Станция Араминта

Что происходило на станции Араминта? К этому времени кто-то должен произвести расследование о том, что с ним случилось. Что Кеди сказал Бодвину Вуку? Правду? Мало вероятно. И все же, чтобы там ни случилось, его отец Шард никогда не прекратит поиски. Путь Глауена легко проследить, но что из этого? Даже если он доберется до Семинарии и будет принят Заа, которая разрешит ему обыскать здание, и он найдет гробницу, то к этому времени тело Глауена уже будет покоиться на дне глубокого темного пруда вместе с прочей компанией. А пока Глауен старался поддерживать в форме, как свое физическое, так и моральное состояние. Каждый день он проводил много времени за ритмической гимнастикой, бегал кругами по пещере, прыгал и пинал стену, проводя бой с тенью, ходил на руках, отжимался.

Прошло шестьдесят дней. Глауен обнаружил, что с трудом вспоминает внешний мир. Реальность ограничивалась гробницей Зонка. Счастливчик Глауен Клаттук! Тысячи туристов приезжают на Тассадеро в надежде найти в скале дыру, которую он так хорошо изучил! В какой-то момент он вдруг ясно осознал, что Заа так щедро поделилась с ним этой информацией не потому что доверяла ему, а потому что, как только от него получат все, что он может дать, его молчание будет достигнуто вполне определенным способом. Когда Заа так спокойно назвала эту пещеру с гробницей Зонка, она фактически объявила ему смертный приговор.

На шестидесятый день открылась нижняя дверь. В дверях стояла Фуно.

– Идем.

Глауен собрал свои бумаги и последовал за ней. Фуно, как и прежде, провела его вверх по двум пролетам лестницы и привела в комнату, которую он занимал раньше. Дверь закрылась. Глауен взобрался на стул: узелок с одеждой и запасные простыни были на месте. За дверью послышались звуки. Глауен успел спрыгнуть со стула, как раз в тот момент, когда в дверях появился Мутис.

– Идем, ты должен принять ванну!

Глауен принял санитарный душ и окатился холодной водой. На отросшие волосы Глауена Мутис не обратил внимания.

– Оденься соответствующе и иди в свою комнату.

Не говоря ни слова, Глауен подчинился. После того, как он оказался в своей комнате, дверь закрыли и предусмотрительно заперли. На столе Глауен обнаружил свой обычный ужин и съел его без всякого аппетита. Позже Мутис пришел и забрал пустые горшочки.

Наступил вечер. Вечернее туманное бледно-лиловое свечение покинуло небо; сквозь окно полился звездный свет, испускаемый далеким потоком Хлыста Мирсеи.

Прошло полчаса. Глауен продолжал сидеть у стола, сортируя бумаги, которые он принес с собой. Открылась дверь; в комнату нерешительно вошла Лило. Глауен с интересом посмотрел на нее. На ней были белые брючки, светло-бежевая блузка и сандалии. Ее волосы отрасли и превратились в шапку мягких каштановых кудрей, которые обрамляли лицо, казавшееся теперь казалось длинным и хрупким. Кожа девушки, возможно благодаря большому количеству времени, проведенному на открытом воздухе, приобрела нежно – золотистый оттенок. Она казалась задумчивой и спокойной; более точно ее настроение Глауен так и не смог определить.

Лило медленно прошла вперед. Глауен встал. Она остановилась и спросила:

– Что ты на меня так уставился?

– От удивления. Ты кажешься совершенно другим человеком.

Лило кивнула.

– Я и сама чувствую себя совсем другим человеком, кем-то с кем я еще не встречалась.

– И ты довольна этими переменами?

– Не уверена. Ты считаешь, что мне надо радоваться?

– Конечно. Ты кажешься вполне нормальной… почти. Ни в одном городе на тебя никто не взглянет дважды… разве что, может быть, в восхищении.

– Эти перемены мне приказали сделать, – пожала она плечами, – Я боялась, что я буду выглядеть странно, или вызывающе, или вульгарно.

– Даже если ты попытаешься, у тебя все равно не получится.

– Ты знаешь, почему я здесь?

– Догадываюсь.

– Я немного смущена.

– Смущение теперь для меня недосягаемая роскошь, – усмехнулся Глауен, – Я уже забыл, что такие эмоции вообще существуют.

– Не обязательно думать о таких вещах, – выдавила она, – То, что должно быть сделано, должно быть сделано. Поэтому-то я и здесь.

Глауен взял ее за руки.

– Полагаю Мутис сейчас сидит где-нибудь у дырочки и подсматривает.

– Нет. Стены здесь из цельного камня. В них невозможно проделать дырку.

– Это радует. Ну что ж, давай займемся тем, зачем ты пришла.

Глауен подвел ее к койке. Лило откинулась на спину.

– Мне кажется, что я боюсь.

– Тут нечего бояться. Просто расслабься.

Лило последовала совету Глауена и событие прошло без непредвиденных трудностей.

– Ну, и каково теперь твое мнение о дуальности?

Лило как можно сильнее прижалась к нему.

– Не знаю, как и объяснить. Мне в голову лезут неправильные мысли.

– Это какие?

– Я не хочу делить тебя с другими.

– Другими? А сколько этих других?

– Около двенадцати. Если сегодня ночью пройдет все хорошо, то Заа придет завтра.

– Она ожидает, что ты придешь к ней с докладом?

– Естественно. Она ждет в своем кабинете.

– И ты опять скажешь ей, что я эротический маньяк?

– Я никогда не говорила ей такого, – озадачено сказала лило.

– Ты не была расстроена и возмущена моими эротическими намеками и предложениями?

– Конечно нет! Я ничего о них не упоминала с самого начала.

– С чего же тогда Заа взяла, что я вел себя недостойно?

Лило задумалась.

– Может быть, она что-то неправильно поняла? А может быть она, ну…, – Лило выдохнула слово прямо Глауену в ухо, – ревновала.

– В таком случае она слишком уж раздула свои эмоции.

– Из необходимости. Я первая, потому что она хочет убедиться, что с тобой все в порядке.

– Она снова собирается закрыть меня в гробнице?

– Не думаю, пока… пока ты справляешься с заданием. А если не будешь справляться, то Мутис задушит тебя веревкой.

– В таком случае… может попробуем еще раз?

– Как хочешь.

Наконец Лило покинула комнату. Глауен выждал пять минут, потом подошел к двери и попробовал ее открыть. Дверь оказалась запертой.