладывал «наверх» о «странном» поведении командующего.

А ведь невыполнение прямого приказа ГШ о выводе штаба округа в полевое управление (и последующий поход командующего в театр вместо убытия на новое место) уже есть должностное преступление. Приказ ГШ от 18 июня для ЗапОВО о выводе штаба на «полевой КП» опубликовал впервые президент Российской ассоциации историков Второй мировой войны, доктор исторических наук, академик РАЕН О. Ржешевский:

«Комвойсками ЗапОВО. Лично. Нарком обороны приказал: 1. Выделить управление фронта и к 23 июня с/г перевести его на КП Обуз-Лесная, тщательно организовав управление войсками. В Минске оставить подчинённое Вам управление округа во главе с Курдюмовым. Выделение и переброску управления фронта сохранить в полной тайне, о чём предупредить личный состав штаба округа. 2. Управление 13 армии к 25 июня с/г перевести в Новогрудок. Исполнение телеграф[ируй]те. Жуков» (ЦАМО, ф. 208, оп. 2513, д. 9, л. 170. ВИЖ. 2011 г. № 6, с. 5).

Как вредите, Минску ставится задача вывести штаб не к 22 июня, как для КОВО, а к 23 июня. Не в утверждённые майскими планами прикрытия Барановичи, а в Обуз-Лесную, что в 50 км от Барановичей, ближе к границе… А 13-й армии ЗапОВО, формирование которой началось только в мае 1941 года, Жуков приказал выйти в полевое управление из-под Минска в Новогрудок, западнее Гродно. К самой границе. При том, что 13-я армия по плану прикрытия ЗапОВО должна была закрывать границу между Брестом и Белостоком, в «Белостокском (Белостоцком) выступе», со штабом в Вельске, в районе своих дивизий. Но её выводили западнее Гродно, тоже ближе к границе. А расстояние между Новогрудком, куда должен был отбыть штаб армии по директиве Жукова и Тимошенко, и Вельском — около 100 км:

«а) район прикрытия № 1 — Гродненский, 3-й армии;

б)район прикрытия №2 - Белостокский, 10-й армии;

в) район прикрытия № 3 — Вельский, 13-й армни:

г) район прикрытия № 4 — Брестский, 4-й армии.

3) в состав войск района прикрытия № 3 — Бельского входят:

а) управление 13-й армии; <…> и) 88-й пограничный отряд.

Начальник войск района прикрытия — командующий 13-й армией. Штарм — Вельск…»

Бельск и район обороны 13-й армии — севернее Бреста, между 3-й и 4-й армиями ЗапОВО. В итоге наших войск в этом районе, на пути удара немцев, где шла танковая группа гудериана, практически не оказалось, хотя эту неполноценную армию перебрасывали вроде как ближе к ПрибОВО, где также были проблемы — на стыке ПрибОВО и ЗапОВО перед этим поставили (по указанию ГШ?) ненадёжные стрелковые корпуса, сформированные из бывших национальных корпусов Литвы и Латвии, в которых додумались именно за несколько дней до 22 июня проводить чистки среди национального командного состава, таким образом оголив район севернее Бреста.

Если Павлов не вывел эти три дивизии из Бреста (а его буквально трясли по этим дивизиям на следствии и в суде), получив приказ об отводе приграничных частей, хотя именно они должны были закрывать брестское направление, держа оборону вокруг города, то он совершил воинское преступление. Либо он делал это по собственной инициативе, как самоубийца, либо по согласованию с Москвой (или втайне от Москвы?). Но во втором случае получается, что вместе с Павловым в измене замешаны и Тимошенко с Жуковым. А если нет, то кто присоветовал Павлову оставить дивизии в городе на убой? Сталин? При повышении боевой готовности командиры всех частей должны собрать технику и личный состав в подразделения, и дивизии второго эшелона должны были возвращать ту же артиллерию в части уже после 11–15 июня. А приграничные дивизии должны были вернуть свои артиллерийские и зенитные подразделения с полигонов и личный состав с занятий и работ в части после 19 июня. Но в Бресте этого сделано не было.

Но есть ещё вопрос: почему Жуков дал команду Павлову выводить штаб не в Барановичи, а в Обуз-Лесная? Ведь Барановичи от границы были почти в 200 км. А Обуз-Лесная — ближе к границе на 40 км! Кстати, и для КОВО Жуков определил полевое управление аж в Тарнополе, что находился всего в 150 км от границы. Был уверен, что при «победоносном» ответном встречном наступлении штабам лучше быть ближе к границе?

Но почему Жуков ставил срок вывода штаба КОВО — к 22 июня, а для Минска — к 23 июня? Не верил Сталину, что нападение будет именно 22 июня?

Но в любом случае, похоже, что, получив «особую команду» от наркома 19 июня, Павлов и его подельники окончательно перестали выполнять приказы Москвы.

Пятый и условно последний этан приведения в боевую готовность войск западных округов — сообщение командованию округов точной даты нападения Германии, которая стала известна (подтверждена показаниями «перебежчиков» и разведкой) вечером 21 июня.

В этот вечер о приведении войск западных округов в полную боевую готовность было объявлено официально, а приводимые ещё до 22 июня в повышенную и фактически в полную боевую готовность Директивой № 1 от 21 июня войска получали официальную команду-приказ на объявление боевой тревоги находящимся в полевых лагерях дивизиям и корпусам.

В ночь на 22 июня в западные округа была отправлена последняя Директива мирного времени, Директива № 1 от 21.06.41, в которой сообщается возможная и приблизительная дата вероятного нападения Германии:

«1. В течение 22–23 июня 1941 года возможно внезапное нападение немцев…»

Также данная Директива предписывала «…войскам… округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников…»

И даётся указание:

«а) в течение ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно её замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточению и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъёма приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить…»

После получения данной директивы командованию округов оставалось только дать короткую команду-приказ в войска — поднять по боевой тревоге войска, находящиеся в повышенной боевой готовности, и привести их в полную, как это делал адмирал Н.Г. Кузнецов на флоте. И как это сделал зам. командующего только одного округа, ОдВО, генерал-майор М.В. Захаров. А как выполнили «Директиву № 1» командующие западных округов, и особенно генерал армии, Герой Советского Союза Д.Г. Павлов, как они «занимали» УРы на «государственной границе», «рассредоточивали» в ночь на 22 июня самолёты и приводили «все части в боевую готовность» в ночь перед нападением — известно.