Стамбул-Москва. Я тебя не отпускал
Шрифт:
– Ольга!- услышала сбоку до боли знакомый голос и невольно поежилась. Как он отыскал меня в этой захудалой маленькой кафешке на неизвестной улице? Я сама не знаю точно, где я. Просто шла, шла, шла, совершенно не понимая, как справиться с шоком, и вот вдруг оказалась здесь…
Вдохнула полной грудью холодный воздух раннего декабря, пытаясь. Он обжег вопреки всем законам физики. Грудь сдавило дикими тисками. На глаза навернулись предательские слезы…
Резко отвернулась от него, пытаясь собрать себя по осколкам, но безрезультатно.
Как нашел? Хотя странны вопрос… У него ведь наверняка есть эта долбанная программа, не раз уже застукивала, что он
Прикрываю глаза, накрываю горящие щеки руками.
И это не слабость. Я просто сейчас не могу играть сильную и независимую… Надоели эти игры. Правда нужна…
Он садится рядом и тяжело вздыхает.
– Мне интересно, ты собирался снизойти до того, чтобы мне об этом сказать?- усмехаюсь мрачно.
– Татлым, ты все не так поняла,- пытается оправдаться, но я поднимаю руку и его осекаю…
– Один вопрос и один ответ: ты женат?
Наши взгляды пересекаются.
Его голос сиплый и безжалостный по субстантиву.
– Не в том смысле, в котором ты думаешь, Оля….
Усмехаюсь. Снова смотрю перед собой.
– Я прогуглила. В Турции запрещено двоеженство с 1924 г., но в мечетах брак регистрируют, только юридической силы он не имеет… Это ты на это меня подписывал, Серкан? Бросить свою жизнь, уехать за тобой, а потом поставить перед фактом, что есть еще одна женщина и у меня никаких прав? Для закона ведь я все равно останусь сожительница… Или… для тебя это не первый случай… Есть и другие? Были?
– Хватит,- осекает он меня,- не передергивай! Во-первых, ты не даешь мне сказать, а во-вторых, как ты сама увидела, брак, заключенный в ЗАГС, тоже мало гарантирует права женщин. Было бы иначе, ты бы не оказалась в таком положении со своим бывшим!
– В «своем положении» я оказалась из-за тебя…
– Оль,- он резко разворачивается на меня и хватает за руку. Я выкручиваюсь, но не получается, хватка слишком сильная,- выслушай, пожалуйста Я не сказал тебе, потому что этот брак только на бумаге! Я эту девушку видел только два раза в жизни- и даже не притрагивался к ней! Нас обручили с детства- есть такая странная традиция в деревенской части. Я говорил, что я родом из маленького поселка на Севере страны. Это было нужно, чтобы обезопасить мою семью, так как мой отец…- он нервно сглатывает,- был не очень хорошим человеком и сделал много плохого. Во избежание кровной мести семейству и, прежде всего мне, потому что под удар за его деяния подпадал именно сын, был заключен этот брак, когда мы были маленькими детьми. Но ясное дело, что следовать ему я не собираюсь. Она живет там, в поселке. А я… Я туда даже не езжу, Оля. Там нет моей жизни. Там никогда не было моего сердца. Оно тут, с тобой…
Я слушаю его и чувствую, как нарастает ком в горле. Пусть он замолчит, пусть он не находит оправданий для себя… Это не поможет, не поможет…
– Мама и правда не придала этому никакого значения, Оля… Для нее все легче, она живет парадигмами наших традиций. Она вообще переживает, что так получилось и меня не могут уговорить поехать и консумировать брак… Думаю, она скучает по деревне, но вернуться не может, потому что тогда ей придется отвечать на вопросы, на которые у нее нет ответов для этих так называемых «родственников»… Да и вообще, только она об этой теме мне и напоминает… А я… Я все хочу растолковать ей, что мне это не надо, что…
Я слушаю его- и страшная догадка сейчас с разбегу шпарит по моим венам чудовищным осознанием…
Замираю, не в силах сделать вдох…
– Серкан, ты привел меня домой в Стамбул к матери и представил своей невестой, чтобы… - прикрываю
глаза,- это все было только из-за того, чтобы успокоить мать и она оставила тебя в покое с той девушкой?Господи, да он никогда и не был серьезно настроен… Он… Жмурюсь, пытаясь свыкнуться с беспощадной правдой… Эта его псевосерьезность и поспешность, фразы о свадьбе, приезд сестры… Он просто придумал нашу историю, чтобы прикрыться от своей нежеланной невесты…
– Оля… все немного не так, ты передергиваешь…- догадывается, о чем я думаю по глазам,- сначала может и да… Когда увидел твой бойкий нрав в отеле, когда приехали в Стамбул и мне вдруг показалось, что мать может поверить, что меня увлекла такая… Но потом… После нашей первой ночи… Я правда…- глубоко выдыхает, проводит руками по лицу, - с момента наших реальных отношений все было серьезно, Оля…
Я нахожу в себе силы поднять на него лицо.
– Так серьезно, что ты скрыл от меня свою жену… Уйди, Серкан. Уйди, пожалуйста. Мне нужно прийти в себя. Ты должен родить от нее ребенка для того, чтобы брак был законным и претензий к роду не было, ведь так? Я прочитала…
Он опускает глаза. Отводит. Позорно отводит их на пол.
– Об этом ты тоже мне, очевидно, говорить не собирался…
– Оля, я подожду в машине. Не нужно тебе в таком состоянии ехать одной. Мы с тобой еще все обсудим, с матерью обсудим. Ну, идиотская традиция, Ольга! Я не хочу ту женщину! Я…
– Ты меня не услышал, Серкан… Или не понял… Уйди- не из кафе, а из моей жизни… Всё кончено…
______
Друзья, у Лены Голд и Валерии Даль горячая новинка!
РАЗВОД. В 45 МЫ БОЛЬШЕ НЕ СЕМЬЯ
— Как ты можешь, Алина? У твоего отца появилась любовница. Он наставил мне рога, а ты, как ни в чем не бывало, поддерживаешь его?
— А кого я ещё должна поддержать, ма? Они хотя бы не наезжают и полностью согласны с моим выбором. Кстати, папа одобрил нашу свадьбу с Костей, а твое мнение меня не интересует.
— Папа поддержал, значит? — устремляю взгляд на мужа, который целует любовницу в плечо.
— Конечно! Потому что он знает, что ты преувеличиваешь. И пусть тебе не нравится Эвелина, но она тоже нормальная, в отличии от тебя. Это она открыла глаза папе. За что огромное ей спасибо.
— Твой парень — наркоман и вор! Я поэтому не хочу, чтобы ты была с ним! Ты же сама пожалеешь!
Муж изменил. Дочь встала на его сторону, сын тоже не против связи отца с другой женщиной. Ещё вчера у меня была семья, а сегодня... Все разбилось в пух и прах. Но я продолжу свою жизнь. Одна. А они ещё пожалеют. Но им нет прощения.
35. Отпустить
35. Отпустить
Я всегда думала, на что сменяется пустота в сердце. Зарубцовывается, как рана? Затягивается, оставляя после себя атрофированную ткань? Заполняется железом, делая нас черствыми и циничными?
Когда ушел Павел, я не чувствовала этой всепоглощающей, резонирующей болезненными вспышками по всему телу пустоты. Да, я была обижена на предательство, возмущена его корыстью и жадностью, немного растеряна, потому что не ожидала всего этого, но сейчас…
Количество проведенных с Серканом дней можно было пересчитать без калькулятора. Мы не встречались месяцами. Не делили много времени подряд кров, не проводили вместе столько, чтобы узнать повадки, привычки и мировоззрение друг друга, как собственные пять пальцев.