Стальной кит - повелитель мира

– Вперед!

Верхнее помещение катера, как оказалось, было рулевой рубкой штурвал, рычаги, приборы. Здесь никого не оказалось, но Володя видел, что капли крови вели к трапу, спускавшемуся к трюму.

– Что дальше?
– тихо спросил мальчик, страшась спускаться вниз.

– Туда, туда!
– даже не сказал, не прошептал, а лишь подвигал губами Флажолет, глаза которого, видел Володя, чуть не вылезали из орбит от напряжения и страха.

– Я не хочу туда спускаться!
– так же беззвучно проговорил Володя, чувствуя, что может упасть из-за переполнявшего его сознание волнения.

– Вниз, вниз!
– ткнул Флажолет Володю стволом автомата в грудь.

Между мужчиной и мальчиком словно происходил поединок, где самый трусливый хотел пересилить в то же время более смелого, но невооруженного и слабого в физическом отношении человека. И Володя понял - если он спустится вниз первым, то победит Флажолета духовно. И Володя пошел.

Он спускался по крутому, запачканному кровью трапу, стараясь не наступать на капли, и вот уже его нога нащупала пол нижнего помещения катера. Нет, Володя не думал, что здесь его кто-нибудь будет караулить, готовить засаду. Он был уверен, что не увидит в каюте живых людей, и на самом деле - в дальнем её углу, под круглым иллюминатором, расплескивавшим на стены мерцающие блики от плещущихся в полуметре от стекла волн, полулежал кто-то. Даже с расстояния в пять метров, в полумраке, Володя ясно увидел Цыгана. Правда, в этой скомканной болью фигуре уже не было гонора, бравады, силы, которыми человек с трезубцем на майке щеголял позавчера на платформе плавучего крана.

– Эй ты, мэн!
– опасливо крикнул Флажолет, направляя на лежащего Цыгана ствол "беретты".
– Ты живой?!

Молчание было ответом Флэгу, и тогда Флажолет осмелел. Твердой поступью он пошел по мягкому ковру, устилавшему пол каюты, по направлению к Цыгану, а Володя, которому было неприятно и страшно находиться в близком присутствии мертвеца, остался стоять поодаль. Но, даже находясь в нескольких метрах от Цыгана, Володя видел, что искатель приключений, перед тем как расстаться с жизнью, вытерпел немало мучений, - его избивали и даже вырвали из уха серьгу.

– Эй, ты живой?
– повторил свой вопрос Флажолет, наклоняясь над Цыганом, и тут же отпрянул, потому что тот, кого Володя принимал за мертвого, издал протяжный стон и повернул голову, чтобы посмотреть на человека, задавшего вопрос.

– Я-я-а, я-я-а, - бормотал Цыган, еле шевеля разбитыми, распухшими губами, - в... боль-ни-цу... ме-ня...

– Что? В больницу хочешь?
– переспросил Флажолет, и в его голосе Володя услышал торжество здорового человека, возникшее от сравнения себя с умирающим.

– Да... в боль-ни-цу, - прошептал Цыган.
– За-пла-чу...

Флажолет встрепенулся. Этот человек, как видно, не знал между людьми никаких иных отношений, кроме денежных, и теперь возможность заработать на беде незнакомого неудачника заставила Флэга отнестись к просьбе Цыгана с вниманием.

– А как, как ты мне заплатишь? Чем? Что у тебя есть?
– спрашивал Флажолет, согнувшись над раненым.

– Зо... зо-ло... то, - проговорил Цыган.

Цыган закатил вверх глаза и тихо сказал:

– Там.

– Да где "там"?
– усмехнулся Флажолет, не понимая указания, данного Цыганом.

Но Володя сразу понял, на что указывал "трезубец". На стене, над самой головой полулежавшего Цыгана, висела картина с изображением парусника, несущегося по волнам, и Володя догадался, что золото, о котором говорил раненый, находится за картиной. Нет, мальчик не собирался делать приятное Флажолету - он просто хотел, чтобы страдания изувеченного человека поскорее прекратились. "Флажолет возьмет золото и поможет доставке раненого в больницу", - мелькнуло в голове Володи, и он негромко сказал:

– Флэг, Флэг! Там, за картиной, посмотри!

Флажолет хоть и воспринял совет Володи с иронией, но картину все-таки приподнял, осторожно заглянул под неё и тут же воскликнул:

– Ты прав, чилдрен! Здесь какой-то сейфик!

И вот уже снятая картина была отброшена в угол, и Флажолет крутил ручку металлической дверцы сейфа, которая с легкостью открылась, и Володя увидел, что на полке крошечного сейфа нет ничего, кроме мешочка из серой ткани. Этот мешочек, попав в руки Флажолета, негромко зазвенел своим содержимым, что заставило Флэга масленно заулыбаться. Но звон не удовлетворил "френда" - мало ли что может звенеть? Флажолет принялся нетерпеливо распутывать завязки мешочка, желая поскорее узнать, золото ли там лежит или какая-нибудь чепуха.

– Хо!
– радостно воскликнул Флэг, когда высыпал себе на ладонь безделушки, хранившиеся в мешке.
– Кольца, перстни! Серьги есть и даже зубные коронки! Клёво!

Пересыпав драгоценности снова в мешочек и надежно обвязав его горловину тесемками, Флажолет снова пристал к Цыгану:

– Золото это хорошо, хорошо, только этого очень мало для доставки тебя в больницу. Сам понимаешь, транспорт нужно нанимать, за бензин платить, за то, за се. Я знаю, ты здесь, на заливе, много всякого нашел, вот и поделись с теми, кто тебя в больницу доставит, а то ведь отдашь ты здесь концы, никто тебе раны не перевяжет. Ну, говори, где прячешь другое золото?

Произнося эту фразу, Флажолет низко наклонился к раненому, думая, наверное, что так до него лучше дойдет смысл слов. Володя видел, что Цыгану очень плохо, что он потерял много крови, которая была повсюду в этой каюте. Раненый лежал полуоткрыв разбитый рот, но вот минуты через полторы после вопроса Флажолета губы Цыгана зашевелились и послышалось:

– Зо... ло-то... там... в пе-ще-ре... под... храмом...

– Где, где этот храм? Что за пещера?
– допытывался Флажолет, понимая, что он уцепился за ниточку, способную привести его к богатству, к полному жизненному благополучию, и упускать эту ниточку Флэг не собирался. Однако Цыган, похоже, вложил в последнюю фразу все свои силы. Глаза его стали мутными, закатились, но он ещё дышал, и это слышал даже Володя. Флажолет же попробовал было снова задать вопрос Цыгану, но раненый не отвечал. Тогда Флэг, раздосадованный на то, что сумел узнать от владельца сокровищ так мало, с силой пнул его ногой, доказывая, должно быть, самому себе, что он, Флажолет, является мужественным, никого не боящимся человеком.

– Все, пошли отсюда!
– приказал Флэг Володе.
– Окачурился он!

Но Володя возразил:

– Нет, он ещё живой - дышит ведь. Нужно его на самом деле в больницу доставить. Он даже заплатил за это!

Флэг метнул на Володю презрительный взгляд:

– Ну ты, шизоид, глохни! Стану я со всяким дерьмом полудохлым возиться! Я что, не вижу разве, что он за мэн? Крутой человек, не одного, пожалуй, замочил, вот и пусть полежит себе да отдохнет, раз уж нарвался! Все, пошли отсюда!

И Флажолет, наводя на Володю автомат, будто сомневаясь в том, что мальчик послушается его, приказал:

– Первым выходи!

Володя повиновался, хотя на душе у него было очень скверно. Да, пускай Цыган был бандитом, но представить то, как его изуродованное тело будет болтаться на волнах залива в этом комфортабельном склепе, Володя без содрогания не мог. "Это что же за порядок такой - людей убивать?" кольнула его мысль, и слезы невольно выступили на ресницах, но эти непрошеные слезы тут же осушил и смахнул с Володиных век сильный ветер. "Стальной кит" стоял борт о борт с катером, и из его люка наполовину высунулся Смычок, который прокричал, едва увидел Володю: